Неугомонная мумия - Питерс Элизабет (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Все сошлись во мнении, что Хамида не видели с той ночи, когда случился пожар. Он присутствовал на вечерней трапезе вместе с другими, новообращенными, после чего удалился на свое убогое ложе. Дэвид утверждал, что видел его мельком в последующей суматохе, но Иезекия настаивал, что, напротив, отсутствие Хамида среди тех, кто тушил пламя, вызвало у него нехорошие подозрения. Когда же Хамид и утром не объявился, оказалось, что его скудные пожитки тоже исчезли.
– Мы предположили, что он вернулся к себе в деревню, – сказал Дэвид. – Иногда наши новообращенные... Иногда они не...
– Понятно, – ухмыльнулся Эмерсон. – Ваша наивность, господа, меня удивляет. Оставим вопрос о вашей вере, но принимать у себя дома совершенно незнакомого человека, не получив рекомендаций, не наведя о нем справки...
– Все мы братья в Господе нашем! – продекламировал Иезекия, напыжившись.
– Это вы так думаете. В данном случае у мисс Черити, похоже, оказалось больше здравого смысла, чем у мужчин. Ваш «брат» вовсе не христианин-копт, а правоверный мусульманин. И выходец он отнюдь не из соседней деревушки, а из каирского преступного мира. Хамид был лжецом, весьма вероятно – вором и очень возможно – убийцей.
Если бы Эмерсон посоветовался со мной заранее, я бы велела ему не выдавать эти сведения. Да еще в такой форме! Как легко заметит читатель, мой ненаглядный сделал вид, будто сам и разведал всю правду о Хамиде.
Однако откровения Эмерсона позволили понаблюдать, какое же впечатление произведут они на миссионеров. Поскольку я, как правило, подозреваю всех без исключения, то, естественно, задалась вопросом: а не сидит ли перед нами убийца Хамида? Но изумление гостей выглядело искренним. На лице Дэвида читалось вежливое недоверие. Брат Иезекия сидел, словно громом пораженный. Его тяжелая челюсть отвисла, и в течение нескольких секунд он мог только бессвязно лопотать:
– Что... где... как вы... почему...
– В этом нет никаких сомнений, – важно сказал Эмерсон. – Ваш брат Хамид был отъявленным мошенником, он ловко вас одурачил.
– Поскольку сам Хамид не способен себя защитить, – заговорил Дэвид, – мой долг сделать это за него. Вы обвиняете беднягу в том, что он вас ограбил?
– У нас он ничего не украл. То есть... – По лицу Эмерсона скользнуло выражение досады. Я поняла, что он думает о странствующих ящиках с мумиями. Но вдаваться в подробности он не стал. – На совести Хамида кража древностей баронессы.
Иезекия наконец обрел дар речи:
– Откуда вам известно, сэр?
– У нас с миссис Эмерсон свои методы, – тонко улыбнулся Эмерсон.
– Но по крайней мере одна вещь нашлась, не так ли?
– Вы ошибаетесь. Ящик... – Эмерсон спохватился, но было уже поздно. – Это был не тот ящик с мумией, что принадлежит баронессе. Где же находится имущество баронессы, по-прежнему никто не знает. Но мы вышли на след.
Дэвид встал.
– Простите меня, профессор, но я не могу спокойно слушать, как вы обвиняете мертвого. Наши помощники, наверное, уже прибыли. Если вы покажете мне, где лежит наш несчастный брат, мы заберем его с собой.
– Разумеется. Я одолжу вам мешок.
7
Мрачная вереница похоронной процессии на фоне кровавого заката потянулась в сторону деревни. Нас пригласили присутствовать на погребении «нашего дорогого брата», на что Эмерсон воскликнул с искренним изумлением:
– Сэр, вы, должно быть, выжили из ума, раз предлагаете подобное!
Мы вернулись в гостиную, где Джон уже зажег лампы. Рамсес тоже был здесь. Он явно подслушивал нашу беседу с миссионерами. Стоило нам переступить порог комнаты, как он пропищал:
– Папочка, я хотел бы пойти на похороны.
– Что за вздорное желание? – поразился Эмерсон.
– Есть народное поверье, будто убийцу как магнитом притягивает на похороны жертвы. Я подозреваю, что это просто вымысел, но истинно пытливый ум не отвергает теорию только потому, что...
Эмерсон испустил тяжкий вздох.
– Рамсес, ты меня удивляешь. Одно дело научные изыскания и совсем другое – нездоровое любопытство, к которому, я должен с сожалением констатировать, питают пристрастие и некоторые взрослые, – быстрый взгляд в мою сторону, – хотя им следовало бы понимать...
Тут он замолчал, очевидно понятия не имея, а что, собственно, «им» следует понимать. Я ледяным голосом отчеканила:
– Мы слушаем тебя, Эмерсон. Продолжай, будь так любезен.
– Ну... э-э... Ага! Я собирался предложить вам иное развлечение. Вместо того чтобы тащиться на кладбище, давайте завтра наведаемся в Дахшур и вздуем... то есть навестим старину де Моргана.
– Прекрасная идея, Эмерсон! Но я не вижу причин, почему бы нам не сделать и то, и другое. Похороны состоятся рано утром, а потом мы можем съездить в Дахшур.
Странно, но Эмерсон возражать не стал. Рамсес тоже милостиво согласился.
После того как Рамсеса отправили спать, а Джон удалился к себе в комнату (он таки закончил терзать Левита и теперь погрузился в еще более запутанный текст Чисел), я сказала ненаглядному:
– Твоя сдержанность меня приятно удивила. Я уж испугалась, что ты разорвешь брата Иезекию в клочья.
– Этот жалкий субъект не стоит того, чтобы тратить на него силы и нервы. – Эмерсон отодвинул в сторону блокнот. – Честно говоря, я нахожу Иезекию крайне занимательным представителем Homo Sapiens. Это самый нелепый человек из всех, кого я встречал за последние годы.
– Думаешь, это Иезекия убил Хамида?
Эмерсон изумленно вытаращил глаза:
– На кой черт ему понадобилось убивать Хамида?
– Вечно у тебя на уме одни лишь мотивы. Давно уже следовало бы понять, что это не единственный способ раскрыть злодейство! – Эмерсон продолжал таращиться. Я окинула его долгим взглядом и невозмутимо продолжала: – Можно придумать с десяток причин, почему Иезекии не терпелось укокошить своего брата Хамида. Например, Хамид мог приставать к Черити, в Иезекии взыграло ханжество и он помчался убивать бесстыдника. Или же святоша Иезекия прознал, что брат Хамид лишь притворяется новообращенным.
– Пибоди... – начал Эмерсон зловещим тоном.
– У меня уже готов перечень возможных мотивов! – Я гордо извлекла из кармана блокнот. – Во-первых, мы знаем, что Хамид был сыном Абделя и отец лишил его наследства. Во-вторых, мы знаем, что Хамид входил в шайку преступников, промышляющих древностями. Согласна, наиболее правдоподобное объяснение убийства – склоки среди воров. Все эти тайные сообщества – настоящие рассадники интриг. Что, если Хамид нарушил клятву, которую скрепил собственной кровью, а? Знаешь, такие пышные церемонии, где все разгуливают в капюшонах, кромешный мрак рассеивается светом одной-единственной свечки, то и дело бьют в гонг и раздаются печальные завывания...
– Пибоди, когда только ты находишь время читать подобную дребедень?!
Сочтя этот вопрос риторическим, я не снизошла до ответа.
– А еще в тайных обществах популярны дурманящие зелья, от которых у людей ум за разум заходит, они теряют волю и становятся способны на самые чудовищные дела. Что, если зловещий Гений Преступлений решил, что Хамид опасен, и приказал его убить?
– Полагаю, ты говоришь о своем любимце, мифическом персонаже из бульварных романов, что вершит злодеяния по всему Египту, а то и миру? Впрочем, благородный злодей-любитель мне больше по вкусу, чем брат Иезекия.
Эту шпильку я тоже пропустила мимо ушей.
– Или, например, Хамид вздумал основать собственное дело и похитил казну своей шайки. Но как бы там ни было. Гений Преступлений – самый вероятный подозреваемый.
– Ну да, конечно, конечно! – Эмерсон скрестил руки на груди и издевательски улыбнулся. – Полагаю, логическим путем ты уже установила личность этой загадочной, если не сказать неправдоподобной, фигуры?
Я демонически расхохоталась:
– Неправдоподобной?! Подумай сам, мой дорогой Эмерсон! Интересно, кто тогда проник вчера в комнату Рамсеса, а? Хамид к тому времени был уже мертв!
– Гм... Ну-ну... Ладно, я готов допустить существование банды, Пибоди, хотя это о-очень большая натяжка. Но Гений Преступлений... Ха!
