Силиконовое сердце - Луганцева Татьяна Игоревна (читать книги онлайн .txt) 📗
Глава 19
Прошло несколько дней. Дмитрий и Ева решили навестить патологоанатома дома, куда он вернулся с недавних пор. Ева пересмотрела свое отношение к легкомысленному прожигателю жизни и обманщику Дмитрию, когда тот, узнав о несчастье с новорожденной дочерью Евгения Ильича, никому ничего не сказав, поехал в больницу, договорился об операции и оплатил все расходы.
Девочка была уже прооперирована и лежала в больнице вместе с мамой, не отходящей от нее ни на шаг. Как ни странно, но жена Евгения винила не его, а себя, так как решила рожать, прекрасно зная о пороке мужа.
Дверь им открыл Евгений Ильич в женском кухонном фартуке. Он широко улыбался.
– Дорогие гости! Проходите, пожалуйста! Присоединяйтесь к ужину, милые мои, – засуетился хозяин, приглашая их на кухню и расставляя круглые табуретки с лежащими на них цветными подушками в горошек в тон хорошеньким занавескам в оборочку. Судя по небольшой, но чистой и уютной кухне, ее хозяйкой была настоящая женщина, любящая тепло в доме. Шкафчики из натурального дерева, заставленные разной посудой, деревянные полочки с красивыми банками, наполненными сыпучими продуктами, чистая скатерть на круглом столе, маленький телевизор в красном пластмассовом корпусе, небольшой холодильник с веселыми магнитиками – все это освещалось лампой с большим красным абажуром.
– У меня есть колбаса, сыр, конфеты, угощайтесь, пожалуйста! – хлопнул дверцей холодильника Евгений Ильич.
– Да не суетитесь вы! Мы не голодны, – уселась на табуретку Ева, скинув кожаный плащ в коридоре.
На сковороде жарились аппетитные, румяные сырники.
– Сейчас они будут готовы, – не унимался доктор, – моя супруга в больнице, а на ночь я поеду туда. Дочка должна прийти из школы с минуты на минуту.
– Как младшенькая? – спросила Ева.
– Стабильно. У меня нет слов, чтобы выразить вам благодарность, – вытер руки о передник Евгений и крепко пожал руку Дмитрию. – Вы спасли ей жизнь, – слезы навернулись у него на глаза.
– Не нужно благодарностей, мы должны помогать друг другу. Вы – классный доктор. И я рад, что вы вернулись в общество с трезвомыслящей головой.
– Да… сам не думал, что когда-нибудь смогу остановиться, а вот родная дочурка с больным сердцем быстро поставила крест на моей выпивке, – хлопнул он перед гостями тарелку с сырниками, предварительно обсыпав их сахарной пудрой, – угощайтесь, иначе обижусь.
– У нас идея появилась, – переглянулись гости, беря сырники скорее из вежливости, чем от голода, – мы хотели бы с вами поделиться.
– Я весь внимание.
– Мы с Евой считаем, что Лев Леонидович оказался в тюрьме по совершенно нелепому обвинению, – начал Дима.
– Это всем кажется странным, – согласился Евгений Ильич.
– А еще более странно то, что после ареста в его кабинете происходит пожар, который потом хотели устроить и на вашей кафедре! – горячо подхватила Ева.
– Наши кафедры не взаимосвязаны… как раз это говорит о хаотичности и непредсказуемости в действиях заказчика, – возразил Евгений.
– Ваши кафедры еще как связаны! Ведь именно ты вынес кое-какие вещи из огня из кабинета Льва Леонидовича, а потом отнес эту коробку к себе! – возбужденно закричала Ева.
– Точно… так ты считаешь, что злоумышленнику необходимо убрать что-то с кафедры микробиологии? – растерянно произнес Евгений Ильич.
– Я в этом уверена! Поэтому и избавились от профессора! Я думаю, что во всех злодеяниях замешана Таня Коршунова, – выдала Ева. – Дмитрий как-то заявил мне, что я быстро разочаровываюсь в людях и сдаю своих друзей. Принимаю его упрек. Я плохо думала про Юрия, про него и в этом была не права. Поставила, что называется, не на тех лошадей. Сейчас я уверена, что именно Татьяна участвовала в преступлениях, а с ней заодно и Кристина. Тем более что они оказались знакомы.
– Татьяна Коршунова – опасная женщина, – согласился доктор.
– Почему вы так решили? – спросил Дима. – Я вот как раз в этом не так уверен…
– Женщина, способная сама себе вонзить нож в грудь, способна на многое… – глубокомысленно заявил Евгений.
В комнате повисла пауза. Ева с Димой многозначительно переглянулись.
– Евгений Ильич, Татьяна действительно была ранена ножом в грудь, на нее напали в Болгарии… В этом обвинили Юрия – ее лысого любовника.
– Ерунда это все… не знаю, что там делал с ней бизнесмен из Москвы, но ножевую рану в грудь она нанесла сама себе, – твердо заявил патологоанатом.
– Почему вы так решили?
– Евочка, я видел очень много ранений в своей жизни, в том числе и смертельных. По ходу проникновения в тело оружия я понял, что такую рану можно нанести только своей рукой.
– Боже, почему же тогда болгарские медики это не определили, ведь Татьяна провела у них в больнице несколько дней, ее зашивали… доставали нож… – недоумевала Ева.
– Девочка моя, заметь, Татьяну Коршунову смотрели не патологоанатомы, а обычные врачи, – возразил Дима.
– Меня волнует еще один вопрос. Если кто-то хотел уничтожить какие-то вещественные доказательства два раза, то наверняка повторит попытку, ведь заказчик не задержан, – предположила Ева, – а кафедра патологической анатомии осталась цела.
– Татьяна приходила ко мне… – тихо заметил Евгений Ильич, заметно побледнев, – тогда-то я и увидел ее шрам.
– Вот! Она хотела завершить начатое дело, найти то, что искала. Татьяна ничего не предлагала вам?
– Предлагала выпить… – ответил Евгений.
– Бутылка сохранилась? – спросил Дима. – Вдруг в ней и находится то вещество, что вы не смогли выделить из ткани погибшего Игоря Александровича? Может, именно им и отравили всех пострадавших?
– Бутылку я разбил… а осколки уже давно вымела уборщица, – сокрушенно ответил Евгений Ильич. – Если бы знать… Ведь я находился в состоянии аффекта.
– Наверняка они подсыпали какое-то вещество своим жертвам именно в спиртное, – произнесла Ева.
– Кто они? – поинтересовался Евгений Ильич.
– Татьяна не могла действовать в одиночку… у нее должны быть сообщники, скорее всего, Кристина, раз уж они знают друг друга по анонимному клубу зараженных ВИЧ-инфекцией. Продолжив логическую цепочку, мы поймем, что Глеб действовал заодно с Кристиной, поэтому вполне возможно, что он был в курсе их дел. Затем его убрали.
– Все-таки это какая-то дикость… – задумалась Ева. – Настолько опасно… симулировать нападение таким зверским способом… нож в сердце… Ведь она могла убить себя!
– Вот тут я не согласен, – выключил плиту Евгений Ильич. – Татьяна, конечно, рисковала, но не сильно… основная часть лезвия увязла в силиконе, – объяснил патологоанатом и закашлялся.
– В чем… застряла? – не поняла Ева.
– Евгений Ильич хочет сказать, что грудь у Татьяны Коршуновой из силикона, – пояснил Дмитрий, прося разрешения закурить.
– Точно! Я в этом кое-что понимаю и к тому же видел собственными глазами.
Ева поняла, что, оказывается, ничего толком не знала о своей, так называемой, подруге.
– А Кристина? Что получилось с ней? – вспомнила Ева. – Следуя вашей логике, она тоже должна была изобразить утопленницу.
– Скорее всего, Татьяна придушила Кристину и столкнула ее в воду, как только увидела меня, зная, что подругу точно спасут. Ведь на шее у нее действительно синели следы. В остальном представление было разыграно по полной программе. Татьяна побежала на пляж, воткнула себе в грудь нож и стала звать на помощь Еву, когда та пришла. Ну и актриса!
– Как она могла знать заранее, что я приду? – удивилась Ева. – Даже если они и связаны с Кристиной, то это вовсе не значит, что они сообщали друг другу о своих свиданиях.
– Она бы дождалась любого другого человека и сделала бы то же самое, – махнул темной челкой Дима.
– Запомните, моя мысль по поводу того, что Таня сама вонзила себе в грудь нож, – не доказательство, а субъективное мнение. И в суде мне, алкоголику-патологоанатому, не поверят, – напомнил Евгений Ильич.
– Ты подумал о главном? – вдруг встрепенулась Ева.
