Красивым жить не запретишь - Куликова Галина Михайловна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗

Вспомнив Маргариту Хрюкину, Женя сильно покраснела. Благо Ира смотрела не на нее, а на Луканова и ее очевидной реакции не заметила.

– Ну, – велела она Луканову, – продолжай дальше.

– Про Нетушкину я знаю меньше, – вздохнул тот. – Она живет в пригороде и по весне выращивает укроп на продажу.

– Понятное дело, тебя такая кандидатура не вдохновила.

– Могу сказать только, что ее легко поймать на удочку, – добавил Луканов. – Она легковерна, впечатлительна и эмоциональна. Ее можно взять на понт, на слезу и на испуг.

– Ты брал? – подозрительно спросила Ира.

– Говорю же: не брал, но мог бы. Просто у меня глаз наметанный.

– То есть если и подозревать кого в страшном злодействе, то только немку? – поставила вопрос ребром Скобкина.

– Она умна, – кивнул головой Луканов. – Впрочем, что такое ум женщины, ослепленной страстью? – философски заметил он.

Мартынов не пожелал задумываться над этим философским вопросом.

– А какое отношение вы имеете к бывшей любовнице Кокина?

– Никакого, – пожал плечами Луканов. – Просто я всегда стараюсь вызнать всю подноготную того человека, с которым имею дело. Своего рода страховка канатоходца.

– Что ж, – пробормотал Мартынов, вопросительно глядя на Женю, – кажется, вы ничего не скрыли.

– Не скрыл? – пытливо спросила у Луканова Ира.

– Не-а, – покачал тот головой. – Тем более они и так все знали.

– Я же говорила, что ты никчемный человек, – вздохнула Ира. – Кстати, не хотите ли поужинать? – обратилась она к Мартынову и Жене.

– Нет-нет, у нас еще куча дел, – отмахнулся Геннадий.

– Может быть, просто чайку? Много времени это не займет.

Мартынов отказался, а Женя сообщила, что с удовольствием выпила бы чашечку.

– Я быстро, – пообещала она.

Мартынов раскланялся и отправился к машине, рассчитывая выкурить в одиночестве сигарету и хорошенько обмозговать состоявшийся разговор.

– Ты сиди в комнате, – приказала Ира Луканову. – Мы посекретничаем.

Соорудив по чашке чая, Ира сказала:

– Ты, я вижу, прибарахлилась.

– Угу, – сказала Женя.

– Но для обольщения мужчины этого недостаточно.

– Я знаю. Я не для него старалась. Я вообще еще не старалась. Просто дядя выкинул мою старую одежду.

– Ну, слава богу, дозрел!

– Он не сам дозрел, я намекнула. Вообще у нас сейчас сложные отношения, так что ты меня в особняке Ярославских не ищи.

– Что, неужели этот тип, я имею в виду Геннадия, разрешил тебе у него поселиться?

– Даже настаивал.

– Вот это да!

– Что – да? – неожиданно скривилась Женя. – Он считает, что я ему товарищ. Камрад. Дер Фройнд.

– Я же говорю: тебе надо действовать по сказочному сценарию. Была Золушка – стала Златовласка.

– Это ты что-то путаешь, – не согласилась Женя. – Золушка так и осталась Золушкой.

– Но когда она сильно захотела замуж, то вымыла рожу и прилично оделась. И еще крестная что-то сделала с ее волосами. Я умираю, так хочу выступить в роли твоей крестной.

– Но я не могу так сразу! – с надрывом сказала Женя. – Геннадий сразу поймет, что я к нему неровно дышу! Веня ему наверняка сказал, что я всегда была замарашкой.

– Да, – мрачно заключила Ира. – Я никогда не смогла бы быть психоаналитиком. Я не понимаю людей даже тогда, когда они объясняют мне причины своих поступков открытым текстом.

– Если я выряжусь, мне будет стыдно показаться ему на глаза! – в отчаянии воскликнула Женя.

– Может быть, для тебя это станет откровением, но у женщин обычно бывает все наоборот.

– Я знаю, что не такая, как все! – У Жени на глаза навернулись слезы. – Я червь, я гадкий утенок, я серая мышь, я одежная моль...

– Меня, конечно, трогают твои зоологические сравнения, – осторожно сказала Ира, – но я все-таки считаю, что тебе необходимо пересмотреть свою позицию. Причем чем скорее, тем лучше.

– Как бы мне хотелось быть такой, как ты! – зарыдала Женя, зажимая рукой нос. – Вон как ты с мужчинами обходишься! За галстук водишь!

– Думаешь, мне это нравится? – опечалилась Ира. – Я мечтаю о настоящем мужчине, который ни в чем мне не уступит.

– О таком, как Ян? – продолжая лить слезы, спросила Женя.

– Не о таком, как Ян, а о самом Яне, дурочка!

– Мне надо идти! – прорыдала Женя. – Мартынов будет сердиться.

– Не рассыплется, если немного подождет, – махнула рукой Ира. – Никогда не веди себя как раба. Не заискивай и не извиняйся. Если ты ему нужна, он прождет и час. А если не нужна, то твои извинения вообще теряют смысл, не так ли?

В качестве комментария к ее словам Мартынов внизу дважды нажал на клаксон.

– Вот! – сказала Ира. – Он демонстрирует свое нетерпение. Что ты должна сделать?

– Что? – эхом откликнулась Женя.

– Помаши ему рукой из окошка и задержись еще минут на пятнадцать.

– Я не могу сейчас играть в эти игры, – вытирая лицо поданной салфеткой, заявила Женя. – Все складывается ужасно. Веню убили, мой дядя может оказаться преступником...

– Я все понимаю, дорогая, но это не игры. Это твой новый образ мышления. По крайней мере, я надеюсь.

– Ты обещаешь выступить в роли крестной Золушки, когда это понадобится?

– Клянусь! – сказала Ира.

Спускаясь по лестнице, Женя подумала, что в ее сказке принц вполне мог бы влюбиться в крестную, и все бы его поняли. «Мою же физиономию, судя по всему, в силах изменить только пластический хирург», – обреченно подумала она.

– Вижу, ты плакала, – хмуро заметил Мартынов, отшвырнув окурок в сторону. – Надеюсь, ничего серьезного?

– Так, сбрасывала нервное напряжение, – криво улыбнулась Женя.

«Если мы и дальше будем проводить вместе столько времени, – подумала она про себя, – то я начну рыдать прямо в твоем присутствии. Может быть, даже брошусь тебе в ноги». Воображаемая унизительная сцена ей до такой степени не понравилась, что она решила поскорее перестать думать об этом.

– Итак, суши глаза, мы идем на дело, – полушутя велел ей Мартынов.

– Ты не забыл, что квартира Вени опечатана? – напомнила ему Женя. – Милиция все-таки расследует это дело.

– Не думаю, что кто-то охраняет ее ночью. А чтобы не оставлять следов, я взял с собой две пары резиновых перчаток. Ключи у нас есть, так что никаких особых сложностей я не предвижу.

– Давай на всякий случай оставим машину в соседнем дворе, – предложила Женя.

– А что, если за нами погонятся и надо будет срочно уносить ноги? – не согласился тот.

Женя так испугалась, что не нашлась, что сказать в ответ. Всю оставшуюся дорогу они не разговаривали. Только когда автомобиль мягко затормозил возле дома Лаптева, Мартынов снова подал голос:

– Достань из бардачка наше снаряжение. Там все, что может понадобиться: ключи от квартиры, фонарь, перчатки, флакончик спирта...

– А это еще зачем?

– Стирать следы, если вдруг что.

– А фотоаппарат ты не догадался взять? – спросила Женя.

– Да у меня дома только мыльница. В темноте она все равно что кусок пластмассы. Да и что нам фотографировать? Надо будет все осмотреть и как следует обдумать увиденное.

Женя надеялась, что обдумывать Мартынов будет сам. Она так боялась заходить в квартиру, на пороге которой по ее вине оборвалась Венина жизнь, что несколько минут не могла попасть пальцами в перчатку.

– Что с тобой? – спросил Мартынов шепотом, когда они подошли к подъезду. – Ты так дышишь, как будто бы тебя душат.

– Мне страшно, – выдохнула Женя.

– Думаешь, мне не страшно?

Это его признание буквально деморализовало Женю. Она схватила Мартынова сзади за пояс джинсов, чего бы никогда себе не позволила в нормальном состоянии. Он, впрочем, не протестовал. Так, паровозиком, они и поднялись по лестнице.

Как назло на лестничной площадке не было света. Мартынов посветил фонариком на дверь и, наклонившись к Жениному уху, тихо прошептал:

– Кто-то сюда уже лазил. Видишь, тут все нарушено? – Он сунул ей в руки фонарик, предлагая поработать осветителем.