Как избежать замужества - Клюева Варвара (книги онлайн полные TXT) 📗
— Но по некоторым причинам мне необходимо, чтобы Вадима Десятникова считали покойником. А ты можешь спутать мне карты. Собственно говоря, надо было бы тебя пришить, но это оказалось труднее, чем я думал. Поэтому я готов предоставить тебе выбор между быстрой и сравнительно легкой смертью и пожизненным заключением.
Разумеется, я выбрала второе. Дима, которого, как вы уже, наверное, догадались, теперь звали Львом, ничуть не преувеличивал. Наверное, в тюрьме мне было бы легче. С того самого вечера я ни на минуту не оставалась одна. Мой тюремщик срочно нанял по телефону сиделку для мамы, заставил меня позвонить ей и наврать про скоропалительный роман с состоятельным бизнесменом. На следующий день мы отправились в загс, где подкупленная служащая тут же проштамповала нам паспорта и вручила свидетельство о браке.
Так началась моя семейная жизнь. Наверное, она была бы менее ужасна, если бы Лев хоть чуть-чуть напоминал Диму, которого я любила. Но он преобразился не только внешне. Страх перед разоблачением изменил его и внутренне. Прежде всего он боялся выдать себя манерой разговора или незнанием чего-то, что должен был знать человек, чьи документы он присвоил. Вадим никогда не отличался болтливостью, а Лев был настоящим бирюком. Он молчал всегда, даже со мной наедине, а когда выводил меня на люди, следил, чтобы я тоже как можно реже открывала рот. В его отсутствие за мной по пятам ходил громила по имени Вася. У Васи какая-то слабовыраженная форма дебилизма, и разговаривать он не мастак, но Левины приказы исполнял до буквы — не отставал от меня ни на шаг и отпугивал всех, кто пытался ко мне обратиться. Одним словом, я жила в полной изоляции. Через год такой жизни меня все чаще стало посещать сожаление, что я не выбрала тогда первый вариант…
О причинах, по которым Дима превратился в Леву, я сначала только гадала. Правда открылась постепенно и в немалой степени случайно. Дело в том, что иногда, чтобы расслабиться, Лев выпивал на ночь добрый стакан виски. И тогда он начинал разговаривать во сне… Постепенно обрывки фраз сложились в единое целое. Но Лева обладал поистине звериным чутьем: скоро он догадался, что мне о нем кое-что известно, и заставил открыться. А поняв, как много я знаю, сам рассказал остальное. Наверное, ему необходимо было выговориться.
В двух словах его история такова: Вадим с сообщниками подстроили аварию вертолета, вывозившего золото с прииска. Работавший на прииске механик, которого шантажом склонили к соучастию, при помощи некоего хитрого устройства добился того, чтобы в определенное время отказал винт вертолета. Зная время аварии, Вадим приблизительно знал и место падения машины. Поэтому ему с дружками удалось добраться до вертолета и до золота гораздо раньше, чем властям. Золото захоронили в тайнике, и сообщники, замаскировавшись под залетных охотников, разбежались в разные стороны, с тем чтобы позже вернуться и поделить добычу.
Но Вадим их обманул. Он подкупил местного пилота, летавшего на «кукурузнике», и тот помог в тот же день перевезти золото в более цивилизованные края. Расплатившись с летчиком, Вадим подарил ему фляжку с хорошим коньяком. До своего аэродрома «кукурузник» не долетел…
В ходе поиска вертолета власти захватили двух лжеохотников и один из них раскололся и начал «петь». Вскоре выяснилось, что тайник, где захоронили золото, пуст. Так у Вадима появилось пять смертельных врагов, трое из которых остались на свободе. Это означало, что ему вынесен смертный приговор.
Но Вадим предвидел такой поворот и заранее позаботился о своем спасении. Еще до ограбления он раздобыл подлинные документы давно убитого человека, тело которого никто не опознал. Нет нужды говорить, что торговец документами после заключения сделки прожил всего несколько минут…
Настоящий Лев Александрович Ломов — русский, холостой, бездетный — жил в Томске. Судя по документам из проданного Вадиму чемоданчика (а их был полный комплект: паспорт, военный билет, диплом, трудовая книжка, водительские права и множество других бумажек), Ломов потерял работу, продал квартиру и поехал устраиваться в Москву. Там-то сразу по приезде его ограбили и убили.
Раздобыв бумаги, Вадим вышел на хирурга, который за громадную плату согласился сделать подпольную косметическую операцию и придать лицу пациента сходство с фотографией, а заодно свести татуировки. Спрятав золото в надежном тайнике, Вадим немедленно поехал к хирургу. После операции благодарный пациент угостил врача и его помощницу-медсестру хорошим коньяком…
Ко времени нашей встречи Лев Ломов стал известным и преуспевающим бизнесменом. Свою деятельность он начал, скупив по дешевке несколько контрольных пакетов акций убыточных предприятий. Он нанял первоклассных специалистов, завез импортное оборудование, и заводы из убыточных превратились в процветающие. У бывшего уголовника неожиданно обнаружился недюжинный организаторский талант. Наверное, благодаря этому мой муж не сошел с ума от нечеловеческого напряжения, в котором жил, постоянно ожидая расправы. Он боялся носить оружие, чтобы не привлекать к себе внимания, боялся водить машину, чтобы не угодить в какой-нибудь дорожный инцидент (ведь в ходе его расследования могло выясниться, что настоящий Лев Ломов, к примеру, страдал астигматизмом или был левшой), боялся пить, боялся сказать лишнее слово или сделать характерный жест, боялся уснуть в поезде или самолете, чтобы не заговорить во сне. В кармане его пиджака всегда лежали капсулы с быстродействующим ядом и ядом медленного действия — на случай встречи с людьми, которые подозрительно на него покосились бы. Он боялся всего и всех, и в первую очередь меня. Думаю, он давно бы от меня избавился, если бы не неизбежное следствие…
Вот так мы и жили. А потом Лев познакомился с Борисом.
Боря влюбился в меня с первого взгляда. Он сразу почувствовал неладное в моих взаимоотношениях с мужем и понял, что я несчастна. Но он видел, что Лев никого ко мне не подпускает, а я боюсь лишний раз взглянуть на любого мужчину. Однако Борис был не из тех, кто легко сдается, и познакомился с моей мамой.
Я забыла сказать, что одну отдушину муж мне все же оставил. Раз в неделю сиделка брала выходной, и я ездила ухаживать за мамой. Сам Лев ни разу не показался ей на глаза — боялся, что она его узнает. Терпеть же присутствие Васи в своем доме мама категорически отказалась. Когда он пришел со мной в первый раз, она устроила грандиозный скандал, и Лев неохотно приказал Васе впредь дожидаться меня под дверью. При этом он в подробностях описал мне, какой страшной смертью умрет мама, если я позволю себе хотя бы намекнуть ей, что в нашей семейной жизни не все гладко.
Естественно, я, как могла, старалась притворяться счастливой. Но мама на то и мама, чтобы чувствовать, когда у дочери что-то неладно. Да и упорное нежелание моего мужа предстать пред очи тещи вызывало самые дурные предчувствия.
Когда к ней пришел Борис и начал осторожно прощупывать почву, мама сразу увидела в нем союзника. Она выпытала все известные ему подробности о моем муже, о том, как он со мной обращается, и пришла к тому же выводу, что и Боря: в браке я глубоко несчастна, но разорвать его по какой-то причине боюсь. Они заключили договор: мама взялась расположить меня к Боре и прикрывать наши встречи, а Борис — спасти меня от постылого замужества и неведомой опасности.
Он обратился к одному из своих секретных агентов по сбору информации о различных фирмах с просьбой снять определенную квартиру в соседнем подъезде, на том же этаже, что и квартира моей мамы. Хозяйке предложили крупное вознаграждение, пообещали сделать ремонт, и та радостно согласилась на переезд. Борис нанял работников фирмы, которая была ему кое-чем обязана, и те во время ремонта тайком пробили стену между маминой и снятой квартирами. Проход с обеих сторон заставили шкафами, заднюю стенку которых по желанию можно было убрать.
Когда все было готово, мама выполнила свою часть обязательств. Она рассказала мне о визитах Бориса, расхвалив его без всякой меры. Могла бы и не усердствовать. В моем положении любой негодяй, сумей он внушить мне хотя бы слабую надежду на избавление, превратился бы в прекрасного принца. А уж такой замечательный человек, как Боря… Конечно, я его полюбила.
