Шкура неубитого мужа - Михалева Анна Валентиновна (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
«Не будешь отлынивать от работы, профан, — поминутно ругал себя сэр Доудсен. — Занялся не своими делами, раскрывал чужие секреты, а своя фирма почти потонула. Ее чуть было не опозорили».
Дело приобрело серьезный оборот. Если он не предпримет каких-то шагов, то репутация компании Speed пострадает не только в России, но и во всей Европе, что, разумеется, куда страшнее.
И всю неделю Александр предпринимал эти шаги, он лично встречался с компаньонами, заново налаживал маршруты, искал новые возможности. Единственным опасным тупиковым делом к концу его трудов оставалась доставка гуманитарной помощи. Он не знал, как избежать подмены груза на таможне.
В среду утром он поднялся как раз с ощущением, что не видит выхода из сложившейся ситуации. Его обложили со всех сторон. Если он начнет кампанию по оглашению безобразий с подменой гуманитарной помощи на хозяйственное мыло, то обвинят его. Причем тут же взорвется пресс-служба таможни, да и ивановские чиновники, которые, как догадывался аристократ, получают неплохую мзду за молчание, перестанут молчать. Ему намылят шею все, кому не лень.
Он уже начал подумывать: а не применить ли ему метод Дж. Росмонда, навязываемый ему Ви? Может, холодный душ прочистит ему мозги, и решение появится само.
Но звонок в дверь прервал этот едва начавшийся процесс возрождения и перехода к здоровому образу жизни. Наверное, Дж. Росмонд сжал кулаки в бессильной злобе.
В квартиру его, как всегда без приглашения или хотя бы уведомления о визите, ввалился кошатник Борис Климов.
— Привет, привет! — радостно пропыхтел он.
Он водрузил на журнальный столик огромную дорожную клетку с Варфоломеем, постучал по ней, промурлыкав несколько ласковых фраз своему любимцу, и только после этого глянул на хозяина дома. В глазах его светилось всеобожающее добродушие абсолютно счастливого человека.
— Только что из аэропорта, даже вещи в квартиру не закинул, — сообщил он оторопевшему Александру. — Не хочу Вафочку выпускать, я ненадолго.
— Вафочку? — переспросил сэр Доудсен, с сомнением глянув на клетку, которую целиком заполонил огроменный серый кот.
— Ха! — Лысый череп Климова налился краской, став похожим на перезрелый помидор. — Ты знаешь, кто придумал ему это прозвище? Виолетта! Да, да. Она его назвала Вафи. Ты не поверишь, у моего Варфоломея от этого прозвища улучшилось настроение. Леди Харингтон, эта умнейшая женщина, быстро поняла почему. Веришь ли, она читала, что коты и вообще все животные лучше переносят короткие клички, состоящие из двух слогов и кончающиеся на "и". И не правы те хозяева, которые называют своих котов, ну и прочих животных как-то вычурно.
Беатриче там или Сигизмундия. Теперь-то я понимаю, это красиво, но для ушей животного, а особенно кота, неприятно. Теперь я понял, а тогда у нас с леди Харингтон была длинная дискуссия. Виолетта — ангел, сразу приняла мою сторону и держалась ее до последнего. Пока сам доктор Уинсли не подтвердил предположение ее матери.
Представь, как только я начал звать Варфоломея Вафи, он тут же перестал шевелить ушками. Даже когда третьего дня была жуткая гроза, собаки выли за окном и птицы так и метались у земли, так и метались. А моему Вафи хоть бы хны. Он вообще всю поездку был в прекрасном расположении духа. Только слегка взгрустнул, когда прощался с Виолеттой.
Александр, обессилев от потока слов, извергаемого кошатником, рухнул в кресло. У него сдавило виски.
Климов расценил это как предложение и сам плюхнулся в соседнее.
— Хочу тебе сказать, — он вдруг заговорил тише и проникновеннее, — я понимаю твои чувства к Виолетте. Не думай, я понимаю и всячески одобряю твой выбор. Она — чудесная девушка. Да что там чудесная, — он хлопнул ладонью по колену, — превосходная! Тебе повезло, приятель!
Истинно повезло! Просто нечеловеческое везение — заполучить в жены такую девушку.
— Благодарю, — проскрипел сэр Доудсен, который прекрасно существовал без напоминаний, что с некоторых пор он является женихом Ви.
— Нет, правда. Кстати, она передает тебе привет и весьма сожалеет, что ты так редко ей звонишь.
— Она тоже меня не балует, — ответил Александр.
— Это же девушки! — наставительно проговорил кошатник. — Они ждут до последнего, а потом обижаются.
Прискорбная, доложу я тебе, ситуация. Но Виолетта — она просто святая. Она постоянно рассказывала о тебе, о том, какой ты замечательный, какой добрый, умный, честный, одним словом, я у тебя как раз поэтому.
— «Поэтому» почему?!
— Ну.., видишь ли… — смутившись, замялся Борис, однако сделал над собой усилие, снова хлопнул ладонью по колену и продолжил:
— Она меня сильно вдохновила.
И я решил, что должен тебе помочь. Ты совсем один в чужой стране. И на плечах у тебя абсолютно гиблое дело.
Вот, думаю, нужно такому хорошему человеку помочь. Тем более что я ведь тебе обязан. Очень сильно обязан. Ты предупредил меня о салфетках, о всех этих тонкостях этикета…
— Но, насколько я помню, мы квиты.
— Это-то да, но все-таки… Я же не знал, что все так здорово получится. Я ведь произвел впечатление. Я был великолепен за столом. Да моя мама разрыдалась бы от гордости, если бы увидела. Так что выкладывай, друг, выкладывай все без утайки. Я пришел тебе помочь, и баста.
Не уйду, пока не сделаю для тебя что-нибудь полезное.
Александр уже было потянулся за тростью, дабы привести в чувство разгоряченного визитера, но передумал.
Новоявленный Дон Кихот действительно мог ему пригодиться.
— Насколько хорошо вы знаете компанию Бессмертного? — осторожно поинтересовался он.
— Ты чо, брат! — радостно воскликнул тот. — Я по ней диссертацию могу написать. Он же мой конкурент.
— Интересно, кому он не конкурент?.. Ну да ладно.
Мне бы хотелось кое-что ему продать.
Климов прищурился:
— Так, чтобы хозяин пока не знал? Так сказать, товар — инкогнито?
— На вашем языке «кот в мешке», — усмехнулся сэр Доудсен.
— Хорошая шутка, — оценил кошатник. — Будем действовать через подставные фирмы. Есть у Бессмертного такая слабость — заводить кучу фирм-спутников, которые самостоятельны в юридическом смысле слова, но на деле входят в его концерн. Сеть этих фирмочек, выполняющих всякую мелочь, — это его конек.
— Но ведь они должны сообщать о происходящем в центр.
— Знаешь, — задумчиво изрек кошатник, — в большом стаде всегда найдется пара-тройка больных овец. Чем больше стадо, тем больше больных овец — от этого не уйти.
И вообще, за таким количеством фирм трудно вести надлежащий контроль. Где-то в Сибири или в Саратове обязательно сыщется конторка, про которую уже давным-давно забыли. Открыли ее для какого-нибудь левака лет пять назад, дело сделали, а закрыть поленились. А потом все быльем поросло. Но люди-то там работают, и документы, свидетельствующие о причастности Бессмертного к ней, в полной сохранности. Так что нужно эту конторку только отыскать да прикупить того человечка, который там сидит. Наверняка обиженный, что центр его забыл.
— Но я должен что-то сделать для вас взамен, — предположил Александр.
Борис только руками на него замахал:
— Да ты чо! Я ж от чистого сердца. И потом, — тут он кашлянул, — не все тонкости этикета мы еще изучили, ведь так?
Маша ввалилась в квартиру уже за полночь. Близились съемки клипа, и, чтобы не затягивать работу перед камерами, Вовик гонял ее и кордебалет до самой ночи. Пришлось отменить спортклуб с массажем и солярием. Правда, о последнем решении Бобров отозвался раздраженно:
— Народу не танцы ваши нанайские нужны, а твоя смазливая, загорелая рожа.
В последние дни он был очень груб с ней. Маша едва не плакала после каждого их разговора. Он вполне спокойно и вежливо общался и с Вовиком, и с Игнатом, и даже с ребятами из танцевальной группы. Но что касается солистки. — на нее он неизменно смотрел с плохо скрываемым раздражением. Это в лучшие дни. В худшие — с откровенной злостью. За малейший проступок он распекал ее так, словно она виновна по меньшей мере в «третьей» мировой войне. Оступилась, когда танец показывали на днях, так такое началось — Серж ее с грязью смешал.
