Невеста из коробки - Куликова Галина Михайловна (полная версия книги txt) 📗
– Нет! – дернулся Лушкин. – Почему вы выбрали меня? Почему?
– А кого надо было? – спросила Мила. – По-моему, ты из всех – самая сволочь и есть.
– Самая сволочь – это Мешков, – живо отреагировал пленник. – Он пошел на первое убийство и заставил нас всех совершать плохие поступки. Поймайте Мешкова – не пожалеете.
– Мешков умер, – ровным голосом сообщила Мила.
– Как?!
– Разбился на машине. Бензобак взорвался, так что от него, вероятно, мало что осталось.
– Боже мой! Вот ведь судьба! Закончил свои дни точно, как его мамаша! Она тоже попала в катастрофу, и бак тоже взорвался. Может быть, это карма?
– Минуточку! – воскликнула пораженная Мила. – Если его мать погибла, то кто же тогда живет на даче Мешкова под ее личиной? Пьет чай у окошка и считается сумасшедшей?
– Откуда я знаю? – испугался Лушкин. – Мешков был одинок! У него нет родственников, которые могут жить на даче. Голову даю на отсечение!
– Голову твою мы позже отсечем, если ты не расскажешь все толком! – Мила и в самом деле готова была вырвать из него признание любой ценой. – С чего все началось? – Она взяла в руки бутылку с «Магиохлором» и начала поигрывать ею, как ковбои поигрывают в кино своими «кольтами». – Вся эта история с покушениями на меня?
– Все началось с чертова наркотика, – нервно облизав губы, ответил Лушкин. Ответил так поспешно, что обе мстительницы поняли, что звонить диск-жокею Пете вряд ли придется.
– С какого наркотика? – встряла Лариса.
– Понимаете ли, я сделал одно потрясающее изобретение... Я должен рассказать о нем поподробнее.
– Знаем-знаем! Как гранулировать куриный помет! – отмахнулась Мила. – Дальше давай.
Если Лушкин и удивился подобной осведомленности, то виду не подал.
– В общем, Орехов нашел Дивоярова, который вложил деньги в организацию небольшого производства моего помета, – зачастил он.
Мила и Лариса одновременно фыркнули.
– То есть не моего, конечно, а куриного, – покраснев, поправился Лушкин. – У меня был патент на изобретение, рынок обещал стать необъятным, впереди замаячили потрясающие перспективы... И тут к Орехову обратился некто Глубоков. Этот тип когда-то сотрудничал с журналом «Самородки России» и хорошо знал Илью. Он сказал, что изобрел новый наркотик и даже сделал небольшую пробную партию.
– Я перебью, – сказала Мила. – Так это Орехов оплатил лечение Глубокова в Швейцарии?
– Они все скинулись. Но большую часть денег внес ваш муж.
– Ладно, двигаемся дальше.
Орехов рассказал о новом наркотике Дивоярову. Дивояров, знакомый с Отто Швиммером – дельцом нечистоплотным и жадным, – предложил завертеть совместное российско-германское производство гранулированного куриного помета. А под этой «крышей» производить и продавать наркотик академика Глубокова.
– Так-так, – сказала Мила, – ближе к делу, пожалуйста.
– Я и так краток, словно нерадивый студент, – оскорбился Лушкин. – Образовалась группа единомышленников. Все были за, кроме Егорова. Он отговаривал партнеров связываться с такой опасной штукой и уверял, что один мой помет даст денег больше, чем они могут себе представить. Но Орехову хотелось быстрых денег, легких и сумасшедших. Таких, каких не дает ни один легальный бизнес. Того же хотелось и Дивоярову, и Отто Швиммеру... И мне тоже, – стыдливо прибавил он в конце.
– Егоров что, обещал на вас донести? – спросила Мила, уже понимая, что судьба партнера Орехова незавидна и печальна.
– Да, он начал угрожать, кипятился, брызгал слюной! Полез к Орехову драться... Мешков решил вступиться за босса и случайно в драке Егорова убил.
– Ой, паршиво-то как... – протянула Лариса, начиная понимать, насколько все ужасно.
– А случилось все это на даче Орехова. Представляете, лежит на полу только что убитый Егоров, и тут появляетесь вы!
– Я?! – ахнула Мила.
– Вы, вы! Входите в дом и направляетесь прямо в ту самую комнату, где только что произошло убийство. Все в шоке, не могут прийти в себя, двинуться с места... И тут Дивояров говорит: «Надо всем притвориться пьяными. Авось обойдется!» И мы притворились. Убитый Егоров тоже сошел за пьяного. Мы положили его на диван. По крайней мере, я думал, вы купились.
– А кто думал по-другому?
– Дивояров и Отто Швиммер.
– Эта лысая крыса? – возмутилась Мила. – Неужели по моему виду было не ясно, что я ни о чем не догадалась?
– Дивояров боялся, что когда вы узнаете, что Егоров пропал, и именно в тот день, когда валялся вроде бы пьяным на вашей даче, то все поймете!
– У него преувеличенное представление о моей сообразительности, – пробормотала Мила. – И что же было дальше?
– Ну... Дивояров сразу заявил, что вас надо убрать. Орехов вроде бы сначала возмутился, начал отговаривать его, но в конце концов сказал, что пусть это произойдет, но он знать об этом не хочет. Никаких, говорит, подробностей!
Мила и Лариса переглянулись. Одна поджала губы, вторая тяжко вздохнула. Рушилось их хорошее отношение к мужчинам в целом и к подлецу Орехову в частности.
– Но тут, – увлеченно продолжал повествовать похожий на перевязанную ниточкой требуху Лушкин, – взбухнул Мешков: «Я, – говорит, – за всех вас не собираюсь отдуваться. Я грех, – говорит, – на душу взял, защищая ваши интересы. И мне предстоит еще один взять».
Он имел в виду Вику Ступавину. Дело в том, что Вика привезла Егорова на дачу, а вечером должна была его забрать.
– Соврали бы, что он уже уехал! – всплеснула руками Лариса.
– Дело в том, что Егоров, видно, еще когда ехал на общее, так сказать, собрание, собирался устроить бэмс. И здорово боялся. Так вот он Вику предупредил. Она постоянно названивала и требовала Егорова к телефону. Говорила: «Он должен быть там! Дайте его, хочу услышать его голос!»
– Ага, – пробормотала Мила, – теперь понятно. Когда Егорова не позвали к телефону, она тоже стала опасной.
– Вот именно. Мешкову, однако, удалось убедить ее, что с Егоровым все в порядке, просто он решил выйти из дела и уехать из страны. Поехал, мол, визы оформлять. Дело спешное, звонить ему было некогда. Почувствовав, что отношения у Егорова с Викой были не просто дружескими, он еще добавил, что завтра Егоров заедет за ней. Пусть, мол, Вика собирает вещи и не забудет заграничный паспорт. А поехал он на следующий день за ней сам. Чемодан ее с документами он потом привез Дивоярову.
– Зачем? – спросила Мила.
– Вроде как хотел всех нас кровью повязать. И от вашего убийства по той же причине отказался. «Я, – говорит, – не киллер, а наемный служащий, хоть и преданный начальству. Больше никого убивать не стану – и баста». Конечно, ни Орехов, ни Дивояров, а уж тем более немец не хотели сами руки марать. Они насели на меня и вынудили подкараулить вас и застрелить из пистолета. Я обследовал все места вашего пребывания и остановился на редакции журнала. Там много кабинетов, много людей, затеряться гораздо легче, чем в каком-нибудь дворе, из которого придется убегать на виду у соседей.
– Антоша, почему ты промахнулся? – почти ласково спросила Лариса, глядя Лушкину прямо в глаза.
– Потому что боялся! – огрызнулся тот. – Все поджилки у меня тряслись. Когда Дивояров об этом узнал, велел Орехову подумать, что вы любите из еды больше всего. Потом потребовал впустить его в вашу квартиру. Отравил пакетик замороженных овощей и подбросил в вашу морозильную камеру. Все получалось так, что Орехов вроде как действительно был ни при чем. Пособничал, конечно, но сам ни-ни.
– Это радует, – заметила Мила, не скрывая иронии.
– Потом был эпизод в лесу, закончившийся для меня ужасно, – пробормотал Лушкин, явно не желая обсуждать подробности. – Когда я явился к боссам, весь обожженный этой штукой, – он кивнул на «Магиохлор», – Дивояров взвился и потребовал, чтобы в дело вступил Орехов. Он-де лучше знает повадки своей жены и сумеет с ней справиться быстрее и успешнее, чем любой из нас. Тогда Орехов возразил, что сейчас не время с вами расправляться. Во-первых, вы так ничего и не поняли...
