Правильный выбор (СИ) - Ренсинк Татьяна (книга бесплатный формат .TXT, .FB2) 📗
— Коварный у вас друг, князь, — взглянул вдруг на Дмитрия государь и слегка улыбнулся его встречной улыбке. — Любит финтить… Это может пригодиться, но, — став серьёзнее, государь вновь взглянул в глаза Алексея. — Вас ждёт наказание. За ложь на допросе, за попытки скрыть от нас имена, планы и всё, что известно, вас не ждёт спокойная жизнь, о которой вы мечтали. Я верну вам чин лейтенанта, и в ближайшее время просить об отставке забудьте… Рассматриваться не будет. И помните, шаг в сторону, будет Сибирь, а из Сибири вы никогда не вернётесь. За вами будут следить… Пристально… За всеми… — Готов отправиться, куда прикажете, — принимая свою участь, гордо ответил Алексей. — Не спешите. Вы остаётесь пока в Петербурге, на службе в канцелярии, как и князь Тихонов… До суда! — сообщил государь и развёл руками. — Из Петербурга ни ногой. За вами всеми будет установлен строгий надзор! Это всё, пока высший суд не объявит окончательные приговоры. Вы оба можете идти.
Дмитрий уже выполнил поклон, но Алексей продолжал стоять и взирать на государя с надеждой о разрешении мучающего его вопроса.
— В чём дело, князь? — спросил заметивший то государь. — У вас есть вопросы? — Я по делу Зориных хотел ходатайствовать, — ответил тут же Алексей. — Знаю. Найдём, рассмотрим, — кратко сказал тот и сел за стол. Алексею пришлось уйти за Дмитрием. Выйдя с ним на свежий воздух, он вдохнул: — Истинно… Будто уже страстная неделя… — Не гони коней, — улыбнулся Дмитрий. — Великий пост только начался. — Ты мне скажи, что за доклад у тебя был государю? — сдерживая счастливое парение души от пока полученной хоть небольшой свободы, спросил Алексей, на что друг улыбнулся: — Расскажу, когда будем у тебя дома. — Дома… На квартире? — Нет, дома, — приставил палец к губам Дмитрий и стало ясно, что больше он пока не скажет.
Алексею этого пока было достаточно. Ощущение свободы и нестрогой кары за всё-таки содействие и покровительство преступлению было высшим благословением…
28
Пока в мазурке безупречной Топтали все балов паркеты, На поле брани безутешном Пошли свои кордебалеты…
И с того поля, ещё до боя, Прокаркал ворон злой тревогой. И туча села над той рекою — Войне предсказана дорога.
Высоко ангелы парили — Молитвы не достигли бога. С надеждой души их молили И рвались до его чертога.
Ах, мне бы этой высшей силы, И чтобы что-то поменялось, Да совесть о беде завыла… Мечта ж, о воле…. потерялась.
А вольным душам счастья надо — Не жертвы — символы покоя… Кто там обманут, кто обкраден… Но каждый, лишь хандрою болен.
Высоко ангелы парили… Молитвы не достигли бога, С надеждой души их молили И рвались до его чертога…
С несчастием боролись лихо, Чтобы о чести не забыть. А ночь была светла и тиха, Гася небесный свет зари.
Молитвы крики безответны Услышит, кто-нибудь, когда-то, Слова любови беззаветной… Но кто-то будет и проклятым.
Высоко ангелы парили… Молитвы не достигли бога, С надеждой души их молили И рвались до его чертога…
В сердцах останется сей след… Всё будет длиться… много лет…
Закончив петь под гитару, Алексей облокотился на неё рукой. Напротив сидели два близких друга и с участием слушали песню его души. Но и когда тот уже убрал руки от струн и, облокотившись на гитару, смотрел в глаза друзей, все долго молчали.
— Не смог я переубедить никого, — наконец-то вымолвил Алексей. — Меня смог, — вымолвил с горечью Сашка. — Но я всё равно бы вышел с ними на площадь. И, если бы Дмитрий не спас нас сейчас, остался бы с гордостью там. — И я бы вышел, но на каждое обдуманное действие есть но, — согласился Алексей. — Я бы боролся с ними за произвол и бесправие, за республику даже, но убивать своих… Нет… — Ничего больше не изменишь, — глядя в пол, сказал Дмитрий. — И не спешите, суда ещё не было… Нас отпустили, но следят. А знаете, — чуть задумавшись, продолжил он. — А ведь они зародили начало… Придут другие люди, после нас, и используют эти идеи, и у них всё получится. Вот только будет ли это с теми благородными порывами, как, например, были у нашего Николая Бестужева, или будут ли они столь же образованными, высокими духом? — Только бы не использовали это, действительно, тупые люди, — покачал головой Алексей. — Если хоть кто-то продолжит путь беспощадного, России придётся пролить много крови и страдать будет весь народ. — Почему вы так ужасно настроены? — взглянул на друзей Сашка. — Всё может произойти иначе. Всё может ещё быть хорошо!
— Где будет хорошо? — усмехнулся Алексей. — И когда? — поддержал того и Дмитрий. — Может, стоит нам бороться за идеалы, которым мы верны и которые наши друзья не смогли защитить? — Будем продолжать своими силами? — поинтересовался Сашка, немного удивившись словам друзей. — Это следует обсуждать пока сугубо тайно, — шепнул Дмитрий, взглянув на закрытую к ним дверь. — И следует знать настроения вокруг, новости. Поскольку Сперанский с Кочубеем организовали уже комитет, тоже рассматривают крестьянский вопрос, то мы им можем предложить наши идеи. В сложившейся ситуации можно начать действовать в пользу народа. Только через него наша Россия сможет подняться до высочайшего уровня.
— И осторожно… Нас ещё могут арестовать и казнить с остальными, — встал Алексей и отставил гитару. — Что ж…. пора в храм… Может, восседающий на небесном троне бог сжалится…. даст увидеть хоть лучик того солнца, что заплетён в её волосах… — Дааа, — протянул довольный за чувственное откровение друга Сашка и переглянулся с умилённым над тем же Дмитрием. — Я с прошлой недели, ещё с похорон императора, в церкви не хочу, а тебя тянет. А если бы её не было, ты бы вышел на площадь? — спросил вдруг Сашка. — Если бы, — улыбнулся Алексей и подмигнул в ответ. — Да не будет тебе больнее, если примысленные тобой её достоинства не окажутся настоящими, — кивнул Сашка. — Не могу дождаться, когда ты полюбишь, — улыбался вновь Алексей. — А сейчас в храме служба? — удивился Дмитрий. — Третья суббота Великого поста… Я в надежде, — вздохнул Алексей и, схватив висевший на спинке стула плащ, вышел из гостиной, где отдыхали.
Алексей поспешил покинуть дом, скорее выловив первого попавшегося свободного извозчика. Он следил за всеми, мимо кого несла его повозка. Ожидавшее сердце звало и манило к утешению, о котором давно мечтает и ищет в образе милой девушки.
Подъехав к небольшому храму, где в прошлый раз видел Милану, Алексей остановился. Отпустив извозчика, он замер. Его внимание было полностью занято спорящими неподалёку на тротуаре мальчишками… В руке одного из них была рогатка, которую тот вскоре применил на гуляющего возле голубя с криком:
— Убить царя!
Вздрогнув, Алексей прикрикнул:
— Эй, злодеи!
Мальчишки, заметив, что больше на улице не одни, убежали с места. Хихикнув им вслед, Алексей услышал приближение кареты. Он остановился ждать. То ли «восседающий на небесном троне бог» сжалился, то ли по зову его души, но остановившаяся карета выпустила перед воротами храма Милану и её подруг.
Оставаясь на месте и наблюдая за милой девушкой, Алексей надвинул на брови цилиндр, чтобы те не смогли его разглядеть, и оглянувшиеся по сторонам девушки не обратили на него пока внимания. Милана, завидевшая ещё из кареты, как мальчишки подбили голубя, тут же бросилась к лежавшей на тротуаре птице.
— Голубочек, — нежно коснулась она его шёлковых перьев.
Видя, что птица жива, и только крыло одно продолжало неподвижно лежать, Милана взяла голубя бережно на руки. Окружившие подруги ласково стали что-то птице нашёптывать, и Алексей решил подойти.
Заметив, что с противоположной стороны улицы к ним кто-то приближается, Ольга взглянула и тут же узнала.
— Барин, — толкнула она в плечо Ирину, на что её подруги оглянулись на подошедшего к ним Алексея.
Взгляды Миланы и его встретились, не отпуская друг друга от себя. Не смея пока и слова вымолвить, Алексей снял цилиндр и лишь слегка кивнул.
— Нет, — схватив Милану за руку, повела Ирина за собой, назад к карете. — Барин это наш, — шепнула Ольга, тут же отправившаяся с ними.
