Я украл Мону Лизу - Сухов Евгений Евгеньевич (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Дождавшись, когда пролетка свернет за угол, Михаил Голицын уверенной походкой направился к соседнему дому. Убедившись, что за ним никто не следует, шмыгнул в ближайший подъезд, быстро поднялся по чугунной гулкой лестнице в бельэтаж и негромко постучал в массивную дверь.
Дверь тотчас открылась, и в проеме он увидел взволнованное личико Жаклин.
– Как все прошло?
– Лучше не придумаешь. Теперь мы богаты, – поставил он у порога сумку с деньгами. – Все это наше!
– Знаешь, я так волновалась!
– Мне приятно слышать, что я тебе не безразличен.
– Куда ты меня повезешь?
– В Монте-Карло. – Посмотрев на часы, добавил: – Наш поезд отходит только через два часа, у нас имеется еще время, чтобы скрасить оставшиеся минуты. Ты составишь мне компанию?
– Какой ты ненасытный. Разве тебе не надоело?
– Разве любимая женщина может надоесть? – искренне удивился Голицын.
Жаклин отрицательно качнула хорошенькой головкой:
– Давай не будем торопиться. Наверстаем все в следующий раз. А сейчас мне нужно собраться в дорогу, если мы и в самом деле куда-то уезжаем.
– Хорошо, пусть будет так. Только не бери много. Все самое лучшее мы купим тебе в Италии.
Сборы и в самом деле были недолгими. Открыв шкаф, Жаклин извлекала из него полтора десятка вечерних платьев; несколько коробок со шляпками; ворох кофточек, панталонов и чулок, а еще массу всяких вещей с завязками и без них, чем так примечателен женский гардероб. Голицыну оставалось лишь стоять в сторонке и наблюдать за быстрыми приготовлениями любимой женщины, совершенно искренне сожалея, что почему-то самое интересное они оставили на потом. Иногда его сердце сладостно замирало, когда Жаклин, склонившись над чемоданами, раскладывала платья покомпактнее, – отчетливо определялась линия бедер, а выше туфель на высоком каблуке виднелись тонкие лодыжки; грудь, спрятанная под ткань платья, взволнованно колыхалась.
Князь Голицын не был готов к подобному испытанию и, приблизившись, приподнял расклешенный подол платья. Жаклин тотчас развернулась, и его глаза встретились с рассерженным девичьим взглядом, как если бы напоролись на штык.
– Князь Голицын, о чем вы думаете? – серьезно спросила девушка.
– Простите, сударыня, – столь же серьезно отвечал Голицын. – О том, о чем думают в подобные минуты все мужчины без исключения. При этом совершенно неважно, есть у них титул или его нет.
– Я готова, – наконец произнесла девушка, указав на два громоздких чемодана. Михаил обратил внимание на то, что нежные щеки Жаклин алели от возбуждения.
– Пойдем, – ухватился Голицын за чемоданы, – у нас мало времени. И не забудь закрыть дверь на два замка, здесь ты появишься не скоро.
Закрыв дверь, Жаклин спустилась за Голицыным на улицу, прямо в свет электрических ламп.
– Извозчик! – махнул князь тростью проезжавшему экипажу.
– Куда прикажете, месье? – натянул поводья возчик.
– На бульвар Монпарнас. Только побыстрее. – Распахнув дверь перед подошедшей Жаклин, скомандовал: – Прошу, дорогая. Уверяю тебя, это будет лучшее путешествие в твоей жизни.
– Мне воспринимать его как свадебное?
– Во всяком случае, я тебя не разочарую.
Поставив на пол кареты тяжелую сумку, он устроился в кресле, слегка коснувшись ее бедра.
Карета тронулась, а сгустившаяся ночь спрятала пассажиров от любопытных взглядов прохожих. Оставался лишь извозчик, сосредоточенно всматривавшийся в полуночный сумрак улиц, но он не в счет.
Голицын притянул девушку к себе и уверенно положил ладонь на горячее бедро.
– Нас могут увидеть, – с придыханием проговорила Жаклин, отстраняя ладонь. – В этом районе у меня масса знакомых.
Ладонь, скользнув по колену, опустилась ниже, а пальцы беззастенчиво потянули вверх платье, обнажая упругие икры. Губы Жаклин приоткрылись, чтобы выразить неудовольствие, но князь впился в них. Ладонь, забывая про приличия, юркнула под ткань и медленно скользила вверх по бедру, спрятанному в черные ажурные чулки, к самому паху. Некоторое время Жаклин пыталась противиться, отталкивая его ладонями, но вскоре сдалась и ответила страстным поцелуем. Платье, собранное у самого паха, обнажило длинные ноги, а ненасытные мужские пальцы продолжали свое путешествие дальше к розовым рейтузам с застежками и, приподняв резинку, проникли под материю, нащупав на животе складку.
– Ты сошел с ума, – произнесла Жаклин, – нас могут заметить.
Ноги слегка раздвинулись, давая ему возможность поглаживать внутреннюю часть бедер.
– Сейчас ночь, нас никто не видит, – возразил Голицын, разглядев в глазах девушки желание.
– Но не здесь же! – решительно отстранилась Жаклин, поправляя платье.
– Извини… Ты просто сводишь меня с ума, – честно признался князь Голицын.
– Это все парфюм, – улыбнулась Жаклин, превращаясь в холодную недоступную красавицу, какой он повстречал ее впервые. – В следующий раз я надушусь чем-нибудь менее возбуждающим.
– Месье, – повернулся кучер, – какой именно дом вам нужен?
– Крайний, голубчик, тот, что со скульптурами, – отвечал Голицын. – Подождешь нас. Мы скоро подойдем.
– Слушаюсь, месье.
Жаклин с холодной надменностью посматривала по сторонам. Сейчас она выглядела немного чужой. В ней не было ничего от прежней девушки, таявшей в его объятиях всего-то несколько минут назад. Трудно было понять, какая же она настоящая: пылкая, жаркая или вот эта, с горделиво вскинутым подбородком. Первая ему нравилась значительно больше. Каким-то невообразимым образом в ней органически уживались две противоположные сути, это как монета с двумя сторонами. И попробуй разберись, какая из сторон главная.
Сбросив подножку, Голицын помог девушке сойти на землю. Взял сумку, невольно склонившись под тяжестью.
– Вам помочь, месье? – предложил извозчик.
– Ничего, братец, – хмыкнул Михаил Голицын, – своя ноша не тянет.
Поднявшись в квартиру, осмотрел комнаты. «Мона Лиза» висела на прежнем месте в позолоченной раме шестнадцатого века из орехового дерева и невольно притягивала к себе взгляды.
– Ты уверен, что произойдет именно так, как ты надумал? – с сомнением спросила Жаклин, внимательно посмотрев на князя.
– Вне всякого сомнения, – твердо отвечал Михаил, – я знаю такой тип людей. – Открыв дверцу шкафа, он вытащил объемную сумку из серой холщовой материи и распахнул ее. На дне лежали пачки денег. – Хочешь посмотреть? – обратился он к Жаклин, продолжавшей стоять у «Джоконды». – Уверяю тебя, более прекрасного зрелища, чем два миллиона франков, видеть мне не приходилось.
Брови девушки, будто бы две очерченные запятые, негодующе взмыли вверх.
– Здесь «Мона Лиза», – напомнила Жаклин.
– Прошу прощения, – тотчас поправился Голицын. – После «Моны Лизы», разумеется. Так, что я еще забыл? Ах да, холсты! – поднял он упакованные рамки. – Должен же я чем-то заниматься все это время. Буду рисовать портреты скучающих буржуа. Иначе в этом Монако просто сойду с ума.
– Ты забываешь, что мы едем вдвоем, так что я не дам тебе скучать.
– Я об этом не забываю ни на секунду, – задержал взгляд князь Голицын на больших глазах девушки, теперь, при ярком электрическом свете, выглядевших темно-зелеными.
«Какая же она настоящая, черт возьми!»
Пересыпав в пузатый саквояж деньги из двух сумок, князь довольно хмыкнул – получалось немногим более двух миллионов франков. Вполне подходящая сумма, чтобы прожить безбедно до глубокой старости.
– Все, уходим! Попридержи дверь, я выйду.
Жаклин, приоткрыв дверь, выпустила Голицына и вышла следом, несильно щелкнув замками. Взобравшись в экипаж, Михаил аккуратно поставил рядом с собой сумку с деньгами. Жаклин сидела рядом, прижавшись головой к его плечу. Теплота девушки расходилась по всему телу и была ему приятна – так бы и просидел в таком положении целый день. Да что там день! Целую вечность!
– Куда едем, месье? – спросил возчик.
– Поехали на вокзал, голубчик, – устало отвечал Голицын.
