Дела святейшие - Дельвиг Полина Александровна (полные книги .TXT) 📗
Она повернулась к Полетаеву-старшему:
— Представляете, Сергей Павлович, а я ведь до этого момента искренне полагала, что вы живете на зарплату.
— Хватит ерунду пороть.
Хоть Полетаев и хорохорился, но выглядел он еще хуже, чем племянник.
— Я...
— «Я сейчас все объясню», — кивнула Даша. — Валяй. Расскажи нам о ценности документов, которые хранятся в подземелье, о том, к каким последствиям может привести их несанкционированная публикация во враждебных нам СМИ, как изменится вся геополитическая ситуация, попади они в чужие руки... Давай, давай, не стесняйся, я уже частично в курсе.
Полетаевы переглянулись. Стас хотел что-то сказать, но дядя предупредительно поднял палец, и тот осекся на полуслове.
— Нет, я не буду ничего объяснять, — медленно произнес полковник. — Просто попрошу вас вернуться в Москву.
— А может, мне тоже охота на эти книги взглянуть! — с вызовом сказала Даша.
Стас снова вопросительно посмотрел на дядю. Дядя снова сделал знак молчать.
— Детка, — его голос стал сладким и мягким, как пастила. — Я понимаю, поверь, очень понимаю твое желание. Ты историк, для тебя хоть глазком глянуть на эти книги, несомненно, огромная удача, но... Пойми, существуют интересы помимо частных.
— И что?
— И то, что вам сейчас лучше уехать.
— А что будете делать вы?
— А мы будем выполнять свой долг, — тихо заявил он.
Даша подперла подбородок рукой.
— Я вот одного не пойму: ты родился таким наглым или тебя в пятнадцать лет молнией ударило? — вежливо поинтересовалась она. — Вы обманули доверчивую девушку, обокрали ее, а теперь пытаетесь прикрыться какими-то государственными интересами.
— Даша, ты не представляешь, как все серьезно. — Голос полковника стал жестче, глаза холоднее. — Уезжайте, пока не поздно.
Даша подалась вперед:
— Верни кольцо.
— Не могу.
— Хорошо. Тогда я сейчас вызову милицию или кто у них здесь...
— У них здесь милиция, и весьма строгая.
На плечо Даши легла широкая теплая рука. Она нервно оглянулась. За спиной стоял и улыбался, как ни в чем не бывало, Оганесян. Голова у него была гладко выбрита.
— Здрасте вам! — буркнула Даша. — Еще один! Ты же вроде от мирских дел удалился?
— Да вот решил пару дней повременить, попрощаться, так сказать, с этим суетным миром...
Не спрашивая разрешения, Иван взял у соседнего стола стул и присоединился к честной компании.
— Попрощаться!
От возмущения у Даши неожиданно начала обильно выделяться слюна, и теперь каждый слог сопровождался довольно не эстетичными брызгами. Не ожидавший ничего подобного Полетаев-старший подался назад вместе со стулом. Бросая яростные взгляды на Дашу и ее гостя, полковник принялся салфеткой оттирать лацканы дорогого кардигана.
— Мадам, вы не могли бы разговаривать чуть в сторону?
— Да плевать я на тебя хотела! — отмахнулась Даша.
— Я это уже понял.
Полетаев с еще большей ненавистью посмотрел на Оганесяна.
Тот весь светился добродушием.
— Совершенно не ожидал вас здесь увидеть, — пророкотал он, обращаясь к дамам.
— Хватит врать-то! Небось, ехал в соседнем вагоне.
— Не-а. Я на машине.
— Поздравляю.
— Одну минуточку. — Стас хоть и был моложе всех, но почему-то решил, что именно он должен поставить непрошеного гостя на место. — Послушайте, господин хороший, — сказал он, — надеюсь, вы не собираетесь здесь задерживаться? Во-первых, вы загораживаете мне вид из окна, а во-вторых, вас никто не приглашал.
— Во-первых, юноша, — смешно заблеял Оганесян, явно передразнивая Стаса, — вас никто не спрашивал. И во-вторых, вас никто не спрашивал, и в-третьих, и в-четвертых тоже. Видите, я с дамами разговариваю.
— Эти дамы сидят за нашим столом. Поэтому для начала неплохо было бы урегулировать этот вопрос с нами, — холодно заметил Полетаев-старший.
Оганесян сложил губы дудочкой:
— Угу... Сейчас, штаны подтяну. Рыжая, скажи, это тот хмырь, что перстень упер?
— Он. — Даша испытывала необыкновенный душевный подъем и почти детскую радость. — Вместе со своим хмыренком. — И кивнула на Стаса: — Это его племянник.
— А, так у вас семейный подряд!
Оганесян похлопал и наклонился к Даше:
— Я не понял, они чего, альфонсы?
Даша кивнула:
— Думаю, что да. Старший мне время от времени делает предложение, а младший за Рогнедой уже две недели как пришитый ходит.
Оганесян потер лысину:
— У-у-у, как все плохо-то... Кстати, они не сказали тебе, зачем им перстень?
— Так, в общих чертах. Перед тем как ты пришел, один из них весьма красноречиво пытался нас убедить, что мир перевернется, если кто-то попадет в подземелье раньше них.
— Это в каком смысле?
— В смысле, что они единственные, кого волнуют судьбы мира.
— Угу.
Племянник повернулся к дяде:
— Ты не знаешь, почему они разговаривают так, будто мы умерли?
— Они просто невоспитанные люди, — ответил дядя, размашистыми движениями, с ненавистью пачкая хлеб паштетом.
Оганесян не стал отмалчиваться:
— Может, я, конечно, и невоспитанный, но считаю подлым врать таким очаровательным дамам, а уж тем более наживаться на их неведении. — Оганесян наклонился к полковнику и растянул губы в противненькой улыбочке: — Я сейчас расскажу им пра-а-авду, — дурашливо пропел он.
Полетаев-старший сжался, покрылся пятнами и издал довольно зловещий звук, похожий на шипение змеи.
— Пошел вон отсюда, придурок, пока я тебя не грохнул, — просипел он.
— Грубиян!
Оганесян развернулся к Даше:
— Рыжая, я тебе сейчас все расскажу. Помнишь, я говорил, что в подземных ходах под монастырем, кроме библиотеки, хранится еще кое-что ценное?
Полетаевы окаменели. Нездоровый румянец на их холеных лицах сменился еще более нездоровой бледностью.
— Неужели ты поверишь этому клоуну?
Полковник попытался усмехнуться, но у него вышла какая-то злобная гримаса.
Даша демонстративно отвернулась:
— Разумеется. Иван — мой старый университетский товарищ, один из лучших специалистов в своей области. Кому же мне верить, как не ему? К тому же он честный человек.
— Если он такой честный, то зачем сюда приперся?
— Затем, зачем и вы. — Оганесян снова послал своему противнику сладенькую улыбочку. — Отыскать крест Ефросинии Полоцкой.
Послышался грохот. Даша шарила по столу то ли в поисках упавших вилки с ножом, то ли пытаясь удержать равновесие.
Рогнеда растерянно смотрела на нее:
— Что он сейчас сказал?
Нащупав наконец приборы, Даша с яростью швырнула их на стол:
— Ничего. Он чокнулся! Сошел с ума на почве поиска исторической правды.
— Ты вообще соображаешь, что говоришь? — набросилась она на Оганесяна.
— А ты посмотри на эти счастливые детские лица! — Он большим пальцем ткнул в сторону Полетаевых.
Те сидели некоторое время совершенно неподвижно, затем старший начал издавать какие-то нервные звуки.
— Какие у тебя, Дашенька, однако, друзья! Большие оригиналы, — прохрюкал полковник.
— Лучше быть оригиналом, чем мошенником, — огрызнулся Иван.
— Это ты обо мне?
Полетаев-старший начал подниматься.
— О тебе. — Поняв, что сейчас будет драка, Оганесян тоже перешел на «ты». — И я не посмотрю, что ты старше, так, блин, долбану...
Даша похлопала поднятыми вверх руками:
— А ну брейк! Сели оба и замолчали!
Дождавшись, пока мужчины успокоятся, она требовательно заявила:
— Если вы, мерзавцы, сейчас же не расскажете, что происходит, то клянусь, прямо отсюда я отправляюсь к Лукашенко и пусть он из вас ремней нарежет.
— Может, грохнем ее? — озабоченно спросил Оганесян.
— Хорошо бы, — пробурчал полковник.
— А что за крест? — робко поинтересовалась Рогнеда. — Может, перед тем как нас убить, все же расскажете?
Мужчины угрюмо молчали.
— Я расскажу. — Даша тряхнула рыжей головой. — И если я в чем-то ошибусь, — она с угрозой посмотрела на Оганесяна, — то ты будешь в этом виноват.
