Плач - Сэнсом К. Дж. (читать книги полностью без сокращений txt, fb2) 📗

Он наклонил голову:

— Я думал, охота на еретиков закончена.

— Этого никогда не знаешь.

— Ну, может быть, вам виднее. Помнится, у вас есть связи при дворе…

— Брат Дирик, — сказал я, — вы должны знать, что это дело — нонсенс. Мнение экспертов ясно и определенно. А мой оппонент мастер Коулсвин, если вы выуживаете сведения о нем, — умный и рассудительный человек. По моему мнению, и Изабель Слэннинг, и Эдвард Коттерстоук не имеют другой цели, кроме как напакостить друг другу. Будет лучше для всех, если это дело поскорее закроют.

Винсент приподнял одну бровь:

— Думаю, вы тоже знаете, брат Шардлейк, что миссис Слэннинг никогда не пойдет на мировую. Никогда.

Он был прав. Мне вспомнилось лицо Изабель — в морщинах, суровое, непреклонное…

Дирик встал, сунул бумаги под мышку и самодовольно их погладил.

— Как я сказал, цыпленочек мясистый. Я пришел сказать, что буду биться всеми силами, но не стану поощрять миссис Слэннинг в ее обвинениях в ереси. Я прекрасно знаю, как это опасно. А что касается ее жалобы, оставляю вам самому разбираться с ней.

Я кивнул. Хорошо уже, что у него есть хоть какой-то здравый смысл.

— С удовольствием предвкушаю поединок с братом Коулсвином. — Винсент поклонился и вышел.

Я посидел за столом, скорее раздраженный, чем рассерженный тем, что в мою жизнь вернулся Винсент Дирик. Замечание о религиозном заговоре в деле Изабель Слэннинг было смехотворным. Но если она продолжит свои обвинения, это вызовет беспокойство у Филипа Коулсвина, и, возможно, он даже увидит в них серьезную угрозу. Нужно его предупредить.

И я со вздохом вернулся к работе. Стало прохладнее, солнце начало садиться, и Гейтхауз-Корт затих. К шести снова раздался стук в дверь, и я опять подумал, что это Барак или Николас, но это был Скелли, который пришел сказать «до свидания» и передать мне записку.

— Только что принесли, сэр, — сказал он. — Кто-то подсунул под дверь.

Записка предназначалась мне: мое имя было нацарапано неровными заглавными буквами, а сама она была запечатана бесформенной кляксой воска.

Клерк ушел. Я сломал воск и развернул лист. Записка была не подписана, а мой адрес написан неразборчивыми буквами:

Глава 23

Полубегом я добрался до дома Барака в нескольких кварталах от конторы, привлекая любопытные взгляды прохожих. Мне внушала ужас мысль, что Джек нашел похожую записку у Николаса и отправился на охоту самостоятельно. Я убеждал себя, что действовать импульсивно не в духе моего помощника, тем более в такое время, но действительно боялся за них обоих и снова проклинал себя, что мое участие в деле со «Стенанием» несет беды всем окружающим меня людям.

Когда я добрался до нужного дома, мне было уже совсем тяжело дышать. Я весь вспотел и, отдуваясь, постучал в дверь. Мне стало ясно, что в последние месяцы я физически сдал, просиживая целыми днями в конторе, а дома поглощая вкусные ужины Агнессы Броккет.

Дверь открыла Джейн Моррис. Сделав книксен, она уставилась на меня.

— Вы бежали сюда бегом, мастер Шардлейк?

— Почти бегом. Из конторы.

Женщина неожиданно улыбнулась.

— Все хорошо, сэр. Хозяйка испугалась, но оказалось, ничего страшного. С ней доктор Малтон.

Я нахмурился, не понимая, о чем она говорит, но встревоженно, с колотящимся сердцем, прошел вслед за ней через маленькую прихожую. В чистенькой гостиной побледневшая Тамасин сидела на подушках. К моему несказанному облегчению, Барак сидел на стуле рядом с ней, и она держала его руку со снятой повязкой, а Гай в своей длинной робе врача склонился над столом и лопаточкой смешивал на блюде травы. Сверху донесся плач Джорджа.

— Джейн, — сказала Тамасин. — Ты бы не поднялась к малышу? Он чувствует, что что-то не так.

— Что случилось? — спросил я, когда ее помощница по хозяйству вышла из комнаты.

Джек посмотрел на меня. Этим теплым летним вечером он был в одной рубашке, и я снова заметил отцовскую древнюю мезузу на золотой цепочке у него на шее.

— Утром Тамасин почувствовала страшную боль в животе, — рассказал он. — Боль все усиливалась, и она испугалась, что что-то не так с маленьким. Я зашел домой на обед и увидел, что она посылает записку Гаю. Все хорошо, — успокоил он меня, — это были всего лишь газы.

Я заметил сдержанность в его голосе, когда он обращался ко мне. Тамасин смущенно отвела глаза.

— Она меня напугала, — сказал Барак, и его жена погладила рукой его аккуратную бороду. Он взглянул на меня. — Извините, я не вернулся на работу. Откуда вы узнали, что я здесь?

— Я… Я не знал точно. Но мне нужно было кое-что срочно с тобой обсудить, и я пришел.

— Извините, что причиняю неудобства, — тихо сказала Тамасин.

— Это тебе нужны удобства, — ответил ее супруг с нехорошей ухмылкой.

— Фу, Джек! — покраснела она.

Гай встал.

— Смешивайте эти травы с пивом и принимайте во время еды, — проинструктировал он. — Иногда эта микстура помогает — в таких случаях. — Он улыбнулся. — Больше ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться.

Тамасин взяла его за руку:

— Вы очень добры к нам. Но мы беспокоимся, что после…

— Я знаю, — сказал Малтон. Было ясно, что миссис Барак вспомнила своего первого, мертворожденного ребенка.

— Я вас провожу, — предложил Джек.

— Спасибо.

Гай сухо поклонился мне, что задело меня больше, чем могли бы задеть суровые слова, и вышел вместе с Бараком. Я остался наедине с Тамасин. Женщина откинулась на подушки.

— Я встревожилась, — тихо сказала она.

— Понимаю. В вашем состоянии любое… недомогание… должно быть, вызывает страх, что что-то не так с ребенком.

— Да, — задумчиво проговорила жена Джека. — Надеюсь, на этот раз будет дочка. Маленькая девочка, которую я буду одевать в платьице и делать для нее кукол.

— Дай Бог.

Миссис Барак улыбнулась какой-то своей мысли и сказала:

— Гай осмотрел руку Джека. Она хорошо заживает. Но такая неосторожность — это на него не похоже, и столь страшная рана от ножа для резки бумаги… — Она чуть прищурилась, и я удержал себя, чтобы не заерзать. Я знал, как наблюдательна Тамасин, и сказал только одно:

— Я рад, что рана хорошо заживает.

Барак вернулся. Взглянув на меня, он сразу понял, что случилось что-то серьезное.

— Мы пойдем поговорим в спальне, Тамми, — сказал он. — Тебе не нужно слышать про наши юридические дела.

— Мне все равно, — пожала плечами его супруга.

— Следуй советам Гая, женщина, — проговорил мой помощник с наигранной суровостью, — и отдохни немного.

Затем он отвел меня по лестнице в их спальню, где сел на кровать и понизил голос, так как Джейн все еще была в соседней комнате у Джорджа.

— Что случилось?

— Ты сегодня заходил к Николасу? — спросил я.

— Да. Я обещал зайти. Другие студенты, с которыми он делит этот свинарник, сказали, что он ушел куда-то вчера вечером и не вернулся. Они решили, что он нашел шлюху, у которой и заночевал.

— Однако нет. Прочти вот это. — Я достал записку и протянул ее Джеку. — Ее подсунули под дверь конторы меньше часа назад.

Прочитав записку, Барак на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, то посмотрел на меня в бешенстве, но проговорил по-прежнему спокойным голосом:

— Ладно. Что же, ради бога, происходит?

— Я не могу все рассказать тебе. Я поклялся хранить тайну…

— К черту! — Голос Джека гневно загремел. — Происходит что-то серьезное, верно? Вы позвали меня и Николаса, чтобы помочь в решении каких-то аспектов этого дела. Тот украденный перстень королевы в замке Бэйнардс, убитый печатник, на родителей которого вы якобы работаете, те двое, что напали на нас в пивной, тот перепуганный молодой парень, которого вы допрашивали у себя в кабинете вчера — все это связано, верно? Вы послали меня с запиской во дворец, а потом пришел целый отряд стражников и забрал несчастного говнюка. Он был в ужасе. А тот молодой юрист, что пришел с ними, с наростами на лице, он ведь работает на королеву, верно?