Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗

– Ты ещё спроси про тушёнку, – пошутил Сашка.

– А это идея! – повеселел Карась и, захлопнув дверцу холодильника, расстегнул «молнию» на своём бауле. Вскоре на маленьком столике из карельской берёзы красовались две банки говяжьей тушёнки, завёрнутые в промасленную бумагу, пара луковиц, нарезанный крупными ломтями чёрный хлеб, и размером с Жоркин кулак бурый помидор. Потом Жорка нашёл в бездонных недрах баула охотничий нож, которым ловко вскрыл тушёнку и на четыре части разрезал каждую луковицу, а помидор настрогал крупными дольками в стоявшую на столе хрустальную посудину.

– Это пепельница, – опешил Сашка.

– Не страшно, она же чистая, – парировал Карась и широким жестом пододвинул Перепёлкину открытую консервную банку.

Выпили по второй, и Сашка почувствовал, как напряжение спадает. Он ещё посматривал на лежавший рядом с банкой тушёнки сотовый телефон, но делал это не так нервно. Вдруг бормотание дизеля прекратилось, и в кают-компании повисла тягостная тишина.

– Чего это мы? – испугался Жорка. – Неужели движок заклинило?

– Успокойся партнёр. В этом квадрате мы и будем рыбачить.

– А чего ловить-то будем? И на что? – тревожился Карась.

– Парусами нашей бригантины будем ловить ветер удачи! – пошутил Сашка и, отсалютовав Жорке стаканом, сделал большой глоток виски. В этот момент на столике завибрировал сотовый телефон. – Слушаю тебя, Крепыш. – торопливо произнёс Сашка, и Карась догадался, что этого звонка Перепёлкин ждал всё время, пока они находились на яхте.

– Александр Иванович! Здесь творится что-то непонятное! – скороговоркой выдал дружинник, словно опасаясь, что не успеет закончить разговор. – Сейчас случайно видел, как какие-то спецназовцы господина Сахно в наручниках вывели, и всех наших тоже в «браслеты» заковали. Я, наверное, один…

– Что за спецназовцы? – перебил Перепёлкин.

– А хрен их разберёт – то ли «Альфа», то ли «Вымпел»! Нам-то какая разница. Сейчас они всё, что в кабинете Сахно было, в мешки пакуют, оружейную комнату взломали, оружие забрали, полный беспредел!

– Крепыш, уходи оттуда! – закричал в трубку Сашка. – Уходи немедленно! Если сможешь, беги на материк, деньги у тебя есть. Крепыш, ты слышишь меня?

Но вместо шёпота Крепыша в телефоне отчётливо зазвучал голос незнакомого мужчины.

– Говорит старший лейтенант Чеботаренко! Прошу Вас оставаться на своих местах и сохранять спокойствие. В городе проводится антитеррористическая операция…

Дальше Сашка слушать не стал. Захлопнув крышку дорогого сотового телефона, он торопливо поднялся на палубу.

– Капитан, есть ли сведения о встречающей стороне?

– Яхта господина Хасимото стоит на якоре в указанном Вами квадрате.

– Надеюсь, капитан, туман не помешает Вам выйти в точку встречи?

– Не беспокойтесь, Александр Иванович! Наша посудина хоть и уступает по тоннажу и размерам яхте господина Хасимото, зато оснащена электронным оборудованием не хуже японского судна. Нас ведёт современный спутниковый навигатор.

– Хорошо. Снимайтесь с якоря и следуйте указанным курсом, – отдал приказание Сашка, и хотел ещё что-то добавить, как вдруг сотовый телефон в его руке вновь завибрировал.

– Это Березуцкий! – бесцеремонно начал разговор невидимый собеседник. – Я хотел бы узнать, господин Перепёлкин, как продвигаются наши дела?

– С этого момента у нас с Вами нет общих дел, – холодно ответил Сашка и без сожаления выбросил телефон за борт. Он ещё пару минут постоял на палубе, с удовольствием вдыхая полной грудью свежий морской ветер, потом резко выдохнул, словно пытаясь избавиться от всего того, что раньше связывало его с Березуцким, Ветричем и им подобным, и решительно направился по крутой лестнице в кают-компанию.

Спустившись в кают-компанию, Сашка невольно залюбовался, как Карась, ловко орудуя охотничьим ножом, намазывает тушёнку вместе с белыми кусочками жира на солидные ломти чёрного хлеба. Готовые бутерброды Жорка аккуратно раскладывал на бумажных салфетках.

– Выглядит не очень эстетично, но аппетитно, – сделал окончательный вывод Сашка, усаживаясь за маленький столик. – Запомни, партнёр, в Японии ценят всё изящное и утончённое. У них идеал женской красоты – маленькая изящная женщина с кукольным личиком и ступнями ног десятилетней девочки. Так что сандвич русского размера, – и Сашка для наглядности поднял самый большой кусок хлеба, щедро источавший мясной запах и желтоватые капли жира, – они бы не поняли и не восприняли.

– Большому куску рот радуется! – равнодушно ответил Жорка, укладывая поверх слоя тушёнки кружок помидора и сизый кусочек лука. – А вообще-то, зачем ты мне всё это говоришь?

– А затем партнёр, что нам с тобой с сегодняшнего дня придётся жить среди любителей суши и утончённых почитателей сакуры.

– Жить? Как жить?

– Надеюсь, долго и счастливо! Не дрейф, партнёр! Я всё продумал. Давай-ка выпьем с тобой, Жорик за начало в нашей с тобой неугомонной жизни нового периода.

Они выпили и закусили сооружёнными Жоркой бутербродами.

– Вкусно, – дожевав первый бутерброд, с удовольствием произнёс Сашка. – Я ещё в армии понял, что нет на свете ничего вкуснее, чем говяжья тушёнка с чёрным хлебом, особенно когда полдня просидишь в «секрете» [39] без жратвы. Кстати об армии: именно там научили меня не только вести наступательный бой, но и всегда готовить пути отхода на вторую линию обороны. Как ты думаешь, партнёр, чем я всё это время занимался?

– Искал кресло подходящего размера под свою губернаторскую задницу, – съязвил озадаченный Карась, которому очень не нравился новый поворот в его судьбе.

– Ошибаешься! О губернаторстве я и не думал.

– Неужели? Тогда зачем мы с тобой припёрлись на край света – жареной камбалы поесть?

– Когда в Москве господин Ветрич предложил мне баллотироваться в мэры Сахалина, с последующим отделением острова от России, я сразу понял, что это преступная афера, но выйти из неё не мог. Сепаратисты раскрыли мне все свои планы, и отказ от губернаторства был равносилен самоубийству. Для пущей убедительности они даже показали мне, как можно выйти из игры.

– И как же?

– Никак! Только ногами вперёд. Помнишь, как перед нашим с тобой отъездом на Сахалин, в Петербурге из гранатомёта расстреляли машину Коха?

– Ещё бы не помнить! Такой шум в прессе стоял! Порешить самого «теневого губернатора» Петербурга – это надо иметь смелость.

– Так вот, партнёр: смерть Коха – на совести Ветрича и его неизвестных мне друзей. Кто они и сколько их, я не знаю, но знаю, что им подвластно многое. Поэтому я сделал вид, что играю по их правилам, и, бросив прибыльный бизнес в Москве, перебрался на Сахалин. Здесь я окончательно убедился, что спланированная, как по нотам, операция «Русский Гонконг» не имеет никаких шансов на успех. А после приватной беседы с Березуцким окончательно утвердился в своём решении, и активно стал готовить наши с тобой, партнёр, запасные позиции. Именно тогда я послал тебя в Сибирь за золотым песком. Ты думаешь, у меня наличных денег не было? Денег у меня на тот момент было много, особенно после того, как я распродал в Москве все свои активы. Я понимал, что вернуться в Москву мне вряд ли позволят, поэтому стал активно вкладываться в экономику Страны Восходящего Солнца. После того, как я удачно реализовал последнюю партию золотого песка, в самом центре Токио, в одном из небоскрёбов, открылся офис нашей с тобой, партнёр, компании.

– Что за компания? – оживился Карась, впитавший страсть к наживе вместе с молоком матери. – Можно с этого места поподробней?

– Компания трансконтинентальных перевозок с совмещённым российско-японским капиталом. Мы с господином Хасимото купили пять современных танкеров, и на днях планируем начать регулярные перевозки с российского материка на японский берег сжиженного газа и высокооктановых марок бензина. Можешь, Жорик, мне не верить, но прямо сейчас, в эту самую минуту, молодые японки со знанием русского языка старательно обхаживают членов российской делегации, прибывшей для подписания окончательного варианта поставок российских углеводородов.