Кровавое дело - де Монтепен Ксавье (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Софи Риго, окончательно превратившаяся в сиделку и выказывавшая замечательное усердие, должна была пригласить доктора.
Последний прописывал микстуры. Однако лихорадка не казалась ему большим злом. У доктора были другие опасения, другие тревоги.
Эмма-Роза все жаловалась, что туман перед глазами с каждым днем делается все гуще и гуще. Даже в самые светлые дни девушка жила в постоянных сумерках.
Когда Софи обратилась, к доктору за разъяснениями, он покачал головой и знаком пригласил ее отойти в сторонку.
— Неужели вы полагаете, что этот несчастный ребенок потеряет зрение?
— Не только полагаю, я в этом уверен.
— Она ослепнет?
— Не позже как через два или три дня, и навсегда.
Софи Риго, отличавшаяся всегда крайним мягкосердечием, горько заплакала.
— Бедненькая девочка! — говорила она. — Какое несчастье! Неужели нельзя сделать что-нибудь?
— Видите, барынька, что касается меня, то я тут ровно ничего не могу поделать. Я не окулист. Обратитесь к специалисту.
Доктор ушел, а Софи осталась, страшно взволнованная его сообщением.
Весь вечер она напрасно прождала Оскара. Он и в четверть двенадцатого еще не вернулся домой, так что Софи распрощалась с больной и отправилась к себе домой.
Она сильно изменилась с тех пор, как больная Эмма-Роза поселилась на улице Генего. В привычках ее произошла радикальная перемена.
Она не заглядывала больше в «Волну» и, хотя каприз ее к Рене Дарвилю еще далеко не прошел, она была так занята уходом за девушкой, что могла посвящать своей любви очень мало времени.
Эмма-Роза лежала в постели и страдала морально не меньше, чем физически. Она с невыразимым ужасом думала о будущем, потому что хотя она и не говорила никому ни слова, но в душе отлично сознавала всю опасность своего положения.
Все предметы она видела как-то тускло и инстинктивно чувствовала, что вслед за этими сумерками не замедлит наступить настоящая темнота.
Она провела ужасную ночь, которой, кажется, конца не предвиделось. Только в пять часов утра она заснула болезненным тяжелым сном.
Софи, сильно удивленная и несколько обеспокоенная тем, что не видела своего брата накануне, послала Мариетту на улицу Генего в восемь часов утра, чтобы узнать, вернулся ли он. У бывшей фаворитки господина де Жеврэ был ключ от его квартиры.
Оскара не было, и кровать его так и стояла нетронутой.
Софи встревожилась не на шутку и стала поспешно одеваться.
Она отправилась в префектуру и обратилась за справками к какому-то молодому и очень вежливому полицейскому, объяснив ему цель своего визита.
Последний, желая быть полезным и приятным хорошенькой женщине, поспешил справиться и объявил, что Оскара Риго не было в депо.
Ответ этот, вместо того чтобы обрадовать, смертельно напугал Софи. Очевидно, с ее братом случилось нечто очень серьезное.
Что же делать?
«Пойду в морг», — решила она и отправилась в мрачное, зловещее здание.
Почти всю ночь Анжель Бернье провела без сна, размышляя об адских махинациях, жертвой которых она была избрана по неизвестным для нее причинам.
Утром она пришла к Фернану и взяла у него адрес Леона.
Оба друга только собрались выйти из дома, как вдруг у двери зазвенел колокольчик. Леон пошел отворить: на пороге стояла Анжель Бернье.
Молодой человек чуть не вскрикнул от изумления и ужаса, увидев, какие страшные перемены произошли в Анжель.
— О, madame Бернье, как вы, должно быть, страдаете!
И, не выдержав, молодой человек залился горькими слезами.
— Да, но это еще не конец: мне предстоит еще много и долго страдать.
— Mademoiselle Эмма-Роза? — вопросительно проговорил Леон.
— Увы! Я о ней ничего не знаю! — с отчаянием ответила Анжель.
— Да, но по крайней мере вы теперь свободны! Теперь мы будем искать вместе!
— Где искать? Мне дали две недели, в течение этих двух недель я должна отыскать дочь и доказать мою невиновность.
Анжель вкратце рассказала историю разбитого окна.
— Нет сомнения, что эти два человека действовали заодно. Это были или мои враги, или же их сообщники.
А пока мы бродим ощупью, в темноте, дочь моя пропала и, возможно, умерла!
И несчастная Анжель, горько рыдая, закрыла лицо руками.
— Умерла! — с пылкостью воскликнул Леон. — О, сударыня, не говорите так! Мои предчувствия никогда меня не обманывали! Ваша дочь жива!… Мы обыщем весь Париж!
— Это слишком долго! А у меня так мало времени, и я так сильно страдаю! Знаете что? У меня явилась мысль выброситься на мостовую и размозжить себе голову о камни.
С этими словами Анжель подошла к окну. Ее лицо выражало такую решимость, глаза блуждали так дико, что Леон бросился к ней, чтобы удержать.
Но как раз в эту минуту Анжель громко вскрикнула и отпрянула назад. Она дрожала и едва держалась на ногах.
— Что случилось? -.разом воскликнули Рене и Леон. — Что с вами?
Вместо ответа Анжель звонким, дрожащим голосом три раза крикнула:
— Моя дочь… Моя дочь!… Моя дочь!…
Молодые люди в испуге переглянулись. У них обоих разом мелькнула одна и та же мысль.
— Боже мой! Это безумие! — тихо проговорил Леон.
— Нет! Нет! Нет! — с силой воскликнула Анжель. — Это не безумие! Говорю вам, я только что видела у окна напротив молоденькую девушку, и эта девушка — Эмма-Роза. Говорю вам, это моя дочь!
И Анжель снова подошла к окну.
— Галлюцинация, — тихо сказал Рене Леону.
Анжель услышала его и на этот раз.
— Нет, не галлюцинация, — возразила она. — Я хорошо видела! И я уверена, что не ошиблась! Моя дочь жива, благодарение Господу! Она находится в доме как раз против этого, только по другой улице. Я в полном уме и не брежу! Сейчас вы увидите доказательство.
И несчастная мать крикнула изо всех сил:
— Эмма-Роза! Эмма-Роза! Ответь мне!
В тот момент, когда раздался материнский голос и робкий зов проник в пространство, занавеска окна, находящегося напротив, приподнялась, и в нем показалась белокурая головка девушки.
Теперь уж никакое сомнение не было возможно.
Радостное восклицание вырвалось у обоих друзей.
— Это она! Она! — воскликнул Леон. — Вы были правы! Господь возвратил вам ее! Идемте же, madame, идемте!
— Жива! Жива! — в восторге повторяла Анжель. — Моя дочь жива! О, как милосерд Господь!
И потоки слез потекли по ее бледному, истомленному лицу. Но как легки и приятны были теперь ее слезы! Леон и Рене повели ее вниз по лестнице.
Как только Анжель оказалась на улице, холодный воздух разом успокоил ее.
— Вот здесь! — сказала она, подняв руку и указывая на окно, в котором два раза показывалась Эмма-Роза.
— Да, — сказал Рене, — но большая часть этих домов выходит на улицу Генего. Значит, мы должны отправиться на улицу Генего.
Пришли на улицу Генего, но как найти тот дом, окна которого выходили на улицу Невер?
Пройдя шагов двадцать пять — тридцать, Рене остановился и сказал:
— Я войду сюда. Или я сильно ошибаюсь, или мы находимся теперь как раз против нашего дома.
Рене вошел в узкий и темный подъезд.
Консьержка немедленно выползла навстречу и самым грубым тоном осведомилась, что ему нужно.
— Навести справку.
— Какую?
— Относительно некоторых жильцов в вашем доме.
— Их имя?
— Не знаю.
— Да что вы, смеетесь надо мной, что ли? Осведомляетесь о людях, а сами и имени их не знаете!
— Я знаю, что несколько дней назад к ним приехала молодая девушка.
— Ничего подобного у нас нет.
— Это на третьем этаже, окнами на улицу Невер…
— На третьем этаже живут два старика, и у них нет детей. Никакой молодой девушки… Даже и прислуги-то нет.
— Значит, я ошибся домом.
Рене пошел назад. Он уже выходил из подъезда, как вдруг у самого входа наткнулся на молоденькую женщину, шедшую опустив голову и очень быстро.
