Ночь у Насмешливой Вдовы - Карр Джон Диксон (первая книга TXT) 📗

— Задал он им жару! — Фред Корди был в восторге. — Правда?

Возможно, в тот момент викарий взглянул на сапожника своими голубыми глазами, потому что Корди замолчал, словно подстреленный.

— Позвольте объясниться, — продолжал голос с кафедры. — Сегодня среди нас присутствует человек, который не служит в полиции — понимаю, никому не хочется втягивать в дело полицию, но тревожиться нет нужды. Однако связи названного мной лица могут оказаться весьма ценными для нас. Этот человек…

Преподобный Джеймс быстро метнул взгляд на переднюю скамью, где должен был находиться сэр Генри Мерривейл. Однако сэра Генри Мерривейла там не было.

Следует отметить, что Г.М. опоздал в церковь не по своей вине. В тот самый момент, когда началась служба, Г.М. раздраженно и нетерпеливо расхаживал взад и вперед по своему номеру в отеле «Лорд Родни», то и дело поглядывая на огромные позолоченные часы. С прошлого вечера он безуспешно пытался дозвониться достопочтенному Рональду Бивис-Бинтертону, министру внутренних дел, который находился в Суссексе, в своем загородном поместье «Наслаждение».

— Да будет известно, — рычал накануне вечером великий человек на хозяйку отеля, — что сегодня суббота, а завтра будет воскресенье. Если я не дозвонюсь до этого невежи…

Дозвониться ему так и не удалось. Меряя шагами комнату, Г.М. часто разворачивался на каблуках и смотрел на телефонный аппарат, стоявший на столике в простенке между двумя окнами. Отель «Лорд Родни», чей фасад был оштукатурен в желтый цвет, по праву гордился достижениями прогресса в виде телефона, а также отопления, в каждом номере. Но вероломная барышня с коммутатора, которая поклялась как можно скорее соединить его с министром, все не перезванивала.

Наконец, когда Г.М. был на грани отчаяния, телефон все же зазвонил.

Миссис Конклин, исполненная благожелательности владелица «Лорда Родни», как раз спешила наверх, чтобы в очередной раз выразить сочувствие гостю. Через полуоткрытую дверь она подслушала разговор Г.М. с министром внутренних дел, начавшийся за двадцать секунд до ее прихода.

— Разумеется, сегодня история появится во всех лондонских газетах! Сами ищите! Вчера вечером я обзвонил все телеграфные агентства.

— ?..

— Потому что я всегда за справедливость. Боко, и ненавижу, когда полиция делает ляпы. Знаете, что будет завтра?

— !..

— Не валяйте дурака. Анонимки не нравятся никому. Они отвратительны! В парламенте вас закидают запросами; придется вертеться, как будто штаны горят! Конечно, при условии, если вы не докажешь, что у вас все под контролем. Знавал я одного министра внутренних дел — он кубарем полетел со своего поста, и все из-за анонимной кляузы.

— ?..

— Я скажу, что делать. Перезвонить шефу местной полиции — не знаю, как его фамилия, — и задать ему жару.

— !..

— Мне наплевать, даже если он какой-нибудь фельдмаршал, — проорал Г.М., хватая телефонный аппарат. — Помню, вы так всыпали майору Вильерсу Гоби-Гоби, из оксфордских Гоби-Гоби, что он целую неделю не мог спать спокойно. Пусть шеф полиции задает такую же трепку всем своим подчиненным, вплоть до инспектора по фамилии Гарлик.

— ?..

— Да, вот именно, с «к» на конце. Ясно? И чтобы инспектор Гарлик был у меня в отеле ровно в девять утра в понедельник. Спасибо, Боко. Пока!

Миссис Вэтью Конклин, владелица «Лорда Родни», году в тысяча девятьсот пятом обладала роскошной фигурой и густыми волосами цвета меди. Ей удалось сохранить оба своих достоинства, а также неистощимое благодушие. Будучи под сильным впечатлением от Г.М., она, прижав руки к пышной груди, слушала, как ее гость безуспешно просит барышню с коммутатора соединить его с Лондоном.

Он звонил старшему инспектору Мастерсу, который в тот момент у себя дома, в садике, развлекал младших отпрысков карточными фокусами.

— Здорово, сынок! — почти с нежностью начал разговор Г.М. — Как делишки?

— !..?..

— Я не в Лондоне, а на юго-западе, в местечке под названием Стоук-Друид. Слушайте, Мастерс, мне нужна помощь, и я хочу, чтобы вы оказали мне услугу.

— !!!

— Без ругани, Мастерс. Знаю, что в столице важные дела; я и не зову вас сюда. Просто хочу, чтобы вы дали поручение какому-нибудь расторопному парню.

— ?..

— Ему придется наведаться в фирму по производству пишущих машинок «Формоза». Их телефон есть в справочнике. Пусть спросит, когда они прекратили выпуск машинки под маркой «Джуэл номер три» — той, что вместо запятой выдавала восклицательный знак. Пусть выяснит, сохранились ли у них конторские книги; если да, то кому они продали такие машинки.

— ?..

— Да, знаю, выполнить мою просьбу практически невозможно! И все же надо постараться. И еще, пусть наведут справки о некоем лейтенанте ВВС по имени Дарвин Лейси и его жене. Лейси.

— ?..

— Ого! Любопытство взыграло? Что ж поделать, Мастерс, но я ужасно спешу. Опаздываю в церковь.

— ?!?

— Да, именно так, — сурово возразил Г.М. — Хо-хо! Пока.

Повесив трубку, он развернулся в кресле с мрачным видом. Ощутив присутствие миссис Конклин, чья грудь вздымалась от невысказанных вопросов, он немедленно устремил на нее обвиняющий перст.

— Где мой белый костюм? — вопросил он, с отвращением взирая на каждодневные темные одежды. — Сперли?

— Ну, голубчик, — заворковала миссис Конклин, подлетая к нему с игривой улыбкой, свидетельствующей о том, что ее лучшие дни еще не миновали. — Костюм был такой грязный, весь в земле, а еще собаки, дети… Я сама чищу и глажу его… Ну, голубчик! Надо и галстук привести в порядок.

— Прекрати суетиться вокруг меня, женщина! — заревел Г.М. — Если я чего не выношу, так это когда вокруг меня суетятся! Где моя шляпа? Я знаю, кто-то ее спер.

— Вчера, — с притворной скромностью заявила миссис Конклин, — я ничего не утаила: я пересказала все сплетни и слухи до мельчайших подробностей. По-моему, я заслуживаю снисхождения…

Но сэр Генри Мерривейл уже ушел.

Несмотря на свое желание пробежать по Главной улице, он прошествовал в церковь медленной и величественной походкой — к сожалению, его почти никто не заметил. Массивные, тяжелые врата были закрыты. Однако сэр Генри напрасно боялся, что его появление выдаст зловещий скрип или громкий, как пистолетный выстрел, стук двери.

Никто не обратил внимания на вновь пришедшего, ибо взоры всех присутствующих были сосредоточены на преподобном Джеймсе, стоявшем на кафедре.

Г.М. стало не по себе. В мрачной старой церкви, холодной, пахнущей старым камнем, эмоции так накалились, что люди невольно подались вперед — кое-кто даже привстал. Только Гордон Уэст, сидевший на скамье в заднем ряду, казался невозмутимым.

Холодные голубые глаза викария ни разу не моргнули. Голос его постепенно возвышался.

— Многие из вас, — говорил он, — усомнятся во мне. Они скажут: «Легко тебе обвинять нас! Легко требовать: мол, несите сюда анонимные письма! На тебя никто не клеветал! Ты не страдал, подобно нам, от боли и унижения — как будто тебе обварили ноги кипятком. Где тебе понять наши страдания?»

Преподобный Джеймс вытянул перед собой правую руку, которую до того прижимал к груди.

— Но я вас понимаю, — продолжал он, — потому что напали и на меня! А если учесть мое призвание, меня подвергли еще более жестокому надругательству по сравнению с вами. Я не просто заявляю, что я на вашей стороне. Чтобы добиться вашей помощи, чтобы продемонстрировать свою откровенность — я хочу, чтобы и вы в ответ были столь же откровенны со мной! — чтобы показать, что ложь следует громогласно разоблачать, а не замалчивать, я решил делом подкрепить свои уверения в том, что я на вашей стороне… Поэтому я сейчас прочту вам письмо за подписью «Вдова», которое я получил вчера. Речь в нем идет об одной молодой леди, которую все вы знаете и которую по праву уважаете. Я приношу свои глубокие и искренние извинения молодой леди за ложь, содержащуюся в письме, однако прочесть письмо — мой долг. Мне сейчас предстоит выполнить самую неприятную задачу в жизни.