Дело о королеве красоты - Гарднер Эрл Стенли (версия книг .txt) 📗
– Были еще чьи-либо отпечатки?
– Были отпечатки пальцев подозреваемой, – ответил лейтенант Трэгг. – Некоторые из них были смазаны, но зато некоторые оказались очень четкими.
– Где вы их нашли?
– Мы нашли их и на конторке, и на дверной ручке, и на стекле наружной двери.
– С внутренней стороны или с внешней?
– С внутренней. Мы нашли также отпечатки подозреваемой на оконном стекле, где она прижималась к нему руками. Здесь у меня имеется ряд фотоснимков, на которых помечены места, где мы нашли отпечатки.
– Нашли ли вы дневник убитой, который она вела?
– Да, сэр, нашли.
– Где?
– Мы нашли его утром шестого числа среди бандеролей на главном почтамте.
– Вы сразу его смогли приобщить к делу?
– Нет, сэр. Утром шестого числа мы только имели право спросить в почтовом ведомстве, нет ли корреспонденции на имя Эллен Эйдер. Когда мы выяснили, что такая корреспонденция имеется, мы попросили разрешения задержать ее и лишь потом вскрыли. Внутри мы нашли дневник, написанный рукой убитой.
– Какой адрес значился на бандероли?
– Бандероль была послана до востребования на главный почтамт на имя Эллен Эйдер.
– Вы можете ответить, чьей рукой был написан адрес на бандероли?
– Я не могу ответить на этот вопрос с полной уверенностью, – ответил лейтенант Трэгг, – поскольку не являюсь экспертом-графологом, но некоторые навыки в этой области у меня есть. Судя по всему, адрес был написан самой Эллен Эйдер. И я полагаю, что эксперт позднее подтвердит это.
– Вы делали снимки трупа?
– Да… Вот они.
– Обвинение просит суд, чтобы эти снимки приобщили к вещественным доказательствам, – произнес Диллон. – И чтобы секретарь снабдил их соответствующими номерами.
– Не возражаю, – сказал судья Элвелл.
– Вы нашли какое-нибудь оружие у подозреваемой?
– Мы нашли револьвер 38-го калибра в ее машине, в отделении для перчаток.
– Револьвер был заряжен?
– В барабане не хватало одного патрона.
– Гильза от патрона осталась?
– Нет, в одном из цилиндров барабана вообще ничего не было. И этот цилиндр был уже переведен с боевого положения.
– Вы лично исследовали этот револьвер?
– Да, сэр.
– К какому выводу вы пришли относительно того, когда из него стреляли последний раз?
– Дня за три до того, как я его исследовал.
– Каким образом вы пришли к этому мнению?
– На основании разных химических анализов, проделанных с оставшимися следами пороха, и на основании состояния цилиндра.
Диллон повернулся к Мейсону:
– У меня все. Можете допрашивать свидетеля.
Мейсон спросил:
– Значит, пулю в теле вы не нашли?
– Нет, сэр.
– Не нашли вы ее и в комнате, где была убита Агнес Берлингтон?
– Нет, сэр.
– Но тем не менее Агнес Берлингтон была убита пулей из револьвера?
Лейтенант Трэгг, которому, видимо, совсем не нравились такого рода вопросы, криво усмехнулся.
– Да, сэр. Это один из тех случаев, когда, к сожалению, роковая пуля не смогла быть найдена. Таких случаев не так уж мало.
– Что вы имеете в виду?
– Часто бывает, сэр, что пуля, проходя навылет, тем не менее теряет большую часть своей скорости и, выходя из тела, падает в непосредственной близости от жертвы. Эта пуля также могла упасть неподалеку и быть подобрана первым человеком, который оказался на месте преступления.
– Вы имеете в виду полицейских? – спросил Мейсон.
Трэгг хмуро сказал:
– Я имею в виду первого человека, который оказался на месте преступления.
– И где этот человек мог ее найти?
– Где угодно. И под конторкой, и под кроватью, и просто на полу.
– Зачем же, по вашему мнению, могла понадобиться пуля этому человеку?
Трэгг улыбнулся и мягко проговорил:
– Без пули, выпущенной из револьвера, нельзя найти само оружие.
– Это, разумеется, только ваше предположение, – сказал Мейсон.
– Вы и просили меня высказать свое мнение, – ответил Трэгг. – Кроме того, пуля могла застрять в одежде убитой и потеряться по дороге в морг. Если она выпала поблизости от дома на мокрую мягкую землю, то потом ее могли просто втоптать в грязь.
Мейсон спросил:
– Какие меры вы предприняли, чтобы найти пулю?
Трэгг снова улыбнулся:
– Мы тщательно обыскали всю квартиру, заглянули в каждый ящик и в каждую щель, перебрали все белье, обследовали дюйм за дюймом все стены. Мы даже осмотрели обивку мебели и занавески.
– Вы говорите «занавески»? Они были задернуты?
– Да, убитая, видимо, собиралась принять ванну и в момент смерти была полураздета. Занавески на окнах были задернуты, а сами окна закрыты изнутри на задвижки.
– А что вы скажете насчет потолка? – спросил Мейсон. – Если экспертиза показала, что пуля шла под известным углом снизу вверх, то она ведь могла угодить и в потолок?
– Мы тщательно осмотрели и потолок, – ответил Трэгг. – Мы все внимательно осмотрели. Но пулю мы найти не смогли.
– Значит, вы не можете утверждать, что роковая пуля была выпущена из револьвера, который вы нашли в машине моей подзащитной?
– Мы не можем это доказать с абсолютной уверенностью, как могли бы сделать, будь пуля найдена. Но мы можем это доказать благодаря другим уликам: отсутствие одной пули в барабане револьвера Эллен Эйдер, тот факт, что из этого револьвера недавно стреляли, что это револьвер 38-го калибра… Если все это сложить вместе, картина получается довольно ясная.
Мейсон сказал:
– Вы слышали показания доктора, лейтенант? Он сказал, что смерть Агнес Берлингтон наступила практически мгновенно и что она вряд ли смогла сделать хоть какое-то движение, получив пулю.
– Да, сэр, слышал.
– Под телом убитой был найден еще один револьвер.
– Да, сэр.
– Этот револьвер принадлежал самой покойной?
– Да, сэр.
– Во время следствия по этому делу вы пришли к какому-нибудь заключению, как этот револьвер мог оказаться под убитой?
– Нет, сэр… Его могли подложить туда после ее смерти, вытащив, например, из ящика стола, где он лежал.
– А может быть, убитая держала его в руке, направив на кого-то, кто ей угрожал или кому она угрожала. И этот некто, воспользовавшись ее нерасторопностью…
– Хорошенькая нерасторопность! – усмехнулся Трэгг. – Ведь у того человека тоже был револьвер…
– Такое бывает, – заметил Мейсон.
– Согласен, бывает, – снова усмехнулся Трэгг. – Но такие случаи чрезвычайно редки.
– В найденном вами дневнике, – продолжал свой допрос Мейсон, – вы нашли что-нибудь достойное внимания?
– Да, и очень много.
– Говорится ли там о связи покойной с моей подзащитной?
– Да, там имеются две записи, в которых говорится, что она получала деньги от Эллен Эйдер и что это давалось ей с большим трудом.
– У меня все, – неожиданно сказал Мейсон.
– Позовите на свидетельское место Максин Эдфилд! – распорядился Диллон.
– С какой целью вы вызываете этого свидетеля? – поинтересовался судья Элвелл.
– Для выяснения мотива преступления, ваша честь.
– Хорошо, в таком случае я выслушаю этого свидетеля, – согласился судья. – Но вы сами сказали, господин прокурор, что это предварительное слушание, которое имеет целью лишь выяснить, было ли вообще совершено преступление и связана ли с ним подозреваемая.
Сейчас у нас нет присяжных и обвинению не нужно предъявлять все доказательства, поэтому я могу просто сообщить, что дневник, пропавший у убитой и посланный подозреваемой на свое имя, и послужил причиной того, что прокуратура выдала ордер на ее арест.
– Я думаю, суд не будет возражать, если мы представим ему другие улики и прокомментируем случившееся, – сказал Диллон.
– Вообще-то тут нечего комментировать, – заметил судья Элвелл. – На предварительном слушании мы не выслушиваем свидетелей, не связанных с задачами предварительного следствия.
– Значит, я не могу привести аргументы, связанные с этой свидетельницей?
– Это совсем ничего не значит, – ответил судья Элвелл. – Просто я пытаюсь напомнить вам, что эти аргументы в данный момент излишни и только затянут следствие. Но если господин прокурор считает, что показания свидетеля внесут ясность относительно мотива преступления, я готов выслушать этого свидетеля. Спрашивайте, господин прокурор… Как ее зовут?
