Ночь у Насмешливой Вдовы - Карр Джон Диксон (первая книга TXT) 📗

— Ну что, сынок? — осведомился Г.М., захлопывая «Тайну Эдвина Друда».

— Писала женщина, это точно, — без выражения заявил Гарлик.

Г.М. не выразил ни согласия, ни возражения. Гарлик встал и снова зашагал по комнате.

— Разумеется, она скрывает свой пол, — продолжал Гарлик. — Но ни один мужчина не напишет: «Я действительно считаю, что…» или «Какой позор, моя дорогая!» По крайней мере, в наших краях такие мужчины не водятся. Готов поклясться, что автор — женщина, возможно, молодая и хорошенькая. Хотя, с другой стороны…

— Вот что, сынок, — снова перебил его Г.М. — Вам смерть как хочется похвастаться, но вы боитесь, что я устрою вам выволочку. Не бойтесь, выкладывайте!

Гарлик рубанул воздух кулаком.

— Там есть… противоречия, несоответствия! — заявил он. — Очень часто письма, которые сочиняют психопатки, хотя и не все — заметьте, не все! — абсолютно бессмысленны. Некоторые довольно бессвязны, если не считать ругательных слов. Кстати, непристойностей в нашем случае не так уж и много. Но с ними все кристально ясно. — Инспектор нахмурился. — Больше всего, сэр, меня смущает то, как они написаны. Дело в том, что…

— Стиль? — оживился Г.М. Он как будто науськивал Гарлика, наталкивал его на некие выводы.

— Вот именно, сэр, стиль! Аноним — человек безусловно высокообразованный. И очень необычный. Но вот что я вам скажу: у меня сложилось мнение, будто практически через день я читаю или слышу нечто подобное. А может, я просто… Но как я ни бьюсь, никак не могу догадаться, что мне напоминают эти письма!

— Думайте! — Старый грешник хлопнул ладонями по столу.

Г.М. вытащил из корзинки одно письмо наугад. Оно было адресовано доктору Иоганну Шиллеру Шмидту. Г.М., казалось, собирался зачесть его вслух, но потом передумал и рассеянно сунул письмо в карман.

— Как только вы поймете, в чем тут соль, — сообщил он Гарлику, — у вас будет главный ключ к разгадке всего дела. Действуйте! Шевелите мозгами!

Гарлик покосился на него:

— Извините, сэр, вы бы могли дать мне и побольше времени на размышления.

— Согласен. Не стану вас торопить. А пока… — Неожиданно резкий тон Г.М. так поразил Гарлика, что он невольно вытянулся. — Я дам вам несколько распоряжений. Сколько у вас людей?

— Сержант и два сыщика.

— Вот как! Но ничего. Некоторое время назад я навел кое-какие справки в Скотленд-Ярде (это название подействовало на Гарлика подобно потоку живой воды). Знакомы вы с торговцем из Гластонбери по имени Джозеф Палмер? Он торгует пишущими машинками.

— Старый Джо Палмер? Да он там живет целую вечность!

— Тогда он наверняка ведет конторские книги. В 1925 году компания по производству пишущих машинок «Формоза» продала ему четыре машинки марки «Формоза Джуэл номер три», портативная модель. Именно такую мы и ищем. — Раскрыв блокнот, Г.М. зачитал номера моделей и их особенности. — Как я уже говорил Рейфу Данверсу, «Формоза Джуэл номер три» — крошечная машинка, которую можно удержать одним пальцем.

— Но если у Джо записано, кому… — Инспектор Гарлик задумался.

— Ах, сынок! — уныло вздохнул Г.М. — Не исключено, что машинка сейчас находится именно у того, кто ее тогда купил. Конечно, надо потянуть и за эту ниточку… Я хочу, — продолжал он, — чтобы вы в открытую отправились на поиски данной машинки и обыскали все дома подряд. Ищите тщательно. Если кто-то откажется впускать вас в дом, заготовьте на всякий случай кипу ордеров на обыск, оставив пробелы на месте фамилий…

— Уже заготовил, сэр. — Гарлик похлопал себя по нагрудному карману.

— Хорошо. Чертовски неприятно загружать вас такой нудной работой. Кроме того, по-моему, вряд ли вы найдете машинку…

— Что?!

— Сдается мне, я знаю, где она. Но нам надо проверить все досконально; старый волк не может себе позволить ошибиться. Видите ли, я ужасно боюсь. Как я уже говорил кое-кому, я боюсь, что дело закончится убийством…

— Убийством?

— Неясна вторая часть мотива. — Г.М. грустно покачал головой. — Все письма отправлены либо из здешнего почтового отделения, либо из Гластонбери, либо из Уэльса…

— Да, сэр, — сухо ответил инспектор Гарлик. — Я заметил.

— Это сужает круг поисков. Если мы не можем двинуться вперед, сынок, мы должны действовать просто и схватить Вдову с помощью самой старой уловки: почтовых штемпелей и марок.

— Почтовых штемпелей и марок?

— Вот именно.

— Невозможно, сэр, — возразил Гарлик. — Чтобы клеить на конверты меченые марки, нужно посвятить в дело сотрудника почты, который нарочно продаст меченую марку подозреваемому. Для такого нам нужно точно знать, кто у нас главный подозреваемый!

— Я знаю, кто у нас главный подозреваемый, — беззаботно отмахнулся Г.М., но тут же помрачнел. — А сейчас прочь! За дело!

Инспектор Гарлик опустил голову и — нарочито не спеша — взял со стола шляпу. Несмотря на то что, выходя, он простился с Г.М. с самым невозмутимым видом, его злила одна загадка, и чем дальше, тем больше.

Он все время пытался выяснить, что именно напомнили ему анонимные письма. Ему казалось, он вот-вот догадается, однако нужная мысль ускользала. В воображении всплывали различные пассажи, самые яркие из которых он записал в блокноте; он прекрасно помнил злобные и несправедливые обвинения в адрес Джоан Бейли:

Выходя, инспектор Гарлик едва не хлопнул дверью с досады.

После его ухода Г.М. еще довольно долго сидел неподвижно, сложив кончики пальцев. Сквозь открытые окна было видно, как вечереет; внизу с шумом открывались двери паба.

Г.М. думал.

Наконец, когда уже почти совсем стемнело, он с усилием поднялся. Он заметил, что Вэтью приготовила ему котелок, который подходил по цвету к его костюму. Г.М., судя по прошлому, ничего не имел против котелков. Однако ему не понравился намек на то, что он должен надеть что-то на голову, — то есть ему посмели указать, что ему делать.

Сначала он швырнул котелок на пол и прыгнул на него. Потом нарочно прорвал кулаком подкладку и, наконец, совершенно успокоившись, выкинул останки головного убора в корзину для мусора. Затем он спустился вниз.

Холл «Лорда Родни» был переполнен возбужденными постояльцами и завсегдатаями паба. Против лестницы стоял бюст знаменитого адмирала, в честь которого был назван отель, а также две модели кораблей лорда Родни. Напротив бюста находилась конторка портье, за которой сидела Вэтью Конклин; она красила ногти ярко-красным лаком.

Тут отворилась парадная дверь. Сэр Генри Мерривейл, готовый предстать перед Вэтью, остановился и посмотрел на незнакомца с нескрываемым изумлением.

— Ух ты! — неслышно прошептал великий человек.

Хотя вошедшему было далеко за тридцать и черты его лица отличались правильностью, вид у него был мрачный и даже зловещий — в основном из-за того, что он носил черные бакенбарды. Хотя это были не викторианские бакенбарды, которые развевались, подобно веерам, их вполне можно было назвать густыми. Вошедший тут же направился в гостиную, где сел за столик, и потребовал лимонаду. В тот момент он был вылитый Джон Джаспер, зловещий хормейстер из «Эдвина Друда».

Г.М. поспешил подойти к Вэтью и сразу отмел готовый сорваться с ее уст вопрос о головном уборе.

— Кто тот тип, что только что вошел сюда? — спросил он. — Если персонажи романов оживают, почему я не в курсе? Его фамилия Джаспер?

— Да нет, голубчик! — смущенно воскликнула Вэтью. — Что за ерунда! Это мистер Бенсон, хормейстер.

— Что он за тип?

— Ну-у… — Вэтью повела пышными плечами то ли в знак одобрения, то ли наоборот. — Не пьет, не курит. Почти никогда не смеется. Оч-чень, оч-чень серьезный. Но у него красивый голос. Как он поет! Как если бы хор ангелов исполнял «О, соле мио» в старом «Тиволи».