В тихом омуте... - Платова Виктория (бесплатные полные книги .TXT) 📗
…На испанца Педро Альмодовара с его очередным буйством анилиновых красок и героином в качестве действующего лица, я даже не взглянула.
В Доме кино было несколько точек общепита, разделенных холодным неуютным залом, включая демократичное кафе для молодых киноснобов и безработных редакторов с “Ленфильма”, и вечно задымленный бар для публики побогаче. Я внедрилась в бар, заняла угловой столик, взяла бокал самого дорогого вина и стала терпеливо ждать.
Я знала ее повадки – сейчас она отсмотрит своего Альмодовара и обязательно заглянет выпить – это было в ее стиле, рюмашка в полубогемном баре. Если, конечно, ей не придет в голову отправиться куда-нибудь еще, если у нее не назначено свидание, если у нее не кормлен попугай, собака, кошка, рыбки, если, если, если… Увидеть ее сейчас было бы лучшим вариантом, но я согласна была и на другие, мне понравилось наблюдать за кем-то, держа чашку остывшего кофе в руках.
Но она появилась – как раз в то самое время, когда я мужественно отгоняла от столика очередную отару жаждущих познакомиться подвыпивших молодых людей. “Здесь занято”, – сквозь зубы говорила я и для пущей убедительности поглядывала на часы.
Она появилась и сразу же выдернула из всей укутанной сигаретным дымом тусовки именно меня. Через минуту, заказав коньяк, она была уже у моего столика, совершенно естественно; он единственный не был занят. Я отметила ее хищно блеснувший взгляд, уже готовый к атаке (если во ВГИКе она и была немножко ханжой, то теперь уж точно раскрепостилась).
Алена мгновенно оценила меня – так, как могут оценивать понравившуюся женщину только мужчины.
– Не помешаю? – светски спросила она. “Ну как ты можешь помешать, моя дорогая!"
– Нет, – равнодушно сказала я, пододвигая колени.
Несколько минут я сидела, прикрыв глаза и потягивая вино. Теперь у меня была возможность поближе рассмотреть Алену, которую я не видела шесть лет.
Она действительно не изменилась, только подбородок стал жестче и губы вытянулись в решительную, почти мужскую линию. Но она была чертовски хороша, нужно признать, роскошная сука из моего вгиковского прошлого.
Я допила вино, в полном молчании резко поднялась, отодвинув стул; между столиком и стеной была слишком узкая полоска пространства, и я – невольно – задела Алену грудью и – случайно! – положила руку ей на плечо.
– Извините.
Я была близко – настолько, чтобы она уловила аромат духов, тех самых, которые так нравились ей. Не затягивая сцену, я подошла к стойке и заказала себе еще бокал вина.
Вернувшись, я натолкнулась на откровенно оценивающий взгляд Алены (“Да ты стала профессионалкой, Алена Гончарова!”). Теперь она предупредительно сдвинулась, чтобы пропустить меня в угол.
Несколько минут мы молча сидели рядом, лишь изредка она поднимала руку, отвечая на чьи-то многочисленные приветствия.
Я посмотрела на часы с обеспокоенным видом, застегнула сумочку (“Ну, давай, разве ты не видишь, что смутный объект желания уже готов сделать ноги!”) – и только тогда Алена решилась:
– Эти духи называются “Надругательство”. Я права? Вот оно! Я сделала небрежно-удивленное лицо.
– “Изнасилование”. Мне больше нравится изнасилование.
– Правда?
– А вам?
– Вообще-то, у меня другие эротические фантазии. Еще бы!
– Никогда раньше вас здесь не видела. “Здесь-то нет, но не ты ли утирала мне мокрую рожу после мелких ссор с Иваном?.."
– Конечно. Я вообще первый раз здесь.
– Вы кого-то здесь ждете?
"Тебя, кого же еще. Дождалась, слава Богу!"
– Да. Должен подойти один молодой человек.
– Я бы на его месте не запаздывала.
– Почему?
– Уведут. Такую девушку обязательно уведут.
"Уж не ты ли?"
Я посмотрела на нее хорошо отрепетированным взглядом, смесь удивления и удовлетворения, красотка, привыкшая к комплиментам; что же здесь такого…
– Вам взять вина? Или чего-нибудь покрепче?
– Чего-нибудь покрепче, – я снова посмотрела на часы, – раз вечер не удался.
– А по-моему, он очень даже ничего. Алена вернулась с коньяком, и я благосклонно приняла его.
– Меня зовут Алена.
– Ева.
Да, имя было выбрано удачно, я видела, как прихотливо изогнулись губы Алены.
– Многообещающее имя.
– Вы находите?
– Нахожу. Я вообще нахожу вас многообещающей. – Ого, сильно сказано – кому-то чертовски повезет в жизни!
Мы чокнулись. Она цедила коньяк, не спуская с меня глаз: коротко стриженная девочка в свободно облегающем костюме – ровно настолько, чтобы подчеркнуть фигуру, – зеленые глаза, почти черные от помады губы; ну, конечно, с Аленой я попала в яблочко, мне бы не по городам бегать, а заведовать аналитическим отделом в конторе частного сыска…
Я провела языком по губам и достала из сумки пачку голландского табака, мундштук, машинку для свертывания сигарет и маленькую пепельницу.
Не обращая внимания на изумленный взгляд Алены, я непринужденно, почти ритуальным жестом свернула сигарету (на то, чтобы вот так легко свертывать сигареты, я потратила вчера полночи) и вставила ее в мундштук. Одобрительно вздохнув, Алена поднесла зажигалку.
"Все должно быть красиво обставлено, любые жесты должны быть ритуальными – за этим стоит история, и это не может не заинтриговать”, – вспомнила я великого мистификатора Ивана – Вам свернуть? – спросила я у Алены, вполне естественно реагируя на ее пристальный взгляд.
Локачав головой, Алена достала из сумки точно такой же табак и почти такую же машинку, вот только мундштук у нее был совсем другой, длинный, выточенный из вишневого корня. Проделав ту же операцию, что и я, она выпустила колечко дыма.
– Что скажете?
Я приподняла брови и улыбнулась – ну, что тут скажешь?
– Вы не находите, что мы похожи?
Еще бы мне не находить, этим табаком был забит весь наш блок в общаге; она и здесь, спустя сколько лет, не изменила себе, завидное постоянство.
– Поразительно похожи, – безразлично сказала я.
– Он брюнет? – вдруг спросила Алена.
– Кто?
– Ваш парень. Он должен быть брюнетом.
– Почему вы решили, что он брюнет?
– Потому, что мы похожи, – это прозвучало скорее страстно, чем убедительно. – А мне нравятся темные волосы. Еще коньяку?
