Смерть на выбор - Макдональд Росс (версия книг TXT) 📗
Проходя мимо нее в дверях, я быстрым движением вывернул у нее из руки пистолет. Она попятилась от меня, пока не уперлась спиной в стену тесного холла.
— Отдайте пистолет! — сказала она.
— Сначала поговорим.
— Мне не о чем с вами разговаривать. Убирайтесь вон! — Она старалась говорить, не повышая голоса.
Я опустил ее пистолет в левый карман, чтобы уравновесить правый. Лицо мне обдувал легкий прохладный ветерок от работающего кондиционера. Я тихо прикрыл за собой дверь.
— Почему вы не возвращаетесь домой к матери, Галли? Джо долго не проживет, и вы — тоже, если будете за него цепляться.
— Кто вы такой? Откуда знаете мое имя? — Свет, проникавший через полуоткрытую дверь гостиной, зажег желтоватые огоньки в ее темных глазах.
— Моя фамилия Арчер. Ваша мать послала меня найти вас. Она беспокоится за вас. И не без причины.
— Вы лжете! Моя мать ничего не знает о Джо. Вас послала не она.
— Она дала мне вашу фотографию, смотрите.
— Вы ее украли.
— Чепуха. Вы сами в это не верите.
Она медленно выпрямилась, оторвав спину от стены. На своих высоких каблуках она была почти одного роста со мной.
— Пожалуйста, уходите. Если вас действительно прислала моя мать, скажите ей, что у меня все в порядке. Скажите ей что угодно.
— Думаю, вам лучше уехать со мной.
— Тсс! — прошептала она.
Откуда-то из глубины дома послышался слабый, глухой звук, будто кто-то уронил на пол ботинок.
— Прошу вас! — Она чуть не плакала. — Уходите скорей. Вы разбудили Джо. Он убьет меня, если застанет вас здесь!
Я распахнул дверь.
— Идемте. На дороге ждет Даллинг с машиной.
— Не могу. Духу не хватает. — Дыхание ее участилось, высокая грудь вздымалась и опускалась под блузкой.
— С вами ничего не случится?
— Нет, только, пожалуйста, уходите. — Она подалась вперед, подталкивая меня к выходу.
Я потянулся к ручке двери, но та уже открылась.
— Берегитесь! — крикнула Галли.
Но было поздно. Что-то тяжелое ударило меня в затылок, в голове у меня полыхнул бесшумный взрыв, и все провалилось во тьму.
10
Вопрос начал сверлить мой мозг еще до того, как я полностью пришел в сознание. Действительно ли Галли пыталась спасти меня или, наоборот, подставила под удар Тарантини? В любом случае я вел себя как последний болван. Мне даже стыдно было открывать глаза. Я продолжал лежать в темноте, лицом на чем-то твердом, морщась от пульсирующей боли в затылке. Ноздри мне щекотал приторноватый запах духов, и я мучительно пытался сообразить, откуда он взялся.
Потом я почувствовал, как ухо мне щекочет что-то мягкое — не то мех, не то перышко. Я поднял руку, чтобы стряхнуть с себя это докучливое нечто, но оно вдруг вскрикнуло женским голосом. Я перевернулся и сел на полу. Сквозь туманящие глаза волны боли я увидел склонившуюся надо мной женщину, точнее, ее расплывающийся силуэт на фоне звездного неба.
— Как вы меня напугали! — пожаловалась она. — Слава Богу, вы пришли в себя. Кто вы?
— Обойдемся без вопросов, а? — с трудом выдавил я. Голова у меня болела так, будто ее два тайма подряд пинала целая орава футболистов. Я оперся одной рукой на стену и поднялся на ноги. Женщина протянула затянутую в перчатку руку, чтобы помочь мне, но я не обратил на нее внимания. Я стал нащупывать свой пистолет, которого не оказалось, потом бумажник, который был на месте.
— Я только спросила, кто вы, — обиженно сказала женщина. — Что с вами стряслось?
— Меня отключили, — объяснил я, навалившись спиной на дверной косяк и пытаясь сфокусировать взгляд на ее колеблющихся очертаниях. Вскоре они обрели ясность. Передо мной стояла крупная широкобедрая женщина в темном костюме. Шею ее обнимала роскошная лисья шкура. Пушистый лисий хвост свисал вниз.
— Отключили? — непонимающе повторила она.
— Оглушили. Огрели по голове чем-то тяжелым. — Мой голос не понравился даже мне самому — слабый, хриплый и раздраженный.
— Боже правый! Может быть, вызвать полицию?
— Не стоит вмешивать ее в это дело.
— Тогда врача? Ведь вам надо оказать первую помощь. Кто это был, грабитель?
На затылке у меня вспухла огромная шишка.
— Не берите в голову. Все в порядке. Идите своей дорогой и забудьте об этом.
— Кто бы вы ни были, вы не очень-то вежливы. — Это была капризная, избалованная девчонка, постаревшая лет на двадцать. — Я ведь и в самом деле могу уйти и бросить вас на произвол судьбы.
— Это я как-нибудь переживу. Впрочем, одну секунду. Скажите, как вы сюда попали? — На дороге не было видно машины.
— Ехала мимо и увидела вас лежащим здесь. Сначала я не хотела возвращаться, а потом решила, что надо. Оставила машину ярдах в двухстах отсюда и вернулась пешком. Теперь, конечно, жалею.
Последнее она сказала не всерьез. Избалованная или нет, но она мне чем-то нравилась. Наверное, голосом — в нем были теплота и мягкость довоенных времен.
— Я не хотел вас обидеть, — пробормотал я.
— Ничего. Я все понимаю. Вы, наверное, очень неважно себя чувствуете, бедняжка. — Кажется, я ее разжалобил.
Я оглянулся на дверь. Она была заперта. Я покрутил ручку, но безрезультатно.
— Я уже стучала, никто не отвечает, — сказала женщина. — Вы потеряли ключ, да?
Похоже, она думала, что я живу здесь, и я не стал ее разубеждать.
— Мне уже лучше, — сказал я. — Я могу войти с черного хода. Спокойной ночи и спасибо за все.
— Не за что, — ответила она, однако уходить ей не хотелось.
В нерешительности она осталась стоять на веранде, а я пошел вокруг дома. «Паккард» Тарантини исчез. Света ни в одном из окон не было. Дверь черного хода оказалась заперта, но в ней был стеклянный квадрат в половину высоты. Я снял туфель и проломил в стекле дыру. Я был уверен, что Тарантини уехал. Иначе он не оставил бы меня лежать на пороге дома.
Просунув руку в отверстие, я повернул ручку и вошел на кухню. Надеясь, что, увидев в доме свет, женщина уедет, я повернул выключатель. Ослепленный блеском металла, фарфора и белых стен, я зажмурил глаза. Чего там только не было: машина для мойки посуды, мусоросборник, электроплита и даже большая морозильная камера рядом с холодильником. В холодильнике я нашел молоко, масло, кусок ветчины и пучок салата, однако морозильник был пуст. Очевидно, Тарантини не собирался здесь задерживаться.
Пройдя через маленькую столовую в гостиную, я нашел настольную лампу и зажег ее. Желтовато-матовый свет озарил пару туго набитых кресел и такую же кушетку, радиоприемник в дубовом футляре, коричневый грубошерстный ковер на полу, небольшой, выложенный кирпичом камин. Комната была настолько похожа на тысячи других, точно сошла с конвейера. В ней не было ничего, что могло помочь протянуть ниточку к жившим здесь людям, кроме разве смятого экземпляра «Скакового бюллетеня» на одном из кресел. Даже пепельницы были пусты.
В спальне тоже не оказалось ничего примечательного. Две одинаковые кровати из недорогого магазина, одна разобрана, туалетный столик и комод, в ящиках которого — опять-таки ничего. Единственным следом Галли была кучка рассыпанной пудры для загара на туалетном столике. Следов Тарантини вообще не осталось, если не считать шишки у меня на затылке.
Возвращаясь в гостиную, я услышал осторожный стук в переднюю дверь. Я прошел в холл и открыл. На пороге стояла моя благодетельница.
— Что вы хотите? — спросил я.
— Ничего особенного. Просто подумала, может быть, вы еще не совсем оправились и вам будет трудно тут одному.
Она явно переигрывала роль милосердной самаритянки.
Я зажег лампочку над входом и пристально посмотрел ей в лицо. Лицо было ничего, хотя кто-то, возможно, мог назвать его плосковатым. Зато у нее был красивый добрый рот с полными чувственными губами. В больших голубых глазах таилась память о недавних огорчениях; веки были припухшими. Она производила впечатление мягкой и добродушной женщины, внезапно столкнувшейся с чьей-то жестокостью. Ее тщательно завитые волосы были рыжего цвета, чересчур яркий оттенок которого наводил на мысль о краске. Черно-бурая лиса у нее на шее стоила немалых денег.
