Лейтенант милиции Вязов. Книга третья. Остриё - Волгин Сергей (книги полностью .TXT, .FB2) 📗
Сидит Пашка в автобусе, как все, но по-своему оценивает пассажиров. Девчонка растрепала волосы, торчат космы во все стороны - мода Пашке нравится. В этой прическе есть что-то независимое, мол, плевала я на аккуратность и прилизанность …
Они вместе выходят из автобуса. Пашка идет рядом и, как бы невзначай, интересуется, куда она шагает и где живет. Но девчонка смотрит на него презрительно, кривит пухлые губы и убегает. Пашка за ней не увязывается, он не из тех, что бегают за девчонками, он тоже кривит губы: видали, мол, таких, не хочешь разговаривать, не надо. Потеря не большая.
Пивная гудит, как всегда. Здесь и мухи пьяные: пожужжит над ухом и свалится в кружку.
Святой, как договорились, за дальним столом. О чем-то разглагольствует, блаженно закатив глаза. Увидев Пашку, спросил, тревожно поводя носом:
- Опять тягали?
- Нет.
- А где же так долго шныряешь?
- К чувихе подкатывался.
- Работенка - вперегонки!- захохотал Святой. Насмеявшись досыта, сказал:- Нас приглашают на бал. Тяпни без задержки одну, и поехали.
Они шагали по улицам вразвалку. Святой щурился, Пашка сопел. Перед уходом из пивной Пашка спросил Святого, не знает ли он, кто убил отца. Тот ухмыльнулся и ответил небрежно: «Полагаю - его дружки. Но исполнитель, слышал, баба». «Ревность, что ли?»- поинтересовался Пашка. «Хэ, пацан!- хмыкнул Святой.- По ревности убивают только дураки. А эти … следы заметают. Ну, пошли…».
Пашка, в конечном счете, ничего не понял и обозлился. Но со Святым не поспоришь, скоморох он снаружи, а внутри - два волка.
Вот и скамейка. Святой сел, жестом пригласил Пашку. Сидели
минут двадцать. К ним подошел и попросил разрешения сесть конопатый! мужчина лет сорока пяти, узкоглазый, в дешевенькой кепчонке и потертом сером костюме.
Святой и конопатый поздоровались.
- Тот парнишка?- спросил Конопатый, кивнув на Пашку.
- Да,- ответил Святой.
Конопатый долго изучал Пашку подслеповатыми глазами, отворачивался, закуривал, потом опять смотрел на Пашку. Сначала Пашка посмеивался,- тоже мне психолог!- но вскоре ему Конопатый надоел, и он по привычке съехидничал:
- А за работу натурщиком кто будет мне платить?
- Понятно. Пошли,- сказал Конопатый, поднимаясь.
Они вошли во двор через крепкие деревянные ворота, обитые железными полосами. Увидев сад и особняк, Пашка не сдержался и заметил насмешливо:
- Здесь кто - эмир бухарский живет?
Конопатый, шедший впереди, не обернулся, но сказал:
- Если есть на плечах голова, будешь и ты эмиром.
- Плевал я на эту должность с реактивного самолета,- вызывающе ответил Пашка.
Оставив Пашку и Святого в коридоре, Конопатый ушел в боковую дверь и очень долго не возвращался. Святой стоял спокойно и курил, а Пашка шастал по коридору, заглядывал в замочные скважины, но ничего не увидел, сморщился и, отойдя, ругнулся:
- Скорпионы! Мы что же, нищие? Милостыню просить пришли? Тарантулы!
Святой не откликался, продолжал курить. Подождав еще немного, Пашка вытащил из кармана измятую книжечку приложения к «Огоньку», сел на пол, прислонился к стене и принялся за чтение. Так он выразил свое презрение к обитателям дома.
Когда же появился Конопатый с двумя объемистыми свертками, Пашка живо вскочил и сказал, обведя рукой голые стены:
- Хорошая у вас библиотека!
- Какая еще библиотека?- не понял Конопатый.
- Вы, наверняка, много читаете … - пояснил Пашка.
- Ну, ты молчи, оголец,- рассердился Конопатый,- загадки тут не загадывай. Бери вот и исполняй, что тебе приказано. Ясно?
- С царских времен ясно … - со вздохом проговорил Пашка, беря обеими руками тяжелый сверток. А когда они со Святым вышли за ворота, добавил зло:- В дом не пускают, гады! Субординация!- И неожиданно заключил:- Подпустить бы этому домине красного петуха …
Святой хохотнул.
- Не мешало бы. Только давай сначала барахло спровадим.
- А чей это дом? Конопатого?
- Нет. Тут живет главный бухгалтер артели, в которой твои отец работал. Конопатый - брат этого бухгалтера.
ИЗ ДНЕВНИКА НАДИ
Зоя затащила к себе чай пить. Опять она стала веселая, сорвиголова. Наряды свои забросила, даже губы перестала красить, говорит: «И так хороша!»
Пили чай вприкуску. Грызли сахар и смеялись. И я была так рада за Зою.
- Встретила я этого самого лейтенанта Митю,- рассказывала она.- Говорю: «Как поживает великий моралист? По-прежнему пакостит с улыбкой?» Эх, как он взвился! «Не вам,- говорит,- обо мне судить». А я свое: «Что ж вы за персона такая неприкосновенная? Вот пойду к вашему начальнику и наговорю с десять коробов, как вы на меня. Думаете, вам поздоровится?» Он так испугался, что даже жалко его стало. Говорю: «Ладно уж. Пошутила. Идите с миром».
Мы с Зоей долго смеялись. Потом пришла Зоина мама. Прибежал Петька и с порога закричал:
- Мамка, давай домашнего супу! Надоел столовский.
Мать с сыном сели обедать. Петя обжигался, ел и говорил:
- Я сегодня здорово выполнил задание и мне разрешили тебя, мам, проведать. Эх, скорей бы закончить училище! Буду работать, деньги зарабатывать, опять переберусь домой. И заживем мы! ..
- Ты уж учись как следует,- советовала мать.
- Само собой!- обещал Петя.
Об Окорокове ни слова. Словно его и не было. Жил человек - и вспомнить противно.
ОТ АВТОРА
Посмеиваясь, Михаил и Садык ели горячие беляши и потягивали кислое пиво. За соседним столом кривлялся Святой.
- Дым коромыслом? А где коромысло?
Полчаса назад он продал на толкучке кусок плюша. Оперативники хотели было его взять с поличным. Да опоздали - Святой успел улизнуть. А сейчас «обмывал» удачу. Пришлось выжидать. Будет он продавать еще или не будет? А брать надо было обязательно с поличным.
К столику подошел с кружкой в руке широкоплечий скуластый мужчина в тюбетейке. Он залпом выпил вино и тихо сказал, ни к кому не обращаясь:
- Товар у него есть. Скоро, должно быть, пойдет.
Мужчина ушел, а Михаил и Садык продолжали пересмеиваться и жевать беляши.
Святой направился к выходу танцующей походкой, здороваясь со знакомыми: кому махнет ручкой, кому головой. А знакомых у него уйма. Михаил и Садык поднялись.
Затеряться в людской толчее нетрудно, за десять шагов не наедешь человека. Михаил это прекрасно знал и действовал сноровисто: очень близко к Святому не приближался, но и из виду его не терял.
Подполковник Урманов сидел в кабинете один, курил и задумчиво смотрел на дверь, в которую только что вышла жена Окорокова. Женщина о делах мужа почти ничего не знала. Не интересовалась и его биографией. А в неи немало было темных пятен. Какие же доверчивые бывают женщины! Она не особенно переживает потерю мужа, не радость принес он ей, почти одни горести. И можно было на этом успокоиться - одним паршивым человеком меньше, обществу легче.
Но подполковник по своему опыту знал, что за убийством скрываются другие дела, может быть, не менее отвратительные, да и убийца опытный -кто его знает, что он натворит еще.
Звякнул телефон. Урманов взял трубку.
- Взяли? Хорошо. Приведите ко мне.
Через несколько минут в кабинет ввели Святого. Урманов указал ему на стул и раскрыл папку, в которой были скудные сведения об этом парне. Живет с матерью. Она уже старая, но работает, а он шатается по базарам и пивным. Бездельничает пять лет. Занимается темными делами, но ни разу не привлекался к ответственности.
- Сколько кличек имеете, гражданин Семенов?- задал первый! вопрос Урманов.
- Пока одну,- признался парень.
- Святой?
- Да.
- Рассказывайте, где взяли материал, который хотели продать? У матери. Она попросила продать.
Святой врал без тени смущения. И уже одно это насторожило подполковника.
- Давайте, гражданин Семенов, договоримся так: раз и навсегда запомним, что нам с вами попусту терять времени не следует. Прежде чем встретиться с вами, я познакомился с вашей биографией, узнал, где работает ваша мамаша, что можно взять из дома и продать. Кроме того, ваша родительница находится здесь, я могу ее пригласить, и мы уличим вас в обмане. Стоит ли?
