Водоворот чужих желаний - Михалкова Елена Ивановна (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
– А не надо меня спрашивать о семье! – прошипела выведенная из себя последними событиями Катя. – Моя семья вообще вас не касается!
Капитошин наклонился к ней так близко, что она почувствовала запах парфюма от его волос. Пахло не брутальным «Фаренгейтом», которым любил обильно брызгаться Артур, а каким-то необычным запахом – как от нагретой солнцем степи с полынью и ветром, несущимся над ней. В глазах Андрея мелькнула злость, но в следующую секунду он отодвинулся и с холодной иронией сказал:
– Действительно. Ваша семья меня совершенно не касается. Я забылся. Спасибо, Катерина, что напомнили мне о правилах хорошего тона.
Слегка поклонился и пошел прочь.
«Скотина, – прокомментировал Циничный голос в ее голове. – Столичная, избалованная легкими победами скотина».
«Ой, мы его обидели!» – взвыл Щенячий.
Катя велела обоим голосам заткнуться и принялась за работу.
До конца дня она не могла толком сосредоточиться. Как же так? Еще вчера она рассказывала об Олеге Борисовиче на работе, а на следующий день его убили. А что, если…
«Прекрати немедленно! – приказала себе Катя. – Здесь нет никакой связи! Его не могли убить из-за какой-то дурацкой статуэтки!»
«А если могли?»
«Но это же глупость, полная глупость! Она не исполняет желания!»
«Но я все же устроилась на работу».
«Он открывал дверь только знакомым! Он сам так сказал!»
По коридору быстрым шагом прошел Юрий Альбертович, подарив Кате на ходу одну из своих отработанных красивых улыбок. Катя вежливо улыбнулась в ответ.
«Но разве не может так случиться, что со мной работает кто-то из тех, кто знает Вотчина? И этот кто-то вполне мог считать русалку не простой деревяшкой, а настоящей куклой-желанницей. Хотя глупость, конечно…»
Она попыталась вспомнить, не рассказывал ли коллекционер, откуда взялась у него деревянная фигурка. «Что-то там было про церковь… или нет? Где же он ее нашел?»
– Катерина, а вы почему домой не идете? – Эмма Григорьевна Орлинкова остановилась возле ее стола, покачала головой. Сегодня она была совершенно не похожа на пожилую греческую воительницу. Вид у главного бухгалтера был усталый, и Кате показалось, что даже в безупречной фиолетовой прическе-шапочке проглядывает седина.
– Уже иду, Эмма Григорьевна. Много дел было.
– Да, с этим тендером теперь хлопот не оберешься. Понимаю. Сумасшедший день сегодня, ей-богу. Столько всего навалилось.
– А что у вас случилось? – набравшись смелости, спросила Катя. – Вы немного усталой выглядите.
– Тендер, милая, все тендер. Кошелев требует невозможного… – рассеянно ответила Орлинкова, к чему-то приглядываясь через открытую дверь приемной. В конце коридора уже погасили свет, и Кате, проследившей за направлением ее взгляда, показалось, что кто-то стоит в темноте.
– Кто это там? – спросила Орлинкова.
– Никого, – пожала плечами Катя. – Все наши уже ушли.
Орлинкова решительно направилась к двери из приемной, но на полпути остановилась. Из коридора на лестницу вела открытая дверь, но и на лестнице было темно. Катя ждала, что бухгалтер скажет ей что-нибудь на прощанье и пойдет дальше, но та стояла, словно окаменев.
– Эмма Григорьевна!
Насторожившись, Катя встала, сделала несколько шагов и замерла. В полумраке между дверью и лестницей и в самом деле кто-то стоял. Ей стало не по себе, особенно от того, что главный бухгалтер не говорила ни слова.
– Эй, кто здесь? – крикнула Катя, быстро обходя Орлинкову. – Что вам нужно?
Тень метнулась на лестницу и исчезла.
– Охране надо пожаловаться, – пробормотала Катя. – Ходит неизвестно кто. А вдруг…
Она обернулась к бухгалтеру и осеклась. Лицо у той было даже не белым, а серым, а круги под глазами стали коричневатыми, правая рука лежала на сердце.
– Господи, Эмма Григорьевна! – ахнула Катя, бросаясь к ней. – Что с вами?
От ее крика Орлинкова пришла в себя. Она махнула рукой, вернулась в приемную и тяжело опустилась на Катин стул.
– Что? Что такое?
Катя бегала вокруг, суетилась, принесла стакан воды, пролив половину по дороге. Эмма Григорьевна, шумно глотая, выпила воду, медленно провела по подбородку ладонью с короткими грубоватыми пальцами, стирая капли.
– Надо же, – выдохнула она, – так и помереть недолго.
– Да что случилось?
– Испугалась я отчего-то, – призналась Орлинкова. – И сердце вдруг прихватило. Второй раз за последний месяц такая гадость со мной случается. Недавно собаку увидела – ротвейлера, без поводка, – и тоже сердце екнуло. Возраст, чтоб его…
Стоило Кате услышать про собаку, как она сообразила, что дома ее ждет Антуанетта, не гулявшая целый день.
– Эмма Григорьевна, мне бежать надо. Вы как?
– Все со мной в порядке, иди. Ключ не забудь – сдай охране!
«Интересно, каких призраков могла увидеть Эмма Григорьевна? – подумала Катя, отдавая ключи охраннику. – Надо же, такая спокойная женщина, а побелела как простыня…»
Снег валил так, словно решил засыпать город со всеми его высотками, башнями, колесами обозрения. Катя накинула капюшон, прижала его у горла, но зимний ветер ухитрился и под капюшон задунуть порцию ледяного колючего снега. Выгребая из-за шиворота размокающие снежинки, девушка подошла к подъезду и подняла глаза на окна квартиры.
Свет горел во всех комнатах, выходивших на эту сторону дома. «Значит, Артур еще не спит». Это показалось ей хорошим знаком – последние недели он либо спал, когда она возвращалась, либо дожидался ее, чтобы поругаться. Поднимаясь по вонючей лестнице – лифт так и не заработал, – Катя убеждала себя, что, может быть, хоть собачка выведет мужа из того мрачно-депрессивного состояния, в котором он пребывал последнее время.
Дверь открыл сам Артур и, словно подслушав мысли жены, торопливо обнял ее, помог снять пуховик.
– Соскучился по тебе, – произнес он, покусывая ее ухо. – Мы с тобой уже две недели не…
Его слова заглушил странный звук – Катя не сразу поняла, что именно услышала.
– Подожди. – Она отстранилась от мужа, оглядела прихожую. – А где Антуанетта?
– В ванной твоя Антуанетта, никуда не делась, – чуть раздраженно отозвался он. – Зачем ты ее к нам притащила?
– Потому что у нее хозяина убили. А что она в ванной делает?
– Может, ты сначала спросишь, как у меня дела? – Артур был по-прежнему весел, но в его голосе отчетливо прозвучало раздражение. – Что это за жена, которая с порога собакой интересуется, а не мужем?
Звук из ванной повторился, и Катя вдруг догадалась: это же Антуанетта скулит!
– Вы ее закрыли? – ахнула она и, не снимая сапог, пошла по волнистому линолеуму, оставляя грязные следы.
– Не вы, а я! – Седа вышла из комнаты, остановилась с вызывающим видом на пороге. Духами от нее несло так, словно она разбила флакон над головой.
– Седа! – предостерегающе крикнула свекровь из кухни. – Катенька, ничего страшного не случилось.
– Ничего страшного! Как же! Эта гадина меня укусила. На, посмотри!
Золовка сунула под нос Кате перебинтованную ладонь. Из ванной снова донеслось поскуливание.
Отодвинув сестру мужа, Катя открыла дверь, за которой отчаянно скреблись, и на свет, боязливо осматриваясь и моргая, выбралась помятая Антуанетта. Малиновый бантик на ее голове съехал набок, и в хвостике сбились колтуны. Сжав зубы, Катя присела и провела рукой по шелковистой спинке. Собачонка уткнулась носом в ее ладонь. Нос был сухой и горячий.
Взяв Антуанетту на руки, Катя повернулась к мужу и его сестре. Артур, улыбаясь, сделал было шаг к ней, но остановился. Улыбка сползла с его лица.
– И нечего на нас так смотреть! – не выдержала Седа. – Говорю тебе, она меня укусила, да?
– Правда, котенок, не переживай за собаку, – поддержал сестру Артур. – Мама ее покормила, попоила. Седа стала с ней играть, а она возьми да укуси.
– И вы ее закрыли в ванной, – кивнула Катя.
– Катюша, девочка, здравствуй! – Из кухни наконец-то показалась свекровь, отряхивая руки от муки. – Ну не сердись, красавица моя! Твоя собачка и меня пыталась укусить, да я увернулась. А Седа не успела. Чудная собачка, просто красавица, но очень кусачая. Когда ты ее пристроишь?
