Бледно-серая шкура виновного - Макдональд Джон Данн (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

В конце дня я позвонил Прессу Ла Франсу, договорился с ним встретиться завтра утром в Саннидейле. Разговаривал он осторожно, нервно и, как мне показалось, довольно уклончиво. Заверил, что сорок тысяч по-прежнему ждут, ему не терпится все услышать, но я испытал беспокойное ощущение какой-то перемены.

Я вышел, уселся под тентом, чувствуя, что совсем выдохся. Наконец, признал себя виноватым перед Мэри Смит. Можно назвать это искусным защитным маневром. Гэри Санто натравил ее на меня. Возможно, паролем служило слово «бифштекс». Он меня оценил и увидел возможность выкачать с ее помощью дополнительную полезную информацию. Поэтому я заморочил ей голову и натравил на нее Героя.

Впрочем, в конце концов, она свое дело знала. Невинности, легковерности и ранимости в ней нисколько не больше, чем в английских девчушках, блиставших в деле Профьюмо [31]. Она вполне могла раскусить Героя секунд за сорок и дать ему от ворот поворот, ибо тут безусловно не может идти речь ни о какой служебной обязанности.

Однако хотелось бы не так крепко помнить об одном небольшом замечании насчет Героя. Выглядел он как весьма воспитанный, медлительный и любезный киноактер, звезда сотен вестернов, обладал шармом, вызывавшим у женщины восхищение, желание защитить, приголубить, пока он не заманивал ее к себе в берлогу, не отправлялся к ней или в любое ближайшее гнездышко, которое ему удавалось на время выклянчить или снять. А уж там без устали устраивал такую вакханалию, что вполне заслуживал помещения в разнообразные исправительные заведения. Он курсировал по увеселительным местам и выхватывал из веселых компаний жертву искусно, легко, с маниакальной целеустремленностью. Засевшее у меня в памяти замечание было сделано утомленным мужчиной, который в один жаркий воскресный день поднялся на борт судна Мейера и посетовал:

— Так давно знаю Героя, что мне, клянусь Богом, должно было хватить ума не позволять ему приводить вчера вечером на мой кеч женщину. Но Майра с детьми навещает родню, передняя каюта пустует, я немножечко обанкротился и сказал: ладно. Привел он, ни много ни мало, какую-то молодую школьную учительницу, которую подцепил прямо на корабле «Янки Клиппер» в большой компании педагогов, устроивших вечеринку перед пятидневным круизом на острова Эверглейдс. Судно отправилось нынче утром, только она, клянусь Богом, в круиз не поехала. Такая смешливая, все хихикает, смахивает на мышку, старается обойтись без очков, а фигура и правда хорошая, особенно спереди. Он предложил показать ей построенный на Багамах кеч, поскольку она отправляется на Багамы. Я оставил их на борту часов в девять или в десять, вернулся в полночь или чуть позже, надеясь, что они уйдут. Клянусь Богом, друзья, мне смертельно хотелось спать. Вроде бы все успокоилось, только я задремал, как опять началось. Рев, визг, грохот, как будто совсем рядом, а время от времени кажется, точно кто-то выколачивает ковры хлопушкой. Когда-нибудь Герой доведет кого-нибудь до сердечного приступа, и его пассия просто не выдержит. Вчера вечером мне бы следовало быть поумнее. Не возражаете, Мейер, если я спущусь вниз и немножко посплю?

Впрочем, может быть, думал я, Герой вообще не заходил к Тигру. Может быть, Мэри вообще не приезжала и не пыталась меня отыскать, а если приезжала, может быть, Мейер не встретился с ней. Или маленькая Хулиганка решила, что Мэри заслуживает лучшей доли.

От дома медленно шла Джанин в белых джинсах, глубоко засунув руки в карманы взятого взаймы серого кардигана. Меня не заметила, я окликнул ее, она свернула и подошла.

— Хорошо поспала?

— Я мало сплю. — Присела на цементный блок, дотянулась до хворостинки, принялась заостренным концом чертить на земле линии. Взглянула на меня, наклонив голову и щурясь на яркое небо, и сказала:

— Трев, я все думаю об одной вещи. Она постоянно меня беспокоит. Пытаюсь представить, что могло произойти, но, кажется, не получается ничего разумного. Это довольно странно.

— Что именно?

— Как Таш оказался там? Машина была у меня. Он собирался приехать в Саннидейл на автобусе и позвонить, чтобы я за ним заехала. Может, кто-то его подвез?

— Я об этом никогда не думал.

— Тогда тот, кто подвез, может сказать, во сколько он туда добрался. В котором часу… его нашли?

— Помощник шерифа нашел его приблизительно в девять. По оценке медицинского эксперта, с момента смерти к этому времени прошло от часа до четырех.

— Значит, между половиной шестого и половиной девятого. В это время кто-то… его убил. Но он был очень сильный, Трев. Ты же знаешь, какой он был сильный. Он так просто не лег бы, позволив кому-то… Его уже мертвым туда положили. Может, тот, кто подвез, видел кого-то поблизости.

— Мы дойдем до этого, Джан. Поверь, сделаем все возможное, чтоб выяснить. Но сначала нам надо проделать спасательную операцию для тебя.

Она скривила губы, опустила глаза, нарисовала символ доллара. Протянув ногу, медленно стерла.

— Деньги… Знаешь, они дьявольски много значат. Надо все больше и больше, из-за этого начинаешь набрасываться друг на друга, страшно боясь потерять все, с чего мы начинали. А теперь они не имеют никакого значения. Совсем никакого.

— С тремя детьми, которых надо растить? Обувь, дантисты, школы, подарки…

— Ох, наверно, мне следует думать об этом. Только сейчас я еще… в пустоте. Ты уверен, что все устроишь, и в конце концов я получу чистыми тридцать тысяч, даже, кажется, абсолютно уверен в возможности добыть гораздо больше из какой-то ерунды с акциями, в которой я вообще ничего не понимаю. Я должна выражать благодарность, радость, удовлетворение и так далее.

— Только не передо мной. И не перед Мейером.

— Все для меня что-то делают. Но ведь я убежала. И все это знают. Я гадкая. Я себя ненавижу. Трев, я привыкла себя любить. Я слез с настила, взял ее за руку, поднял.

— Пойдем, прогуляемся.

По дороге прочитал мрачную проповедь о том, что несоответствие требованиям к себе — основное условие человеческого существования. Она слушала, но не знаю, поверила ли. Я сам изо всех сил старался поверить собственной жестокой легенде, потому что все время думал о больших-пребольших изумрудных глазах, о нежном провокационном покусывании впадинок между костяшками пальцев моей глупой правой руки.

Глава 12

В понедельник я в девять утра приехал в Саннидейл, поставил машину на банковской стоянке и пошел к отелю «Шавана-Ривер», где договорился встретиться с Ла Франсом в кофейном баре.

Когда я вошел в вестибюль, с обеих сторон с неторопливым профессионализмом двинулись двое мужчин в зеленой форме из саржи, заняв позицию между мной и двойной стеклянной дверью. Один из них, лет шестидесяти, ростом со скамеечку для ног, встал передо мной, расставив ноги, и сказал:

— Ну-ка, повежливей и потише. Просто положи обе руки на голову. Ладно-ладно, ты важная шишка. Фредди!

Другой подошел сзади, обшарил меня, похлопав по всем соответствующим местам и карманам. Я узнал голос шерифа, с которым разговаривал по телефону. На нем была сбитая на затылок шляпа, приличествующая бизнесмену, из-под нее торчали прямые седые волосы на манер Уилла Роджерса [32]. Под распахнутым пиджаком виднелась портупея с совсем крошечным пистолетом, крошечным, как игрушка, но, конечно, ни в коем случае не игрушечным.

Документы, бумажник, ключи были переданы шерифу Банни Баргуну. Я по голосу представлял его пузатым, со свиным рылом. Он открыл бумажник, перебрал отделения, остановился на водительских правах и начал их изучать.

— Тебя зовут Тревис Макги? Можешь опустить руки, парень.

— Зовут меня именно так.

— Ну, пойдем ко мне в офис, немножко поговорим.

— Можно спросить, в чем дело?

— Должен предупредить, что вы не обязаны отвечать на любые вопросы, мои или кого-либо из моих сотрудников, в отсутствие любого адвоката по вашему выбору, имеете право потребовать от суда выделить адвоката, который в данном случае будет представлять ваши интересы, и что все вами сказанное в ходе дознания, независимо от присутствия упомянутого законного представителя, может считаться свидетельством против вас.