Римское дело комиссара Сартори - Энна Франко (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗

— Да.

— Кто этот Ремиджи?

— Молокосос в очках, с материка. Возлюбленный хозяйки. Плачет как теленок!

— Я сейчас приеду, Радико. Ждите меня.

— Я вам уже сказал, комиссар.

Сартори бросил трубку и побежал к воротам.

— Приготовьте патрульную машину, — приказал он Короне и Фантину. — Поднимайте всю братию, поедете со мной.

Десять минут спустя они пересекли город с включенной сиреной. Перед воротами номер восемьдесят семь по улице Пришано патрульная машина остановилась, сильно взвизгнув шинами. Комиссар выскочил из автомобиля и побежал к стеклянной двери; за ним последовали Корона и Фантин с агентами.

«Астматический» лифт поднял их на пятый этаж огромного улья из цемента. Сартори нажал кнопку звонка на двери с табличкой «Ремиджи».

Дверь открыл Радико. Вид у него был невозмутимый. Внезапно Фран­ческо Сартори почувствовал — очень обостренно — что, может быть, впервые в жизни понимает свой народ, свою землю.

Радико протянул руку вглубь комнаты.

Один агент остался на пороге, а остальные устремились в помещение. Там на полу, рядом с креслом, у скорчившегося тела девушки в брюках, рыдал хрупкий юноша в очках, лет двадцати. Далее виднелись ноги муж­чины.

Комиссар сделал несколько шагов вперед, чтобы лучше рассмотреть второй труп. Дрожь ужаса пробежала по его телу, как от удара кнута. Лицо Паладини, расколотое надвое, от лба до подбородка, было неузнаваемо под лужей крови, вытекшей из чудовищной раны. На груди также виднелись раны; из одной выступала ручка ножа.

Сартори медленно повернулся.

В глазах подчиненных он прочитал такой же ужас. Бесстрастный Радико стоял позади них, опираясь спиной на стену. Но теперь его глаза — до этого живые — превратились в два матовых кусочка льда.

Абсолютная преданность

До трех часов не хватало нескольких минут. Теплая ночь веяла в каби­нет легким ветерком. Усталый комиссар сидел за письменным столом. Усердный дневальный приготовил большой кофейник кофе, и теперь Сартори то и дело подливал себе в чашку бодрящий напиток.

Корона с трудом боролся со сном и, чтобы не уснуть, предпочитал оставаться на ногах. Он стоял справа от комиссара. Фельдфебель Фантин, сопротивляясь сну, возложил на себя обязанности вести протокол допроса. Радико выглядел свежим и отдохнувшим, хотя в перерыве допроса, разгла­див усы, устало проводил рукой по лбу.

Все выпили по две чашки кофе, после чего комиссар предложил сига­реты, и комната наполнилась дымом.

— Ну что, начнем, Радико? Расскажите все, что знаете, своими слова­ми и по порядку. Что произошло вчера утром, после того как вы покинули комиссариат?

— Я вернулся в Анцио, на ферму. — Управляющий говорил спокойно, старательно подбирая слова. — Синьор судья чувствовал себя плохо, и прибыл доктор. Один из его обычных приступов — астма — донимает его, беднягу! Приступ длился недолго, и когда врач уехал, я перекусил и отправился в поле. Было чуть больше пяти, когда Пиппо — мой младший мальчик — приехал ко мне на велосипеде. Он сказал, что звонила синьори­на Марина. Трубку взяла Пальмира, и хозяйка ей передала, чтобы я ждалтелефонного звонка. Служанка разволновалась после разговора с синьори­ной Мариной, так как услышала, что та скоро вернется домой. Конечно, Марина солгала, чтобы успокоить ее, но Пальмира поверила. Она смеялась и плакала, бедная душа!.. Итак, я сидел у телефона. Но на душе было бес­покойно.

— Почему? — задал вопрос Сартори.

— У меня было плохое предчувствие. Если Марина позвонила мне после стольких дней молчания, значит, она попала в затруднительное положение. Ждал я недолго. И четверти часа не прошло, как зазвонил телефон. Это была она. К счастью, Пальмира находилась у синьора судьи, поэтому я мог говорить свободно.

— Что она вам сказала?

— Она сообщила, что охотилась за этим сыщиком «ни рыба ни мясо» и вот, наконец, его нашла.

— Черт возьми, как ей удалось сделать то, что не сумела полиция? — вскочил фельдфебель Фантин.

— Синьорина рассказала, что звонила несколько раз секретарю, которого Паладини держит у себя в конторе. И сыщик, с которым, видно, секретарь часто связывался, знал, что синьорина его ищет. Синьорина не говорила ему, где находится, но звонила каждый час. Так ей удалось пого­ворить с Паладини. Она сказала ему, что хочет отчета о расследовании, так как заплатила за него и имеет на это право. В противном случае заявит на него в полицию. Синьорина подозревала, что сыщик продал свой отчет персоне, за которой она следила.

— Мэри Джойс? — догадался комиссар.

— Да, за ней.

— Так я и думал. Продолжайте, Радико.

Управляющий закурил сигарету.

— Паладини ответил, что хотел бы еще, по крайней мере, полмиллио­на; ведь он работал как вол и тому подобное. И Марина согласилась. Затем они договорились встретиться в восемь тридцать на квартире по улице Пришано. Естественно, у синьорины не было денег для этого стервятника, но она хотела, чтобы я приехал к ней, схватил его и отправил в полицию. Я пообещал выехать немедленно. Было шесть с четвертью. Я приехал бы вовремя, даже на моей «Сейченто». Но тут вбежала Пальмира, отчаян­но крича, что синьору судье стало хуже. Я побежал и дал ему лекарство, пустил свежий воздух. Когда кризис прошел, я бегом отправился к машине, не давая объяснений Пальмире. Сказал ей только, что вернусь с синьори­ной Мариной. Но, к сожалению.

Он дважды затянулся, провел рукой по усам, будто отыскивая нить раз­говора. Присутствующие внимательно слушали его. Фельдфебель Фантин, который был искусный стенограф, регистрировал исповедь Радико.

— Было пять минут восьмого, когда я выехал с виллы, — снова начал управляющий. — Пришлось гнать машину, чтобы не опоздать. Уличное движение было небольшое. Я не знал точно, где находится улица Пришано, и один раз в городе потерял много времени, спрашивая дорогу у постовых полицейских. Когда добрался до места, часы показывали восемь сорок. Я был зол на себя, на уличное движение, на свою подлую судьбу. Поднялся на пятый этаж и уже закрывал лифт, когда услышал женский крик за две­рью одной из квартир. Я принялся стучать в дверь, но тут послышались два негромких хлопка. Я понял, что это выстрелы из пистолета, какие показы­вают в кино, — с присоединенной трубкой.

— Глушителем, — подсказал Корона.

— Да, он самый. Мне стало понятно, что я прибыл слишком поздно. Но за мной была вендетта! Спрятался за дверью и приготовился ждать. Дверь открылась, и показался человек, зеленый как трава. Он увидел меня, сделал шаг назад и выхватил пистолет. Но не успел применить его. В руке у меня был нож для подрезки винограда. Я восстановил справедливость, синьор комиссар, и не раскаиваюсь.

— Речь идет о самозащите, — медленно произнес Сартори.

Рассказ соответствовал фактам. Марина Соларис была убита двумя выстрелами из огнестрельного оружия. Пистолет немецкий, «люгер», сорок пятого калибра, снабженный глушителем. Оружие найдено рядом с трупом детектива.

— Что произошло потом? — спросил комиссар.

— Едва я успел расправиться с этой гадиной, как услышал вопль у себя за спиной. Дверь оставалась открытой, и вошел юноша. Синьорина Марина предупредила по телефону, да и раньше говорила о нем. Я сказал ему, чтобы не боялся меня. К сожалению, он дрожал как лист и был бли­зок к обмороку. А когда увидел, кто находится на полу, потерял сознание. Я с трудом вывел его из этого состояния. Потом он принялся плакать над телом бедной синьорины. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь так плакал, как этот парень; с таким отчаянием, что даже я не смог сдержать слезы.

Радико замолчал, находясь в состоянии сильного волнения, и может быть, чтобы сохранить достоинство, вдохнул проворно несколько клубов сигаретного дыма.

В комнате наступило долгое молчание.

— Где сейчас этот парень? — обратился комиссар к Короне.

— Еще в «скорой помощи». Он в состоянии сильного шока.