Зов кукушки - Гэлбрейт Роберт (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Эта вещь ко всему подходит, — встряла девушка с прической как из сахарной ваты. — Очень удобная.
— Так, теперь посмотрим, как сидит платье от Кавалли, — беззаботно продолжила Робин, возвращаясь в примерочную. — Сандра попросила меня пойти вместе с ним, — говорила она продавщицам, пока те освобождали ее от плаща и расстегивали молнию на указанном ею платье. — Чтобы он в очередной раз не наделал глупостей. На тридцатилетие он купил ей совершенно жуткие серьги, отдал за них немыслимую сумму, а они так и лежат в сейфе.
Робин сама не понимала, откуда что взялось: из нее бил фонтан красноречия. Сняв джемпер и юбку, она начала втискиваться в узкое ярко-зеленое платье. Тем временем Сандра мало-помалу обрастала плотью: немного избалованная, слегка утомленная, она за бокалом пожаловалась золовке, что муж (банкир, решила Робин, хотя Страйк меньше всего походил на банкира) начисто лишен вкуса.
— «Съезди, — говорит, — с ним в „Вашти“, пусть раскошелится». О, в самом деле, неплохо.
Робин поскромничала. Глядя на свое отражение, она поняла, что никогда в жизни не надевала ничего прекраснее. Зеленое платье непостижимым образом утягивало ей талию, подчеркивало все плавные изгибы фигуры, удлиняло бледную шею. Оно превратило ее в изумрудную богиню-змейку; даже продавщицы задохнулись от восхищения.
— Сколько? — спросила Робин рыжеволосую девушку.
— Две тысячи восемьсот девяносто девять, — ответила та.
— Это для него ерунда, — как ни в чем не бывало сообщила Робин, выходя показаться Страйку, — тот стоял у круглого столика и рассматривал перчатки.
О зеленом платье он только и сказал «угу», даже не взглянув на Робин.
— Единственное — цвет, похоже, не ее.
Робин вдруг стушевалась. В конце-то концов, Страйк ей не брат и не любовник; наверное, это уж слишком — крутиться перед ним в обтягивающем платье. Она поспешила ретироваться в примерочную, где, вновь раздевшись до бюстгальтера и трусиков, сказала:
— Когда Сандра в последний раз заезжала к вам в магазин, она видела в кафе Лулу Лэндри. Сандра говорит, в жизни Лула выглядела ослепительно. Лучше, чем на картинках.
— Да, это точно, — согласилась рыженькая, прижимая к груди золотой жакет, принесенный ею из зала. — Она к нам заезжала каждую неделю. Не желаете примерить?
— Даже накануне своей смерти здесь побывала, — добавила девушка с сахарной ватой на голове, помогая Робин втиснуться в золотой жакет. — И между прочим, в примерочную заходила именно в эту.
— Неужели? — Робин изобразила удивление.
— На груди не сходится, но можно нараспашку носить — так еще лучше, — сказала рыженькая.
— Нет, это не подойдет, Сандра крупнее меня, хоть и ненамного, — отрезала Робин, безжалостно пожертвовав фигурой вымышленной невестки. — Я примерю вот это, черное. Неужели Лула Лэндри приезжала сюда перед смертью?
— Да-да, — подтвердила девушка с розовыми волосами. — Это было так грустно, очень грустно. Ты ведь ее слышала, да, Мел?
Татуированная рыженькая, державшая перед собой черное платье с кружевными вставками, буркнула что-то нечленораздельное. Наблюдая за ней в зеркале, Робин поняла, что та не хочет распространяться о том, что вольно или невольно подслушала.
— Она разговаривала с Даффилдом, правда, Мел? — подсказала болтливая девушка с розовыми волосами.
Мел нахмурилась. Невзирая на ее татушки, Робин поняла, что эта продавщица — старшая над двумя другими. Она, похоже, чувствовала, что не вправе разглашать происходящее в этих шелковых чертогах, тогда как ее подруги лопались от желания посплетничать, тем более с женщиной, которая готова транжирить деньги богача-брата.
— Здесь, наверное, хочешь не хочешь, а услышишь, что происходит в этих… в этих кабинках, — отметила Робин, прерывисто дыша: совместными усилиями трех продавщиц ее запихивали в черное с кружевом платье.
Мел слегка распрямила спину:
— Вот-вот. А люди сюда заходят и начинают трещать без умолку обо всем на свете. Сквозь это, — она указала пальцем на перегородку из натурального шелка, — чего только не наслушаешься.
Затянутая в смирительную рубашку из кружев и кожи, Робин выдавила:
— Странно, что Лула Лэндри в открытую трепалась: она же знала, что ее пасут репортеры.
— Вот-вот, — согласилась рыженькая. — Именно что странно. Я-то буду помалкивать, а другие, чего доброго, начнут мести языком.
Закрыв глаза на то обстоятельство, что девушка, бесспорно, поделилась услышанным с подругами, Робин выразила восхищение такой редкостной порядочностью.
— Но полицейским-то, я думаю, пришлось изложить все как на духу? — спросила она, поправляя платье и морально готовясь к застегиванию молнии.
— Полицейские нас не удостоили, — с сожалением проговорила девушка с волосами как из сахарной ваты. — Я говорила Мел: пойди сама, расскажи, что слышала, а она ни в какую.
— Ничего особенного я не слышала, — быстро сказала Мел. — Это не сыграло бы никакой роли. Ну то есть раз его там все равно не было. Это доказанный факт.
Страйк приблизился к шелковому занавесу ровно настолько, чтобы не вызвать подозрения у оставшихся в зале продавщиц и покупательниц.
В примерочной девушка с розовыми волосами пыхтела над молнией. Грудную клетку Робин постепенно сжимал потайной корсет на косточках. Страйк, весь обратившийся в слух, забеспокоился, когда следующий вопрос Робин оказался больше похожим на стон.
— По-вашему, Эвана Даффилда не было у нее в квартире, когда она погибла?
— Вот-вот. Так, спрашивается, какая разница, чтo она ему наговорила? Не было его там.
Все четверо изучали отражение Лулы.
— Очень сомневаюсь, — Робин отметила, что ее грудь на две трети расплющена корсетом, а верхняя треть вываливается наружу, — что Сандра в это влезет. Но как вы считаете, — теперь она могла дышать свободно, потому что девушка с копной сахарной ваты расстегнула ей молнию, — разве не правильнее было бы передать ее слова полицейским, чтобы те сами разобрались, важно это или нет?
— А я что тебе говорила, Мел? — закудахтала продавщица с розовыми волосами. — Я ей ровно то же самое сказала.
Мел перешла в наступление:
— Но его же там не было! Он к ней не поехал! Видно, сказал, что у него дела и ему не до нее, а она такая: «Значит, приезжай после, ничего страшного, я буду ждать. Все равно я раньше часа домой не вернусь. Пожалуйста, приезжай, ну пожалуйста!» Прямо умоляла его. Между прочим, с ней в примерочную подруга зашла. Та все слышала, вот пусть бы и рассказала полиции, правда же?
Чтобы только потянуть время, Робин опять стала примерять сверкающий плащ. Изогнувшись и покрутившись перед зеркалом, она как бы невзначай бросила:
— А может, она вовсе даже не с Даффилдом разговаривала, а с кем-нибудь другим, как по-вашему?
— Почему это не с ним? — взвилась Мел, как будто Робин усомнилась в ее умственных способностях. — Кого еще она могла к себе звать после часа ночи? Прямо умирала, хотела его заманить.
— Боже, какие у него глаза, — протянула девушка с сахарной ватой. — Он бесподобен. А какая харизма! Он как-то раз тоже с ней сюда заезжал. Боже, какой сексуальный!
Через десять минут, когда она покрутилась перед Страйком еще в двух нарядах и в присутствии продавщиц добилась от него согласия, что плащ в блестках все же самая стильная вещь, было решено (с ведома продавщиц), что Робин прямо завтра привезет сюда Сандру для окончательного решения вопроса. Страйк попросил, чтобы плащ стоимостью пять тысяч фунтов отложили на имя Арни Аткинсона, наобум продиктовал номер телефона и вышел с Робин из бутика, провожаемый наилучшими пожеланиями, как будто уже оставил здесь свои деньги.
В молчании они отошли метров на двадцать, после чего Страйк закурил сигарету и только потом сказал:
— Очень и очень впечатляет.
Робин зарделась от гордости.
5
Страйк и Робин расстались у станции метро «Нью-Бонд-стрит». Робин поехала в контору, чтобы дозваниваться до «БестФилмз», разыскивать по интернет-справочникам тетку Рошели Онифад и держать оборону против «Временных решений» («Запритесь изнутри», — посоветовал Страйк).
