Ничего себе пошутила - Казакова Татьяна Алексеевна (читаем книги онлайн txt) 📗
– Ты еще спрашиваешь? Конечно, согласна. Знаешь почему?
– Почему? – С испугом переспросил он.
– Потому что я люблю тебя, – и стала целовать его как безумная. Он, конечно, потащил меня в спальню.
Потом как всегда мы стояли под душем и целовались. Вдруг зазвонил телефон. Я выскочила как ошпаренная из ванны и подлетела к телефону. Но в трубке было молчание, если это Наташка, она не стала бы звонить по-городскому. Подошел Саша и набросил на меня полотенце.
– Это кто?
– Не знаю. Ошиблись, наверное, – и стала лихорадочно одеваться, на ходу объясняя Саше, что мне обязательно нужно поехать на дачу к девчонкам, что Петька, бросил родителей и у Лариски радикулит.
– Причем здесь Ларискин радикулит, ты что врач? – Он был обижен.
– Сашенька, не сердись, мой хороший, – подлизывалась я. – Пойми, они меня ждут, у нас там дело. Я же не знала, что ты сегодня будешь со мной.
– Хорошо, – неожиданно согласился он. – Раз меня не приглашают, – он сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня, – я буду ждать тебя здесь.
Я вздохнула с облегчением, что все так разрешилось.
– Сашенька, мы постараемся быстренько вернуться. Ты даже соскучиться не успеешь.
Я уже стояла около двери.
– Уже скучаю, – он притянул меня к себе, потом вышел и вернулся с моим телефоном.
– Ой, чуть не забыла. Спасибо. Буду звонить тебе каждый час, – поцеловала на прощанье и убежала.
–
В дороге мыслями была с Сашей. Что-то в его поведении настораживало, как-то подозрительно быстро он меня отпустил.
Неужели я выйду за него замуж. Вот здорово! Я даже знаю, какое платье куплю. Девчонки обалдеют. Доехала я на удивление быстро.
Это Гуськово расположено очень хитро. С основной трассы дорога уходит через лес. В будние дни здесь немного страшновато, народа не видно и машин нет. Дорога проселочная, но хорошая. На своей машине я еду в первый раз, но дорогу помню отлично. Вот здесь у елок крутой поворот направо, теперь через чахлый мостик и в горку. Ну, вот оно Гуськово.
Это небольшой дачный кооператив. Место красивое, кругом лес и маленькая речка, но поблизости нет ни магазинов, ни палаток, хлеба негде купить, все везти с собой, от электрички минут 30 ходьбы тоже через лес. Здесь всего три улицы с красивыми названиями: Цветочная, Клубничная и Сосновая. Почему Сосновая непонятно. Ни одной сосны не видно, цветы и клубника, конечно, растут, а вот сосен нет.
Я помню, Наташка рассказывала, как дачники пытались вырастить их. Считалось, что в сосновом лесу воздух очень полезный. Но сосны не приживались, видимо, почва не та. В основном тут росли березы, липы и ивы вдоль берега.
Я помню однажды, когда нам было лет по восемь, Наташкины родители взяли нас с собой. Здесь еще ничего не было, на участке были одни пни, которые Наташкины родители выкорчевывали. Это был адский труд.
Спали мы в палатке, готовили на костре, было очень весело. Вечером мы сидели с взрослыми возле костра и пели песни под гитару. На гитаре играл Наташкин отец. А через два года они построили домик, совсем маленький, две комнатки и терраску, которая заменяла кухню. А еще через два года Наташкин отец бросился в речку, спасая маленькую девчонку. Девчонку он спас, а сам утонул.
С тех пор Наташкина мать туда не ездит, и каждый год собирается продать эту «чертову дачу». Но с каждым годом продать ее становилось все сложнее. Вроде место хорошее и недалеко от Москвы, но цивилизации никакой, газ не проведешь, водопровод не сделаешь. Особняки не строят – не выгодно. Из 50 домов обитаемы половина и то хозяева бывают только наездами. Поэтому, когда въезжаешь на территорию кооператива, тишина поражает. Иногда залает вдалеке собака, или проедет кто-нибудь на велосипеде.
Машину оставила у калитки, толкнула ее. Не тут-то было. Она была заперта. Они что уехали не дождавшись? Но тут вспомнила – это конспирация, Наташка дала мне ключи от калитки и от дома, вроде если за мной будут следить, чтобы удостоверились, что я одна. Слежки я не заметила, все это ерунда и Наташкины выдумки. Хотела уже им заорать, но подумала – могут обидеться. Хоть бы смазали замок, еле открыла калитку. Прошла по дорожке – ни души. Дверь на терраску открылась легко, но заходить в дом стало страшно. А вдруг их там нет? В это время из-под двери показалась записка. «Заходи», – прочитала я. Тогда я смело открыла дверь и вошла. Меня встретила Наташка. Приложив палец к губам, проводила в другую комнату, где за накрытым столом сидели Петька с Лариской.
– Представляешь, – обратилась ко мне Лариска шепотом. – С утра партизаним, никому не дает слова сказать, – показала на Наташку.
– Ты бы еще к вечеру приехала, – упрекнула Наташка, тоже шепотом.
Я молча выложила на стол торт и хлеб. Лариска тяжело вздохнула при виде торта.
– Как твой радикулит? – Спросила я.
– Больно вставать, а так ничего.
Наташка нацепила на себя куртку цвета асфальта, а Петька нарядился в камуфляжный костюм.
– Мы с Петькой сейчас вылезем в окно и заляжем за кустами, оттуда отлично все просматривается, а нас не видно. Лариска лежать не сможет, пусть сидит в туалете, оттуда тоже все хорошо просматривается.
Лариска попыталась возразить, но Наташка была неумолима. Они приступили к действию. Вначале, вылез Петька, помог Лариске, потом подхватил свою любимую и повел в кусты. Я высунулась за ними.
– Ты куда? – Зашипела Наташка.
– А мне-то что делать? – Растерялась я.
– Жди, – и скрылась.
«Полный идиотизм», – подумала я и вышла на терраску. Позвонила Саше, сообщила, что доехала. Потом нашла старый журнал и стала листать его. Наташка с Петькой хорошо устроились, лежат там в кустиках, целуются, наверное, а вот Лариске не позавидуешь. Может мне прогуляться до туалета. А что? В туалет-то я могу сходить. Но тут хлопнула калитка, послышались шаги и, наконец, показался мужчина. Я похолодела. Он приближался. «Это не Паша», – вздохнула я с облегчением. «Что-то знакомое, вроде, на Георгия похож. Господи! Это же Игорь Моисеевич». Ну вот, приперся. Он говорил вчера что-то насчет знакомых, может не нашел их. Я открыла дверь.
– Здрасьте, Игорь Моисеевич! Вы к знакомым приехали? Они на какой улице живут?
– На Сосновой, но дело в том, что я там не застал никого, – с улыбкой ответил он.
– Может купаться пошли? – Предположила я.
– Не похоже, дом закрыт на все замки. Я вспомнил, что ты тоже сюда собиралась и решил зайти. Не прогонишь?
«Черт бы тебя побрал, теперь надо думать, как тебя сплавить быстрее», но сама при этом гостеприимно пригласила войти. Игорь Моисеевич достал из пакета бутылку вина, коробку конфет и уселся на маленький диванчик у стола. «Это надолго», – с тоской подумала я, поглядывая на дорогу. В конце концов, и Паша, и Георгий могут не приехать, а так хоть будет с кем поговорить. А вдруг он в туалет захочет, там же Лариска сидит. Но, она наверняка, его видела, так что успеет выйти, а Наташке с Петькой и так неплохо. Все это прокрутилось в голове, пока я накрывала на стол.
«Там вдали за рекой засверкали штыки», – донеслось пение.
Если не ошибаюсь, это Ларискин голос. Может это сигнал такой. Может, они с Наташкой договорились, а меня не предупредили. Я выскочила на крыльцо и стала вглядываться в дорогу.
– Ты кого-то ждешь? – Заерзал на диванчике Игорь Моисеевич.
– Абсолютно никого, – сказала я, вернувшись на террасу.
– А кто это поет?
– Это соседка Наташкина. Она всегда поет, – я беспечно махнула рукой.
– Как хорошо, что я тебя застал, – Игорь Моисеевич налил в стаканы вино. Я обратила внимание на этикетку:
– Ой, это сливовое?
– Да, китайское, попробуй.
В памяти возник образ Вадима и китайский ресторан, где мы пили это вино.
– Однажды я пила это вино в китайском ресторане. Мне оно очень понравилось, – я пригубила, но пить не стала. После вчерашнего, мне даже смотреть на него не хотелось.
Воспоминания о Вадиме возбудили противоречивые чувства. Тогда в ресторане он мне нравился, потом я его возненавидела, а когда его убили, жалко стало.
