Золотая месть - Гандольфи Саймон (книга жизни .txt) 📗
То, что замолчало радио погибших солдат, могло и не обеспокоить командора, во всяком случае на первых порах. Он мог объяснить это атмосферными помехами. Но мог на всякий случай выслать вверх по реке надувную лодку с отрядом солдат. Разведка найдет под соломой труп, поднимется вверх по камину и обнаружит другого мертвого часового, о чем сообщит командиру.
И что будет тогда?
Вертолеты в данном случае не годятся – вулканическая пыль забьет воздушные фильтры, и двигатель пойдет вразнос. Нет, погоня, конечно, будет вестись пешим порядком, и, разумеется, Ортега не отправит вперед отряд из четырех-пяти человек, если только не хочет дать Тренту возможность поупражняться в стрельбе по мишеням. Нет, он пошлет как минимум пятнадцать человек с полным снаряжением для надувной лодки. Трент видел только одну такую лодку. Итак, двадцать минут, чтобы привести людей в готовность, двадцать – добраться до места у подножия скалы, и, наконец, еще двадцать – до готовности к выступлению с верхушки камина. Итого – час.
Он посадил Джей на ступеньку лестницы и надел ей на ноги сапоги Рама. Она не стала есть ту пищу, что он раздобыл, и у него не было времени ее уговаривать. По правилам нужно было выбирать ближайшую достижимую цель, и он не смотрел в будущее дальше первой точки опоры. Он обещал себе делать на пути остановки для отдыха – не по пройденному расстоянию, а по счету до ста. Он считал медленно и дышал размеренно. Боль не отступала, но ее нужно было воспринимать отдельно от всего того, что он делал, как некий фон, как вулкан и сернистый дым. Он замедлил счет и дойдя до ста, начал убеждать себя двигаться дальше.
«Ты сможешь! – говорил он себе. – Давай поднимись до следующей опоры. Ради Бога, двигайся вперед. Еще немножко! Давай!»
«Но ты же говорил, что можно отдохнуть!» – возражал в нем другой голос.
«Хорошо, но поднимись еще немного».
Вцепившись пальцами в выступ скалы, он слегка отклонился внутрь камина, чтобы распределить тяжесть своей ноши более равномерно по спине. Правой рукой он опирался на узкий порожек шириной в десять сантиметров на одной из стен карниза. Носок левой ноги стоял в небольшой щели, оставшейся от выпавшего камня. Осмотревшись, он увидел немного повыше корень дерева, которым пользовался для опоры в прошлый раз. Но теперь, с девушкой на плечах, ему уже до него не дотянуться. Трент на секунду закрыл глаза.
Внутренний голос, поучая его, внушал: «Ну так брось это дело. Какая разница – что станется с девушкой?»
Он проклинал на чем свет стоит то ли этот голос, то ли самого себя за то, что в какой-то момент был готов его послушаться. «По крайней мере, открой глаза, черт побери», – говорил он себе.
Он попытался найти точку опоры поближе и увидел небольшой выступ скалы примерно в пятнадцати сантиметрах выше своей правой ноги. Он подумал, что сможет перенести ступню туда. Но потом сообразил, что одна нога не выдержит двойной груз. Подумать только, как это было легко во время первого подъема – как будто он взбирался по лестнице. Он снова выругался – на этот раз, чтобы не дать себе закрыть глаза.
В левом углу камина была трещина – примерно на десять сантиметров выше уступа, на который опирался. Эта трещина тянулась кверху на сорок пять сантиметров и была достаточно широка, чтобы поставить туда ногу.
Он ухватился покрепче, откачнулся вправо и забросил левую ногу в основание трещины. Трент подумал, что с раскоряченными ногами, подогнутыми коленями и с девушкой, лежащей у него на плечах, они похожи на спаривающихся лягушек. В этой новой позиции он стал ощущать слишком большую нагрузку на горло и на плечи. Он постоял и отдышался, наполняя легкие кислородом. Затем снова переместил тяжесть на правую ногу, а левую подтянул к вершине расселины. Выпрямив обе ноги, дотянулся одной рукой до корней дерева, затем ухватился за них другой рукой и, вынув левую ногу из расселины, поставил ее на выступ на камине. Итак, он приблизился к вершине на сорок пять сантиметров – вот и весь результат его усилий.
«Ну вот, почти добрался. Давай дальше. Ты сможешь это сделать», – сказал он себе.
И тут, в промежутке между грохотом вулкана, явственно послышался шум подвесного мотора.
«Это несправедливо», – подумал он.
«Никто и не говорит, что это должно быть справедливо», – заметил второй голос.
«Пошел к черту», – выругался Трент, и циничный голос рассмеялся.
Пот разъедал глаза, и руки стали скользкими. Кругом, как пикирующие бомбардировщики, носились комары. Хотелось посмотреть наверх – сколько еще карабкаться, но он знал, что от этого ему не станет легче. А если он посмотрит вниз на реку – это не замедлит движение лодки.
«Давай, – говорил он себе, – двигайся. Уже немного осталось. Всего еще десять шагов».
Трент добрался до сужающегося горла камина – здесь из стены выпирал большой камень. Оставалось всего-то метров пять, но ему необходимо было передохнуть. Последние силы оставляли его. Он пытался дышать ровно. Мучительная боль ощущалась в мышцах плеч и спины, отдавалась в легких, предплечье было как будто разворочено, из раны на бедре сочилась кровь. Хотелось хоть на одно мгновение облегчить тяжесть ноши. Он повернулся боком и откинулся назад так, чтобы тело девушки опиралось на поверхность камня. «Только десять секунд», – пообещал он себе.
Не удержался и посмотрел вниз.
Прожектор на лодке промелькнул между деревьев поблизости от берега, в восьмистах метрах от пристани, ниже по реке. Первым делом кто-нибудь из них бросит взгляд на скалу. А потом… Один выстрел – и все будет кончено.
«Черт их побери», – подумал он. Глубоко вздохнул, преодолевая боль, собрался с силами и поставил ногу в щель, оставшуюся от корней дерева. Следующая точка опоры, казалось, находилась за милю отсюда.
– Давай! – крикнул он. Теперь он все время кричал, перекрывая грохот вулкана. Ручейки пота, стекая со лба, щипали глаза. Ему казалось, что мышцы вот-вот разорвутся, и он представлял себе, как легко и безболезненно было бы падение вниз.
– Ну, еще раз, – уговаривал он сам себя. – Ты не должен сдаваться, брось об этом даже думать.
Теперь Трент уже видел край камина и старался внушить себе, что он совсем близко. Еще три раза подтянуться на руках, всего три раза. Он знал, что сможет это сделать, должен сделать. Он перестал ругаться и постарался навести порядок в мыслях. Ухватиться руками можно вот там, там и там. Точки опоры для ног были видны хорошо, и упор был удобный благодаря сброшенным солдатом камням.
– Это будет нетрудно, – заверял он сам себя. – Давай, и да поможет тебе Святой Патрик. Молись Богу ты, трусливый сукин сын. Отче наш на небеси…
Мотор на реке взревел и вдруг замолк – рулевой причалил надувную лодку к пристани. В это время Трент был уже у края камина, но еще слишком далеко, чтобы надежно ухватиться за него. Он опустил руки вниз, опершись об узкий уступ. Теперь поднять левую руку, потом правую. Трент в последний раз отжался, напрягая мышцы ног. Закинув руки на край обрыва, он вцепился кончиками пальцев в скалу и балансировал, пытаясь оттолкнуться обеими ногами. В это мгновение луч прожектора осветил его, и кто-то в лодке закричал. Затем свет погас – солдат бросил фонарь и схватился за винтовку. Стрелять под углом вверх и вниз одинаково трудно, особенно в темноте. Застучала автоматная очередь. Пули крошили скалу и отлетали рикошетом; хлопали и одиночные винтовочные выстрелы. Трент стал одним коленом на край камина, сбросил девушку с плеч, вскарабкался сам и оттащил ее подальше от края.
Потом подполз к телу мертвого солдата и подобрал его автомат. Пока люди внизу не представляли опасности. Если удастся вывести из строя надувную лодку, то солдатам подкрепления придется идти пешком. Пламя из кратера вулкана окрашивало реку в бледно-желтый цвет, и темное пятно надувной лодки было хорошо заметно в тени пристани. Трент выстрелил длинной очередью.
Когда Ортега выслал подкрепление вверх по берегу реки, он, вероятно, приказал отправить четырех солдат вперед на разведку. Теперь, зная, в какую сторону направился Трент, он, скорее всего, высадит свежие силы на северном побережье. Тогда Тренту с девушкой предстоит либо умереть здесь, на скале, либо попасть в лапы второй группы преследователей. Выбор невелик. Нужно двигаться, а там что-нибудь подвернется. Может, этот японец.., хотя у Трента были сомнения насчет него. Он даже не знал точно, на чьей стороне Танака Кацуко.
