Неподражаемый доктор Дарвин - Шеффилд Чарльз (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Один из новоприбывших, низенький толстяк, покачал головой.
— Полковник, это просто смешно! Когда мы договорились ехать в одной карете, то подразумевалось, что я возьму с собой медицинский сундучок и снаряжение. Без них я не рискну удалиться от дома даже на несколько миль. Однако мне и в голову не приходило, что вы вздумаете захватить с собой весь домашний скарб. — Он махнул мускулистой рукой на вторую двуколку. — Мы всего лишь посещаем Шотландию, а не переезжаем туда на постоянное жительство.
Второй путешественник, высокий и сухопарый, подошел к своему экипажу и попытался стащить с него массивный деревянный ящик, но, как ни старался, так и не смог приподнять его. Проворчав что-то, он повернулся к своему спутнику и встряхнул головой.
— Несколько миль от дома — дело одно, доктор Дарвин. Лох-Малкирк — совсем иное. Мы будем в самой глуби горного края, вдали от цивилизации. Я, конечно, знаю, что со времен Великого Мятежа прошло уж больше тридцати лет, но мне говорили, там и посейчас неспокойно. Бунтарский дух так и кипит. Нам понадобится оружие — если не против местных жителей, так против дьявола.
Дарвин удостоверился, что медицинский сундук благополучно погружен на крышу кареты, и, подойдя ко второй двуколке, ухватил ящик с другой стороны. Вдвоем они опустили его на землю.
— Вы сильно ошибаетесь. Горцы страдают, но и не думают бунтовать. Доктор Джонсон отлично путешествовал в тех краях не более трех лет тому назад. Оружие вам не понадобится, хотя нельзя отрицать, что горцы хранят верность принцу Чарльзу Эдуарду…
— Молодому Претенденту, — проворчал Поул. — Подлому выскочке, который…
— Который обладает тем, что многие признают вполне законными притязаниями на трон Шотландии, если не всей Англии. — Дарвин с любопытством заглянул в деревянный ящик, крышку которого Поул аккуратно приподнял. — Поражение в сорок шестом стало катастрофой, однако кланы, несмотря на его изгнание, верны своему принцу. Полковник! — Он наконец разглядел, что лежит в ящике. — Оружие — дело одно, но не предполагаете же вы брать с собой в Малкирк это.
— Разумеется, предполагаю! — Поул присел возле ящика, любовно поглаживая блестящий металл. — Да вы в жизни не видели пушечки красивее моей Малютки Бесс. Окована латунью, стреляет двухдюймовыми ядрами с черным порохом. Покажите мне в Лох-Малкирке любого дьявола или левиафана, а я покажу вам, что с одной из этих пилюлек в глотке он станет куда как покладистей. — Полковник взвесил на ладони снарядец. — А коли местные зашалят, так моя Бесс и на них управу найдет.
Дарвин открыл крышку пошире.
— Еще и мушкет с зарядами! Куда мы, по-вашему, отправляемся, на Луну? Вы же знаете, что горцам запрещено носить оружие, а у нас и так для необходимого багажа мало места.
Поул расправил плечи.
— Если вы разгрузитесь, я тоже согласен, но не иначе.
— Невозможно. Я и так ужался до минимума.
— Я тоже.
Кучер не спеша отнес пустую кружку в гостиницу и, поставив ее возле бочонка, кивнул на дверь.
— Вы только послушайте, — мрачно произнес он. — Я-то, болван, думал, легкие деньги, всего два пассажира в карете… Да они и усесться не успели, как уже переругались, а ведь я подрядился везти их до самого Дарема. Эй, Алан, плесни мне еще кружечку на дорожку, да побольше.
Путешествие на север словно пролистывало назад календарь, день за днем и год за годом. За Даремом наступление весны было чуть менее заметно, а к тому времени, как искатели приключений добрались до Нортумберленда, распустившиеся яблоневые цветы Ноттингема вернулись к стадии плотных розовых бутончиков, которым до цветения оставалась добрая неделя. Погода лишь усиливала этот эффект, вновь призвав промозглую и жалящую февральскую стужу, что леденила пальцы на руках и ногах даже сквозь самую теплую одежду.
В Оттерберне путешественники пересели из кареты в открытую подводу, где уже ничто не защищало их от резких порывов северо-восточного ветра, а за Стерлингом с дикой местности словно бы облупился даже налет веков. На каменистых склонах гор грунтовые, немощеные дороги казались простыми царапинами, а жалкие, крытые дерном лачуги смотрелись еще ниже и непригляднее на фоне угрюмых вершин. Сперва Дарвин пытался записывать и, балансируя на коленях толстым томом излюбленных цитат и афоризмов, вносил туда какие-то пометки. Но все ухудшающиеся дороги и беспрестанные дожди точно сговорились против него — и под конец доктор сдался. Он сидел на подводе, глядя вперед, небритый, закутанный в кучу одеял и накрытый куском брезента с прорезанным в нем отверстием для головы.
— Дикая страна, полковник. — Он обвел рукой дорогу, что уводила на северо-запад вдоль Лох-Шина. — Мы далеко отъехали от Личфилда. Взгляните на эту группу.
Он кивнул вперед на немногочисленную кучку батраков, что трудились сбоку от дороги. Джейкоб Поул издал фырканье, которое могло с тем же успехом исходить и от лошади. Полковник курил короткую трубку, чашечка которой изображала собранную горстью руку. За спиной у него стоял кувшин с горячими углями.
— И что в них особенного? — Он только что заново набил трубку черным табаком, отколупнутым прямо от плитки, и теперь выдул облако сизоватого дыма. — Не вижу нижнего такого, о чем стоило бы говорить. Просто-напросто унылые крестьяне.
— Да, но ведь они чистокровные кельты, — бодро отозвался Дарвин. — Обратите внимание на форму голов и брахицефальные черепа. Дальше, к северу, мы будем встречать их чаще. Так уж повелось исстари и шло более трех тысяч лет — проигравших в схватке за лучшие земли вытесняли на север и на запад. Скотты, пикты, кельты — все они отступали в северные холмы.
Джейкоб Поул подозрительно воззрился на крестьян, поплотнее набивая трубочку табаком.
— Может, на ваш взгляд, они и похожи на проигравших, а на мой — крепкие орешки. Вон какие рослые и свирепые. Что же до вашего убеждения, что они, мол, не вооружены, взгляните на эти косы и серпы, а потом дайте мне определение оружия. — Полковник похлопал по карману под кожаным плащом. — Ядра и порох, вот что нужно, когда имеешь дело с дикарями. Помяните мои слова, мы еще успеем порадоваться, что прихватили их, пока доберемся до Малкирка.
— Не убежден. Восстание подавлено больше тридцати лет назад.
— Ну да, на поверхности. Я ни разу не слышал, чтобы сокровище давалось легко. Где клад — там всегда кровопролитие и тревоги. Драгоценности притягивают к себе насилие, совсем как коровья лепешка — мух.
— Понятно. Так вы предлагаете повернуть назад? — В тоне доктора слышалось лукавство.
— Разве я говорил о возвращении? — Поул возмущенно выдул струю дыма. — Никогда! Мы почти на месте. Если сумеем найти лодку и лодочника, то уже завтра к вечеру я начну искать галеон, невзирая ни на какого там дьявола. Ни разу еще не видел ни одного дьявола в этом мире и надеюсь не увидеть и в том. Впрочем, удивляюсь, что вы, с вашими-то воззрениями на религию, вообще верите в дьяволов.
— В дьяволов? — Голос Дарвина звучал тихо и задумчиво. — Конечно же, я в них верю ничуть не меньше, чем сам Папа. Но, думаю, мы с ним не сойдемся по поводу того, какой облик они принимают в этом мире. Скоро нам представится шанс самим во всем убедиться. — Доктор вытащил из-под брезента сильную руку. — Вон там, ниже по холму, верно, Малкирк. Мы добрались быстрее, чем я ожидал.
Джейкоб Поул хмуро поглядел вперед.
— И неприглядное же с виду местечко, если это все, что тут есть. Однако взгляните-ка туда — возможно, в этом Богом забытом краю мы не единственные заезжие гости.
Примерно в полумиле от них дорогу перегораживали два легких экипажа. Бедно одетые люди, столпившиеся кругом, обернулись, когда Поул подкатил подводу и остановился в двадцати футах от ближайшей кареты.
Компаньоны шагнули вперед, разминая затекшие после долгого путешествия суставы. Навстречу из толпы вышли три человека. Дарвин посмотрел на них с удивлением, потом кивнул в знак приветствия.
— Я Эразм Дарвин, а это полковник Джейкоб Поул. Насколько я понимаю, вы получили мое послание. Мы сообщали наперед, что хотим остановиться на несколько дней здесь, в Малкирке.
