Только для посвященных - Коган Татьяна Васильевна (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Макс отсутствовал минут десять. Из подъезда он вышел один, волоча пустую коляску. Прежде чем сесть за руль, долго стоял в задумчивости, опершись о капот, глядя в сереющий просвет между домами. Затем очнулся и нырнул в салон, громко хлопнув дверью.
– Ну что, пойдем? – раздалось у самого уха. От неожиданности Лиза дернулась:
– Обалдел, что ли?
Джек обезоруживающе улыбнулся:
– Прости, не хотел тебя напугать. Скорее! Нужно выяснить, куда он спрятал Глеба.
Долго выяснять не пришлось. Дверь квартиры на втором этаже поддалась легкому давлению и со скрипом открылась. То ли Макс в спешке забыл запереть замок, то ли у него имелся лишь один дубликат ключа, который он и оставил Глебу, логично рассудив, что если запереть дверь снаружи, то изнутри ее не откроешь. Так или иначе, Ивану сопутствовала удача.
Квартира была однокомнатная, дурно меблированная. Плазменный телевизор и DVD-проигрыватель казались инородными предметами в этом унылом постсоветском пространстве. Судя по всему, арендатор не отличался щепетильностью и снял первое попавшееся жилье. А технику, скорее всего, завез свою.
Глеб лежал на кровати. Через полчаса, максимум час, действие снотворного кончится. Джек придирчиво оглядел комнату. Что сподвигло Макса притащить друга в эту дыру? Ответ наверняка элементарен, нужно лишь найти подсказку.
Лиза стояла в проеме двери, молча наблюдая, как Джек рыщет по комнате в поисках неизвестно чего и неизвестно зачем. Ей самой было все предельно ясно. Макс не мог помешать эксперименту, поскольку Глеб сам этого хотел. Однако мог напакостить друзьям, умыкнув из-под носа драгоценную жертву. Наивный чукотский юноша. Неужели всерьез полагал обыграть ее, Лизу?
Джек приподнял подушку и победоносно усмехнулся, взяв в руки большой бумажный конверт. Не церемонясь, надорвал его и достал содержимое: паспорт, банковскую карточку и диск.
– Как интересно, – Джек дотянулся до пульта и включил телевизор. – Посмотрим, что тут за кино.
Хитрый план товарища не удивил Кравцова. Чего нельзя было сказать о Лизе. Она не считала Глеба глупым, отнюдь. Но положа руку на сердце, весь его ум нейтрализовался одной отличительной чертой – прямотой. Он никогда не лицемерил, всегда говорил то, что думал, не заботясь о собственной выгоде. Ожидать от него многоходовой интриги было бы глупо. Воистину, что-то происходит с миром, если даже близкие люди, изученные вдоль и поперек, удивляют Лизу.
Везти Глеба на подготовленную квартиру было нельзя. Макс знал адрес. Еще нагрянет с разборками. Из быстрых вариантов оставалась только гостиница. Однако у Лизы родилась идея получше.
– У меня есть загородный дом, муж давно купил, но мы там ни дня не жили. Я собиралась его продавать. Мебель вывезла. Но это же не принципиально, правда?
Плач дочери отвлек ее от воспоминаний недельной давности. Она вздохнула и поплелась в детскую. Настины истерики стали невыносимы. Психолог, работающий с ребенком, пока не добился успехов. Спрашивается, за что он получает бешеные деньги? Лиза обвела комнату злым взглядом: дорогая обстановка больше не радовала. К чему все это богатство, если она, его обладательница, не способна справиться с собственной дочкой?
– Изменила имидж? Тебе идет, – соврал Джек, когда Лиза села в машину. В последние дни подруга стала сама не своя, и он старался быть предельно деликатным. Это не сильно помогало, но ничего другого он предложить не мог. Эгоистично, конечно, но сейчас его занимали вещи поинтереснее, чем кризис женщины среднего возраста.
Он знал, что Глеб не так прост, как кажется. И весьма обрадовался, когда нашел этому подтверждение. Джек мысленно поаплодировал другу, неплохо придумавшему, как обвести вокруг пальца товарищей и начать новую жизнь без присутствия в ней «пережитков прошлого». Браво. С таким соперником приятно иметь дело. Ох, как он был выразителен на той записи. Будь Джек более сентиментален, непременно пустил бы слезу умиления.
Лизино предложение воспользоваться ее загородным коттеджем пришлось как нельзя кстати. Дольше держать Глеба в отключке становилось опасным для его здоровья, так что привередничать было некогда. Жаль, что скрытые камеры не установить быстро, а значит, видеонаблюдение отменяется. Иногда приходится чем-то жертвовать.
Паспорт и банковскую карточку Джек решил оставить Глебу. А вот диск конфисковал. Заменил его лаконичной запиской: «Не пытайся узнать прошлое. Я дал тебе шанс начать новую жизнь». На его взгляд, фраза выглядела пафосной, но Глебу должна понравиться.
Сделку о покупке дома новым владельцем оформили задним числом – на случай, если товарищ захочет выяснить, кому принадлежат хоромы, в которых он очнулся. Надо отдать должное Лизе: она ни минуты не колебалась, отказываясь от права собственности. Джек решил, что непременно порефлексирует на тему ее альтруизма потом, когда разберется с Глебом. Или теперь уже с Кириллом.
Всю неделю Джек не спускал глаз с коттеджа, заняв удобный наблюдательный пункт неподалеку. В первый же вечер друг вышел из дома: недолго прогулялся по дороге и поспешил вернуться в теплое помещение. Когда они забирали Глеба из клиники, забыли прихватить его верхнюю одежду из гардероба. Джек натянул на него свою куртку, благо они примерно одного роста и комплекции. Правда, куртка была легкая, джинсовая – Джек передвигался преимущественно на машине, поэтому теплые вещи надевал редко. В любом случае, это было лучше, чем ничего.
На следующий день Глеб снова совершил вылазку на улицу. Выглядел он неважно и пребывал в очевидной растерянности. Джек хотел выйти из укрытия и якобы случайно заговорить с приятелем, приободрить его. Но не успел. Из ворот соседнего дома выбежала женщина в белой норковой шубе до пят. Приблизилась к Глебу и начала о чем-то его расспрашивать, а спустя пять минут увела его к себе в шикарный трехэтажный дом. Любопытный поворот. Даже лишенный памяти, друг оставался верен себе. Уже в старших классах школы на него вешались все без исключения девчонки, и с каждым годом их число увеличивалось. Он не прикладывал никаких усилий, чтобы понравиться. Может быть, этим и притягивал. Красавец. Не успел осмотреть окрестности и уже подцепил телочку. Глеб вызывал восхищение. Наблюдение за его адаптацией не грозило быть скучным.
В новом мире товарищ осваивался с удивительной быстротой. Даже умудрился смотаться в город, чем заставил Джека изрядно понервничать. Следить за его передвижениями в толпе было сложнее. Пару раз он терял Глеба из виду, но, к счастью, быстро обнаруживал. Любопытно, как проявлялось его подсознание: наугад выбрав станцию, Глеб вышел к ресторану, в котором они регулярно встречались компанией. Проходя мимо заведения, Глеб замедлил шаг, и Джек затаил дыхание: неужели зайдет внутрь? Нет, не зашел. Направился дальше, свернул во дворы и долго сидел на скамейке, созерцая окрестности. Джека так и подмывало подойти к приятелю, но он сдержался. Не стоило светиться раньше времени.
Поездка в город утомила Глеба: вернувшись в поселок, он еле волочил ноги. У коттеджа его встретила соседка, и, насколько Джек мог видеть, они повздорили. Надо будет придумать, как установить камеры в доме и над входной дверью. Прятаться по кустам, как сопливому мальчишке, Джеку не очень нравилось. Хотелось сидеть в уютной квартире и с комфортом смотреть на монитор. Можно было пригласить специалистов, пока Глеб обследовал город, однако новая знакомая постоянно околачивалась поблизости и непременно заметила бы посторонних людей. Отношения у парочки развивались стремительно. Большую часть времени друг проводил в гостях у соседки, и бог знает, чем они там занимались. Джек надеялся, что вскоре они вместе куда-нибудь уедут хотя бы на три-четыре часа. За это время можно будет подключить видеонаблюдение.
– Ваня? – Лиза тряхнула его за плечо. – Где ты витаешь? Выгляни в окошко, дам тебе горошка! Заводи двигатель.
Желание подруги посмотреть на Глеба Джек воспринял неожиданно негативно. Собственная реакция на вполне невинную просьбу удивила его. Лиза играла в проекте не последнюю роль, оказала ему ощутимое содействие, посему имела законные основания быть в курсе. Тем не менее Джек долго не соглашался, ловя себя на том, что испытывает к другу странную, специфическую ревность. В подопытного было вложено столько труда и усилий, что Кравцов считал его чуть ли не своей собственностью, объектом авторского права. Ни с кем не хотелось делить восторг обладания гениальным творением своих рук. Понимая абсурдность и незрелость подобного восприятия, врач честно старался выработать в себе правильное отношение к происходящему.
