Боулинг-79 - Литвиновы Анна и Сергей (читать книги без регистрации .TXT) 📗
В тот раз Седовичу не чудился никакой Володька на месте Валерки…
А выпускник Беклемишев в тот же день собрал вещички и переехал из родной сто девятой к своим друзьям из ансамбля в шестьсот сорок пятую. А что он мог сделать еще? Драться с Володькой? Убить его? Убить себя?..
Драма неразделенной любви потому-то и бывает такой мучительной, что от тебя ничто не зависит. И ты, несмотря на все свои усилия и старания, не в состоянии ничего изменить…
* * *
– Значит, начиная с восемьдесят первого года, – мягко спросил Лилю подполковник Петренко, – и до встречи на стоянке пару лет назад вы ни разу больше не виделись с Валерием Беклемишевым?
– Нет, – покачала она головой.
– И ничего о нем не слышали?
– Нет.
– А случались ли, – вклинилась чекистка Варвара, – встречи между ним и вашим мужем?
– Нет. Во всяком случае, я ничего о них не знаю.
– А чем занимался Беклемишев все эти годы? Он вам не рассказывал?
– Отчего же? Бегло, схематично – но все-таки кое-что рассказал…
* * *
…Валерка позвонил ей на мобильный три дня спустя после их свидания в день первого эфира. Был радостно возбужден – Лиле даже показалось, что он снова выпивши. Стал рассказывать о поразительных переменах в своей жизни: пробах на «Мосфильме» и о том, что его утвердили на главную роль в картине самого Корчмаря:
– Представляешь, – говорил он в трубку, захлебываясь от возбуждения, – в сентябре мы едем в экспедицию, под Геленджик, съемки в основном на натуре, я уже подписал договор, мне будут платить по триста долларов за съемочный день…
Валерка с удовольствием сыпал новыми для себя словечками: «экспедиция», «натура», «съемочный день». Лиля не сказала, что ставка триста долларов в день – ничтожно мала, не захотела его расстраивать. А он попросил:
– Надо увидеться, отметить это дело, ведь только благодаря тебе и твоей программе меня заметили, я просто обязан проставиться…
И снова ее кольнуло болезненное чувство: а вдруг она поставила не на того? Вдруг ее неудачная, полуразбитая, а теперь практически не существующая семейная жизнь была бы иной, если бы она выбрала все-таки не Володьку, а Валерку? Ведь смотрите: стоило ей лишь чуть-чуть помочь ему – и вон он как вознесся!.. А если бы она всегда была с ним? Может, он достиг бы таких успехов и высот, на фоне которых померкли бы все достижения мужа?.. К тому же Валерка, в отличие от Володьки, кажется, по-настоящему любил ее… Но… Артист в России, даже гениальный, вряд ли может по заработкам даже приблизиться к средней руки купцу…
«И мы бы ютились с Валеркой в какой-нибудь двушке на окраине… Зато у нас, быть может, были бы дети… Хватит рефлексировать! – оборвала она себя. – Жизнь не имеет сослагательного наклонения!»
И для того чтобы поразить Валерку и поставить на место с его тремястами долларами за день, Лиля пригласила старого друга в свой особняк, на уик-энд.
– А твой супруг? – напрягся он.
– Не волнуйся, – усмехнулась она, – он в Европе, вернется только на будущей неделе.
Валерка явился вечером в пятницу – на той же машине, в том же костюмчике. Притащил бутылку «Мартеля» и бутылку «Бордо», арбуз, пирожные.
Лиля повела его осматривать дом и участок: «Моя спальня… А здесь – спальня Володи, а это тренажерный зал, здесь – сауна… Тут – Володькин кабинет, а здесь моя монтажная, я иногда работаю дома… Просмотровый зал, музыкальная комната, бильярдная…» Они вышли на тщательно выстриженный участок с высоченными соснами и фонарями, зажегшимися при их появлении. «Вот бассейн, можешь искупаться с дороги, а здесь домик для прислуги, там живут помощница по дому и садовник…»
– А где они? – нервно спросил Валерка.
– Не бойся, – расхохоталась она, – они нас не застукают, я их отпустила…
Разумеется, Лиля ничего не сказала о слежке, которую за ней установил супруг. Наверно, и сейчас их снимает длиннофокусным объективом детектив-папарацци: вон тот недостроенный дом – самая удобная позиция, весь ее участок как на ладони…
Валерка не казался подавленным величием ее владений. Небрежно спросил:
– Такой дом, наверно, миллион баксов стоит?
Лиля ответила по-деловому:
– Сейчас, я думаю, миллиона полтора.
– Значит, твой супруг – олигарх?
– Нет, на олигарха он не тянет. Да и в политику не лезет, и никогда не лез.
– Стало быть, он простой миллионер?
– Что есть, то есть, – со вздохом ответствовала она. – Но и я, знаешь ли, человек не последний… Но я тебя заболтала. Пойдем перекусим. А потом ты будешь жарить шашлык. Я помню, какой вкусный шашлык ты готовил – тогда, на майские, когда мы на байдарках ходили…
До шашлыка, впрочем, в тот вечер дело не дошло. Лиля накрыла «перекус» на веранде на открытом воздухе. Стоял теплый день конца лета. Мягкое вечернее освещение скрадывало невыгодные детали: морщинки, седину на его висках, синячки под глазами.
Для того чтобы расслабиться, Лиля усердно пила коньяк. Непьющему Валерке хватило двух бокалов шабли из ее винного погреба, чтобы стать раскованным. Он начал балагурить и смешить ее, фонтанировал шутками и анекдотами – совсем как во времена их молодости.
Скоро спустился вечер, сумрак расползся по саду, а со стороны Москвы-реки приблизилась туча. Без предупреждения начался дождь, а потом загрохотало. Вскоре ливень припустил как из ведра, и молнии из тучи стали бить в поле неподалеку, с каждым новым ударом придвигаясь к коттеджному поселку – словно невидимый корректировщик направлял небесный огонь все ближе и ближе к людям.
– Пойдем купаться, – вздрогнув после очередного раската, сказала она.
– В дождь нельзя, – нахмурился Валерий. – Молнии любят бить в воду. Это я тебе как электротехник точно говорю.
– У меня бассейн под крышей – забыл?
– Я не захватил свой купальный костюм, миледи.
– В частных бассейнах купаются голыми, дурачок.
…Бассейн освещался мерными вспышками атмосферного электричества. Дождь непрерывно колотил по пластиковой крыше, укрывавшей искусственный водоем. От этого звука было совсем не страшно, а очень уютно.
Лиля скинула с себя одежду. В мертвенных всполохах молний, следующих один за другим, она выглядела совсем такой же, что и двадцать с лишним лет назад. Точеная фигурка, широкие бедра, торчащая грудь. Совсем как в то лето, когда они купались ночью вдвоем – в бухте Золотой Рог, в Енисее, в Цемесской бухте…
Она прыгнула и рыбкой неслышно вошла в воду. Валерий поспешно разделся и прыгнул вслед за ней…
И были давно забытые прикосновения – словно совсем новые – и ласки, и его мощное проникновение, на которое она отозвалась гораздо жарче, чем много лет назад…
Потом они завернулись в полотенца и неслись, словно дети, босиком под ливнем – по саду сквозь грохот и вспышки…
Под утро она спросила его о жене. Валерий нахмурился.
– Не хочу о ней говорить. Настоящая хабалка. Мы давно не живем вместе.
– Где ты ее нашел?
– Ты ее прекрасно знаешь.
– Да? Кто такая?
– Оля, помнишь? Та, что играла в «Бане» машинистку Ундертон.
– О, конечно, помню! Значит, она в конце концов добилась своего. Получила свой приз – тебя.
– Да, получила. После того, как ты меня бросила.
– А когда вы с ней поженились?
– Вскоре после вас. В апреле восемьдесят первого.
