Немые и проклятые - Уилсон Роберт Чарльз (онлайн книга без .TXT) 📗
— Значит, наш Рафаэль Вега точно связан с миром секретности, — сделал вывод Фалькон. — Хосе Луис, нам наконец-то повезло, но…
— Да знаю, — сказал Рамирес, — он не тот, за кого себя выдает… но кто он, черт возьми?
— У него были связи с Америкой. Крагмэн уверен, что Вега там жил, а мы теперь знаем, что он получал оттуда письма, — продолжил Фалькон. — Возможна также связь с Мексикой.
— Мексиканская жена может быть очередной фальшивкой, — сказал Рамирес. — Мужчине в таком возрасте лучше быть женатым для большей достоверности.
— Теперь мне кажется, что он из Центральной или Южной Америки.
— Не думаю. Будь ты аргентинцем, стал ли бы ты пользоваться фальшивым паспортом своей страны?
— Своей, скорее всего, не стал бы, но в моем распоряжении весь остальной континент, — заметил Фалькон. — Пожалуй, нам стоит повидать судебного следователя Кальдерона. Мы договаривались на начало недели. Думаю, дело сдвинулось с мертвой точки.
Он соединился с секретаршей Кальдерона. У судебного следователя как раз заканчивалось совещание. Она поговорит с ним и узнает, есть ли у него время до обеда, потому что после уже все расписано. Фалькон повесил трубку, откинулся на спинку стула и задал вопрос:
— Ты можешь предположить, кем на самом деле был наш Рафаэль Вега?
— Тайный агент, разведчик, работающий на правительство или террористическую организацию. Наркоторговец… — начал перечислять Рамирес.
— А если торговец оружием? — спросил Фалькон. — Где легче всего достать оружие? Тогда понятно, почему он сотрудничал с русскими.
— Верно, — подхватил Рамирес. — А деньги идут от строительства. Земля куплена русскими напрямую у владельца. Никакой финансовой связи с Вегой.
— Приемлемо, но тогда возникают новые вопросы. Но это все — наши фантазии. Давай лучше подумаем, кто поставщик и зачем убивать Вегу.
Перезвонила секретарша Кальдерона и сообщила, что он сможет принять их через полчаса. Они поехали в здание суда и прошли в кабинет Кальдерона. Судебный следователь сидел, отвернувшись от стола, смотрел сквозь щели ставней и курил. Услышал, как они вошли, предложил им сесть.
— Есть новости? — спросил он, не оборачиваясь.
— Есть сложности, — сказал Фалькон и поведал ему о тайной жизни Рафаэля Веги.
Во время речи Фалькона Кальдерон повернулся в кресле. Если в последний раз судебный следователь выглядел так, словно долго плутал в горах и только что вернулся домой, теперь он казался чуть живым, измученным, как человек, которому пришлось съесть своих товарищей, чтобы выжить. Он осунулся, тени под глазами стали фиолетовыми, а лоб покрылся морщинами. Казалось, он похудел. Воротник рубашки был ему явно великоват. Когда Фалькон закончил, Кальдерон кивнул. Он казался задумчивым, но рассеянным. Новая информация никак не сказалась на его поведении.
— Итак, теперь у вас больше сведений о прошлом Веги, — сказал он, — но вы так и не предоставили мне ни стоящих результатов по этому делу, ни свидетелей, ни мотива. Что конкретно вы хотите?
— Ордер на обыск сейфа в банке «Банесто», — вмешался Рамирес, переглядываясь с Фальконом.
— Чей это сейф? — спросил Кальдерон.
— Веги, разумеется, — ответил Рамирес, озадаченный непонятливостью судебного следователя. — Но на имя Эмилио Круса.
— Я этим займусь, — пообещал Кальдерон. — Что еще?
— У нас есть версии. Но нам нужно время, — и Фалькон рассказал о своих догадках: русская мафия, оружие, имена людей из записной книжки Веги и с фотографий Рауля Хименеса, которые, как оказалось, все были знакомы.
— Это всё догадки, — сказал Кальдерон. — А доказательства? Вега почти двадцать лет успешно управлял строительной компанией в Севилье. Он создал ее практически с нуля. Ну есть у него в работе некоторые нарушения…
— Вы забываете, что у этого человека прекрасно подделанные испанский и аргентинский паспорта, открытая марокканская виза, чтобы иметь возможность быстро скрыться, — перебил его Рамирес. — Не думаю, что это характеризует его как законопослушного гражданина, солидного человека, у которого всех грехов — небольшие нарушения.
Кальдерон метнул в него такой взгляд, что Фалькону показалось, что он услышал свист как от пули.
— Я понимаю, — сдержался судебный следователь, — человек явно не без прошлого. От чего-то он сбежал и начал другую жизнь. Возможно, прошлое каким-то образом его настигло, но это не помогает вам решить, в каком направлении двигаться. Вы говорите о поставках оружия, торговле наркотиками и людьми, терроризме, но вы не дали мне версию, которая указала бы направление расследования. У вас одни теории. Земельные дела русских выглядят странно — согласен. Их связь с Вегой как минимум опасна. Вы можете посмотреть цену продажи в документах, но это вам ничего не даст, все указывают низкую стоимость земли, чтобы уйти от налогов. Должна быть логическая цепочка, чтобы судья Декано понял, стоит ли тратить казенные деньги на эти… идеи.
— Вы не видите связи между смертью сеньора Веги и самоубийством его соседа? — спросил Рамирес.
— Вы мне ее не показали, только назвали имена из записной книжки да рассказали про фотографии, — ответил Кальдерон, подавляя зевок. — Судебный следователь Ромеро тоже не видит никакой связи. Две смерти выглядят совпадением, разве что в одном случае нет сомнений в том, что это самоубийство, а в другом есть некоторая неуверенность. И неуверенность эта у нас в голове, а не в предъявленных вами доказательствах.
— А записка с упоминанием известного теракта? — упорствовал Рамирес.
— Эта деталь так же уместна в суде, как его папки по процессам военных преступников, или старая машина в его гараже, или тот факт, что он выдавал себя за кого-то другого. Все это информация, но, подобно анонимным угрозам, она ни с чем не связана, — сказал Кальдерон. Он обернулся к Фалькону: — А вы почему молчите, инспектор?
— Мы зря тратим время, — устало ответил Фалькон, будто апатия Кальдерона просочилась ему в кровь. — Мы можем найти еще больше потрясающих деталей, но они тоже не объяснят мотива и не прибавят свидетелей. В отделе не хватает людей — трое в отпуске, в управлении серьезное происшествие…
— Я слышал, — сказал Кальдерон, он смотрел в стол, руки зажаты между коленями.
— Наши шансы найти единственного свидетеля, Сергея, тают с каждым днем. Так нам продолжать или закрыть оба дела? Две смерти — два самоубийства.
— Ты злишься. Понимаю, что вы хорошо поработали и нашли интересную информацию, — прибавил живости голосу Кальдерон, уловив интонацию Фалькона и пытаясь говорить увлеченно. — На данный момент, по-моему, с учетом состояния психики жертвы, которое подтверждается свидетельством врача и фотографиями Мэдди Крагмэн, и принимая во внимание ваши новые сведения, я еще больше склонен считать, что Вега убил жену, а потом себя. Если можете с этим согласиться, я вынесу вердикт о самоубийстве. Если вы все еще намерены продолжать расследование, я дам вам сорок восемь часов.
— И в каком направлении работать? — спросил Рамирес.
— В каком хотите, — ответил Кальдерон. — У вас есть шанс поговорить с русскими лично?
— Они в Португалии, — сказал Фалькон. — Возможно, приедут взглянуть на свои вложения.
— С кем они свяжутся в таком случае?
— Вероятно, с Карлосом Васкесом.
— Этому есть что скрывать, — пробормотал Рамирес.
— А если выяснить, кто такой Вега на самом деле? — предложил Фалькон.
— Как? — спросил Кальдерон, садясь вполоборота к окну.
— Американский след, — объяснил Фалькон. — Скажем, он жил там двадцать лет назад, от чего-то сбежал, изменил свою жизнь. Я просто вспомнил слова из отчета о вскрытии про давнюю пластическую операцию. Возможно, у него была судимость или на него имеются сведения в ФБР.
— У вас есть связи с ФБР? — спросил Кальдерон.
— Конечно.
— Значит, вы согласны на предложенные сорок восемь часов?
Когда Фалькон спускался от Кальдерона, позвонил Элвира. Он поговорил со своим начальником, комиссаром Лобо, и они решили, что Фалькон должен направить силы на расследование самоубийства Монтеса. Фалькон спросил Элвиру, может ли тот обеспечить надежного и готового к сотрудничеству человека в ФБР, который помог бы установить личность Рафаэля Веги, и напомнил о начальнике тюрьмы.
