Семь дней в мае - Нибел Флетчер (книга регистрации TXT) 📗
— А чем объяснить это Скотту… и стране?
— Как чем? Организацией этого проклятого ОСКОСС без разрешения и тайной переброской войск на самолетах со всех концов страны, — ответил Кларк. — И не забудьте эту налоговую декларацию. Можете помахать ею у него перед носом.
Лимен крутил трубку, лежащую на кофейном столике, и смотрел, как чубук описывает дугу вокруг чашечки. Потом выбил трубку в пепельницу. Тодд было заговорил, но президент поднял руку.
— Нет, — медленно произнес он. — Еще не время. Надо придумать что-нибудь получше. Такое внезапное решение приведет к тому, что в понедельник к утру Скотт завладеет страной. Народ просто не поймет и не поддержит нас.
— Возможно, — не сдавался Кларк, — но приходится идти на риск. Дело зашло слишком далеко. — Лимен подошел к высокому окну и взглянул через большой газон на сверкающий в лучах утреннего солнца фонтан. Два садовника копались на клумбе, окружающей бассейн. Потом повернулся к своим собеседникам.
— Нет, не сейчас, — повторил он. — Наша позиция станет неизмеримо сильнее, если удастся освободить Гендерсона. Ведь это наш единственный беспристрастный свидетель.
— Вы ставите на карту судьбу всей страны, — резко проговорил Тодд. — А что, если Скотт перенесет срок выступления и не станет ждать до завтра?
Лимен не стал снова вступать в спор с Тоддом и обратился к Кейси:
— Это осуществимо, Джигс? Можно ли ускорить начало такой операции, связанной с переброской войск по воздуху?
— Сомневаюсь, господин президент. Ведь на подготовку операции потребовались недели. Может быть, это и возможно, но маловероятно. — Он усмехнулся. — Во всяком случае, если бы я проводил такую операцию, не думаю, что мог бы ее ускорить.
— Я согласен с суждением военного человека, — сказал Лимен. — Подождем еще несколько часов, прежде чем принимать решение, а тем временем, будем надеяться, удастся освободить Гендерсона.
— Я считаю такое решение, вернее, отсутствие всякого решения, неразумным, господин президент, — заявил Тодд.
— Вы полностью изложили свое мнение вчера вечером, Крис, — сказал президент, — и нам оно совершенно ясно. Я думаю, можно обойтись без дальнейших пояснений. Благодарю вас.
Лимен проводил Тодда и Кейси до двери.
— Будьте у телефона, — предупредил он. — Вы можете понадобиться мне в любую минуту. Боюсь, что это будет длинный день.
Направляясь вместе с Кейси через длинный коридор к лифту, адвокат пристально посмотрел на армейского уорент-офицера, неподвижно застывшего на стуле с зажатым между коленями небольшим портфелем.
— Скажите, полковник, — спросил Тодд, когда они вошли в лифт, — что это за люди? Один из них всегда сидит у двери президента, где бы тот ни был.
— Не знаю. Я думаю, это какое-то секретное дело, господин министр, — уклончиво ответил Кейси. «До чего же сложная вещь государственная машина, — подумал он. — Сидит человек с шифрованными документами, с помощью которых можно развязать ядерную войну, а министр финансов даже не знает об этом».
— Надеюсь, что он не завербован Скоттом.
— Я тоже, — сказал Кейси. «Но даже главнокомандующий не может приказать ему уйти с поста, — продолжал размышлять он. — И может быть, вся эта система настолько хитроумна и содержит столько тонкостей, что даже генералу Скотту ее не пробить. Будем надеяться, что это действительно так».
По пути домой мысли Кейси обратились к семейным делам. Он до сих пор ничего не объяснил Мардж о своей поездке в Нью-Йорк и о том, где он пропадал прошлую ночь. Насколько он знал свою жену, она вот-вот должна потребовать от него ответа.
И он не ошибся. Вместо обычного утреннего рабочего костюма на ней было зеленое платье из набивной ткани и туфли на высоких каблуках. Это означало, что она либо договорилась встретиться с кем-нибудь за ленчем, либо собирается серьезно поговорить с ним. По ее натянутой улыбке Кейси понял, что предстоит последнее.
— Что это ты такая нарядная с самого утра? — поинтересовался он, направляясь за женой в гостиную. Марджи уселась на кожаный пуфик, подложив под себя ногу в нейлоновом чулке.
— Полковник Кейси, — начала она, — я думаю, вам пора уже доверять своей боевой подруге.
— То есть?
— То есть: где ты был в среду ночью, и вообще, что значат все эти отлучки?
— Прости меня, Марджи, но я уехал из города по секретному заданию.
— Знаю, мой милый. По очень секретному. — Марджи улыбнулась, обнаружив небольшую щелку между зубами. — Но у тебя же отпуск! Давай не будем притворяться, будто ты ездил по делу.
Кейси попытался изобразить на своем лице обиду. Это не стоило ему большого труда. Он и в самом деле чувствовал себя обиженным и непонятым.
— Я действительно ездил по делу, Мардж. Официальное правительственное поручение.
— Может быть, ты встречался в Нью-Йорке с этой долговязой стервой Элеонор Холбрук тоже для пользы дела?
— Ах брось, Мардж. Это дело прошлое, и незачем его пережевывать снова.
— Ты был в Нью-Йорке! — Это был уже не вопрос, а обвинение.
— Нет, не был, — солгал он. Неужели кто-нибудь из знакомых Мардж видел его в «Шервуде»? Или в том ресторане? Или, упаси бог, в доме Шу?
— Ты слишком честен, Джигс. Ты так и не научился как следует врать.
— Ладно, Мардж, хватит об этом, черт возьми, — рассердился Кейси. — Я не хочу больше разговаривать на эту тему. Может, я смогу объяснить тебе кое-что в воскресенье, а может, и нет. Вот так, тут ничего не поделаешь.
Мардж сердито сморщила носик. Эта ее гримаска всегда предвещала неприятности.
— Возможно, я уеду на уик-энд по собственному конфиденциальному «заданию», так что буду лишена удовольствия выслушивать твою историю, если ты сумеешь к тому времени ее сочинить.
— О, ради бога, Мардж, не делай глупостей! — вспылил Кейси.
Однако миссис Кейси с драматическим видом вскочила со своего сиденья, простучала каблучками по коридору и скрылась в маленькой комнатке, где стояла ее швейная машина, клюшки для гольфа и письменный столик с параллельным телефоном, захлопнув за собой дверь.
Кейси со всей силой пнул ногой пуфик. Слава богу, что страну приходится спасать не так уж часто.
Пятница, полдень
Арт Корвин, выйдя из одной двери и направляясь к следующей, думал: ну что ж, за эту неделю он пройдет полный повторный курс по своей специальности. Правда, острой нужды в этом для него не было. Пусть он провел пару лет в западном крыле Белого дома, но все равно старой своей профессии не забыл.
Обойдя еще несколько домов Джорджтауна, он с удовлетворением подвел итоги. Две горничные и одна очень миловидная молодая хозяйка в облегающих длинных черных брюках и алой домашней курточке вспомнили, что около половины девятого утра видели стоявший на улице военный автомобиль. Все трое заявили, что в нем было два солдата. Машина стояла футах в сорока от подъезда дома сенатора Кларка. Одна из горничных видела, как около девяти часов сенатор уехал, и заметила, что сразу же после его отъезда двое людей в форме подошли к дому и подергали дверь. Она уже хотела выйти и сказать, что дома никого нет, как эти двое — один из них, видимо, офицер, потому что у него были «такие блестящие штучки на плечах», — вернулись к машине и уехали.
Пожилая женщина с соседней улицы, чей сад расположен напротив сада Кларка, через переулок, видела, как в начале десятого из задней двери сенаторского дома вышли двое военных.
— С ними был еще один человек, и они вроде его поддерживали. Надо сказать, я немного удивилась. Правда, я слышала: иногда из этого дома выходят люди в таком виде, что их приходится поддерживать, но сама никогда этого не видела. И подумайте только: в девять часов утра! — Она презрительно фыркнула. — Порой удивляешься, как это правительство еще ухитряется что-то делать, если в нем такие пьяницы.
Корвин снова сел в машину и после минутного раздумья помчался к «Добни-хаузу». В отделанном мрамором вестибюле он справился у клерка, в каком номере остановился сенатор Прентис, потом поднялся на его этаж и минут пятнадцать бродил по коридорам. Ничего не узнав, он спустился на грузовом лифте и поговорил с ремонтными рабочими в гараже, но без всякого результата. Обошел место стоянки машин в поисках военного седана. Потом медленно объехал кругом весь квартал, но не заметил ни одной правительственной машины.
