Сдвиг - Кринг Тим (лучшие книги .txt) 📗
— Ложись на пол, и руки в стороны!
— Встать, сесть, лечь. Совсем как в армии. — Он поднялся, и зонтик, соскользнув с колен, упал на пол. Мельхиор перешагнул через него и, продолжая держать руки над головой, опустился сначала на одно колено, потом на оба и наклонился к самому полу. — А если серьезно, бьюсь об заклад, что наручников у тебя нет. И что ты будешь делать? Воспользуешься галстуком?
БК размышлял как раз об этом. Со злостью он потянулся к узлу, чтобы ослабить его.
Мельхиор ждал именно этого момента. БК даже не понял, как тому удалось запустить в него стулом, который ударил его по руке с пистолетом. Прогремел выстрел, и пуля вырвала из стены изрядный кусок штукатурки, но пистолет БК все же не выронил. Мельхиор тем временем вскочил на колени и, схватив зонтик, выставил его перед собой как меч.
БК невольно улыбнулся:
— Что это…
Послышался свистящий звук, и БК почувствовал удар такой силы, будто ему в живот с разбегу врезался головой лайнбекер [45]. Он отлетел назад, ударился о стену и, выронив пистолет, упал лицом вниз.
Он умер, еще не коснувшись пола.
У БК было целых пять адресов Каспара, и Чандлер в каждом из пяти случаев понятия не имел, где это. По счастью, во взятой напрокат машине БК нашлась карта.
Он решил начать с северной части Далласа. Чандлер не знал, насколько сильной была доза в «промокашке», добытой БК у Ричарда Альперта, поэтому оторвал половину и проглотил, продолжая движение. Добравшись до одноэтажного здания без признаков его обитаемости, он попытался обнаружить сознание людей, которые там предположительно находились, но у него ничего не вышло. Решив все равно проникнуть в дом, он зашел с заднего дворика и выставил полусгнившую оконную раму. Осмотр лишь подтвердил то, что он уже знал: в доме никого не было, и, если судить по толстому слою пыли везде, сюда уже давно никто не заглядывал.
Следующий адрес был на Марсалес-стрит. Чандлер приехал туда в шестом часу утра. Какая-то пожилая женщина уже была на ногах и мыла посуду. Она рассказала, что ее жильцы работают на фасолевой фабрике в Форт-Уорте в первую смену, а та начинается в семь. Она хорошо помнила Каспара, хотя знала его под другим именем. Чандлер понял это лишь потому, что разглядел в ее сознании лицо того, кого искал.
— Да, конечно, Ли Освальд. Странный юноша, хотя что взять с человека, который носится с кубинскими памфлетами, да еще и женился на коммунистке! Она, правда, хорошенькая, если, конечно, на лице нет синяков…
— Он бил ее? — Чандлер невольно подумал о Наз.
— У него бывали приступы ярости, — сказала она так обыденно, будто речь шла о мухах, которые умудрялись проникать в дом, несмотря на сетку на окнах. — Даже не могу вам сказать, что конкретно их вызывало. Обычно — какие-то статьи в газетах. То о Кастро, то о президенте. Потом о Хрущеве или главаре мафии, которого брат Кеннеди песочил по телевизору. Он из тех, кому есть дело до всего на свете. Да поможет Бог несчастным, желающим во всем разобраться…
— А он говорил, куда собирался?
— Я слышала, его жена уехала в Новый Орлеан. Он поехал к ней — думаю, чтобы вернуть назад… — Она передернула плечами. — Он найдет ее! У него не все в порядке с головой, но он точно из тех, кто не остановится, пока не добьется своего…
Чандлер немного покопался у нее в сознании, чтобы убедиться: она говорит правду и ничего не скрывает. Больше она ничего не знала. Каспар не особенно ее интересовал.
Затем Чандлер отправился на Бекли-стрит и добрался туда в половине седьмого. Хозяйка подтвердила: Каспар там жил — она знала его как Ли, но он сказал, что это его фамилия, а называть просил по инициалам — Х.О. Еще она сообщила, что мистер Ли провел здесь ночь с женой, перед тем как уехать в Ирвинг.
— Ирвинг? — переспросил Чандлер и достал бумажку с адресами. — Дом 2515 по Уэст-Фифс?
— Кажется, да…
Чандлер, не дослушав, сел в машину и покатил туда.
Автомобилей на улицах становилось все больше, и ехал он почти час. Чандлер чувствовал: действие наркотика заканчивается, — значит, времени у него осталось совсем мало. Он даже удивился, что ЛСД по-прежнему продолжал действовать, ведь он его принял часа три назад. Сильные дозы запускали в действие мощные процессы метаболизма, после чего он чувствовал себя совершенно разбитым. Слабые же — напротив — расходовались очень экономно, и он мог даже забыть, что принимал наркотик, если бы не способность вытаскивать образы из чужого сознания и, разумеется, заменять их своими.
В Ирвинге дверь ему открыла женщина лет тридцати. Каспар уже ушел, сказала она, так как до работы его подбрасывает…
Чандлер не стал дожидаться, пока она договорит, и вытащил имя у нее из сознания. Уэсли Фрейзер. Он жил на той же улице. Чандлер бегом понесся туда. Дверь открыла молодая женщина. Сестра Фрейзера.
— Уэс и Ли уже уехали…
Чандлер напрягся и с такой силой стал рыться в ее сознании, что женщина пошатнулась. Он увидел, как Каспар кладет на заднее сиденье «шевроле» пятьдесят девятого года выпуска, на котором ездил Уэсли, длинный сверток, завернутый в коричневую бумагу.
Сестра Фрейзера стояла в дверях, раскачиваясь, как травинка на ветру. Чандлер продолжил поиски и увидел, как пару месяцев назад Уэсли сообщил сестре, что нашел работу на техасском книгохранилище школьных учебников, и та спросила его, не найдется ли там места для мужа Марины Ли.
— Я как-то слышала, она назвала его Алик, — говорила меж тем сестра. — Как ты думаешь, может быть, Алик — это на русском Ли?
Чандлер собрал все свои силы — сестра Фрейзера рухнула на диван. Она не знала точного адреса книгохранилища, но это где-то на Дили-Плаза. У нее в голове промелькнул обрывок какой-то информации, и последние силы Чандлера ушли на то, чтобы вытащить его. Это оказалась первая страница газеты. Карта. Маршрут президентского кортежа. Он проследил за стрелками: Мейн-стрит, Хьюстон-стрит, Элм-стрит.
— Ну да, — рассеянно произнесла сестра Фрейзера, хотя Чандлер ничего не спрашивал. — Это там.
— Спасибо, — поблагодарил Чандлер и побежал к машине.
Минут через пять женщина удивленно заморгала и обратила внимание на открытую дверь.
— Проклятая цветочная пыльца! — пришла она к выводу и шагнула к двери. — Голова просто раскалывается!
Уэсли не закрывал рта всю дорогу, обсуждая дождь, садящийся аккумулятор, визит президента. На пассажирском сиденье, закрыв глаза и сложив на коленях руки, тихо сидел Каспар и размышлял о несправедливости происходящего. Он как-никак шпион, черт побери! Работал на Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки и Комитет государственной безопасности Союза Советских Социалистических Республик. Вымышленных имен у него больше, чем клеток в головном мозге у этого кретина, сидящего за рулем. Он входил в элитную группу Умника, а сейчас его подбрасывают на работу, потому как собственная машина ему не по карману, да и водительских прав у него нет. А рисковать сегодня никак нельзя.
— Я слышал, он победил в шестидесятом только потому, что заплатил мафии и та вбросила лишние бюллетени в Чикаго, — бубнил Уэсли, — но на этот раз Джонсон вряд ли отдаст ему Техас или Джорджию. Во всяком случае, по вопросу Билля о правах…
«Шевроле» подскочил на выбоине, и на заднем сиденье длинный предмет, завернутый в бумагу, отозвался металлическим лязгом.
— Карниз для шторы, — пояснил Каспар, хотя Уэсли ни о чем и не спрашивал. А Каспар говорил об этом, когда они садились в машину, и даже вчера, когда он просил подвезти его до работы. Он объяснил, что останется на ночь у Марины в Ирвинге, чтобы проведать дочерей и забрать карниз для штор, который она ему купила, чтобы он мог повесить его в своей комнате на Бекли-стрит.
— Думаю, я все равно схожу посмотреть на него, — гнул свое Уэсли. — В газетах писали, кортеж проедет около полудня, может, в полпервого, так что я, наверное, проведу обеденный перерыв в парке и помашу им рукой, когда он будет проезжать с Джеки. А она действительно классная! Надо будет найти какой-нибудь ориентир, чтобы не пропустить их. Ориентир, — повторил он и задумчиво добавил: — Странное все-таки слово.
