Зов кукушки - Гэлбрейт Роберт (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Лула тебе рассказывала, что пытается отыскать своего отца?
— Он же умер… или ты имеешь в виду родного? Да, была у нее такая мысль, только там облом вышел, если ничего не путаю. Ее мамашка даже толком не знала, кто отец.
— А Лула не говорила, удалось ли ей найти хоть какие-то факты?
— Она пыталась, но все впустую. Тогда ей втемяшилось пойти африканистику изучать. Видишь ли, отдать дань папочке и всему Африканскому континенту, чтоб он сгнил. Этот паразит Сомэ вечно ей на мозги капал, лишь бы втравить в какое-нибудь дерьмо.
— Каким образом?
— Да любым, чтобы только между нами клин вбить. Чтобы только Лу к себе привязать. Ревновал, гаденыш. С ума сходил по ней. Да знаю я, знаю, что он гей, — нетерпеливо добавил Эван, видя, что Сиара собирается запротестовать, — но не он первый на девушку запал. Вообще говоря, он трахает все, что движется, лишь бы мужского пола, но ее ни на шаг не хотел от себя отпускать. Истерики закатывал, если она отказывалась встретиться, не давал ей работать ни с кем другим. Меня на дух не переносит, потому что у меня хребет есть. Погоди, гаденыш, я еще тебе устрою. Это ведь он Лу к Дибби Макку подталкивал. Только и думал, как бы их в постель уложить. А меня опустить. Я много чего знаю. Он требовал, чтобы она их сразу познакомила, чтоб он мог шмотки свои поганые на бандюка нацепить и для рекламы сфоткать. Он своего не упустит, этот Сомэ. Всю дорогу ее использовал, норовил заплатить поменьше, а то и на халяву поживиться, а она, дуреха, всегда пожалуйста.
— Это у тебя от Сомэ? — Страйк выхватил взглядом миниатюрный лейбл «GS» и указал на пару черных кожаных перчаток, валявшихся на кофейном столике.
— Обалдел, что ли?
Наклонившись, Даффилд поддел перчатки указательным пальцем и поболтал ими у себя перед носом.
— Вот зараза, ты ведь прав. Это — в помойку. — Скомкав перчатки, он с размаху швырнул их в угол и угодил в отставленную гитару, которая ответила протяжным, гулким стоном. — Они у меня после той съемки остались. — Он ткнул пальцем в сторону черно-белой журнальной обложки. — Сомэ бы удавился мне такие подарить. Сигарету дашь?
— Кончились, — солгал Страйк. — А теперь скажи, Эван, зачем ты позвал меня к себе домой?
Наступила долгая пауза. Даффилд сверлил взглядом Страйка, который нутром чуял, что актер раскусил его вранье насчет сигарет. Сиара тоже бросала на детектива гневные взгляды, картинно приоткрыв пухлые губки в знак удивления.
— Думаешь, я хотел сделать признание?
— Ну, вряд ли ты надеялся, что я стану тебя развлекать.
— Не знаю, не знаю. — В голосе Даффилда зазвучала неприкрытая злоба. — Может, я думал, ты такой же остряк, как твой папаша?
— Эван! — одернула Сиара.
— Ну что ж, если ты все сказал… — Страйк выбрался из кресла.
К его легкому удивлению и к заметному неудовольствию Даффилда, Сиара опустила на стол пустой бокал и высвободила из-под себя ноги, готовясь встать.
— Ладно, — вырвалось у Даффилда. — Есть одна вещь.
Страйк вернулся в кресло. Сиара бросила Даффилду сигарету из своей пачки; актер пробормотал невнятную благодарность.
— Говори, — поторопил Страйк; Даффилд возился с зажигалкой.
— Тут такое дело… Не знаю, правда, насколько это важно… — начал Даффилд. — Но я требую, чтобы ты помалкивал, откуда тебе это известно.
— Не могу гарантировать, — сказал Страйк.
Даффилд хмурился; у него тряслись колени, глаза уставились в пол. Боковым зрением Страйк заметил, что Сиара хочет заговорить, и жестом приказал ей закрыть рот.
— Так вот, — продолжил Даффилд. — два дня назад я обедал с Фредди Бестиги. Он отошел в бар и оставил на столе смартфон. — Даффилд затянулся и поежился. — Я не хочу, чтобы меня сняли с роли. — Он испепелил взглядом Страйка. — Такая работа на дороге не валяется.
— Ближе к делу, — сказал Страйк.
— Ему пришел мейл. Я увидел имя Лулы и прочитал.
— Так-так.
— Сообщение было от его жены. Как-то так: «Я знаю, что общаться положено через адвокатов, но если полтора миллиона фунтов — твое последнее слово, то я всем расскажу, где именно я находилась в момент гибели Лулы Лэндри и как там оказалась. Я не собираюсь больше разгребать твое дерьмо. Это не пустая угроза. Думаю, мне в любом случае следует пойти в полицию и все рассказать». Вот в таком духе, — заключил Даффилд.
С улицы донесся приглушенный хохот двоих папарацци.
— Это очень полезная информация, — сказал Страйк Даффилду. — Спасибо.
— Бестиги не должен узнать, откуда ты ее получил.
— Постараюсь обойтись без упоминания источника, — пообещал Страйк, вставая. — За воду тоже спасибо.
— Зайчик, погоди, я с тобой, — заворковала Сиара, прижимая к уху телефон. — Киран? Мы выходим — Корморан и я. Прямо сейчас. Эван, милый, пока.
Она наклонилась и поцеловала его в обе щеки; Даффилд, уже наполовину выбравшийся из кресла, был обескуражен.
— Можешь тут переночевать, если…
— Нет, милый, у меня завтра днем работа, нужно хорошенько выспаться.
Когда Страйк вышел на улицу, его вновь ослепили вспышки, но папарацци, судя по всему, растерялись. Он помог Сиаре сойти по ступенькам и повел ее к задней дверце «мерседеса»; из толпы папарацци кто-то крикнул:
— Эй, дядя, ты вообще кто такой?
Ухмыляясь, Страйк хлопнул дверцей. Коловас-Джонс сел за руль; они отъехали от тротуара; на этот раз никто их не преследовал.
Через пару кварталов Коловас-Джонс нарушил молчание, глядя в зеркало заднего вида и обращаясь к Сиаре:
— Домой?
— Наверное, да. Киран, сделай одолжение, включи радио. Музыки хочется, — сказала она. — Погромче, котик. Ой, я балдею.
Леди Гага пела «Телефон».
Когда Сиара повернулась к Страйку, на ее удивительное лицо упал медовый луч светофора. Ее дыхание пахло алкоголем, а кожа — перечно-сладкими духами.
— Ты больше ничего не хочешь у меня спросить?
— А знаешь что, — сказал Страйк, — пожалуй, хочу. Зачем у тебя в сумке сменная подкладка?
Не веря своим ушам, она звонко рассмеялась, склонилась ему на плечо и ткнула локотком в бок:
— А ты забавный!
— Нет, серьезно, зачем?
— Ну, это придает сумке типа индивидуальность; подкладки можно заказывать по своему вкусу и менять, даже использовать как шейные платочки. Это же такая прелесть — натуральный шелк, изящный рисунок. А молния по краю — последний писк.
— Интересно, — сказал Страйк.
Сиара легко прижалась к нему бедром и опять рассмеялась — теперь глубоким, грудным смехом.
«Трезвонь, трезвонь, но дома никого!» — надрывалась Леди Гага.
Музыка заглушала их разговор, но Коловас-Джонс постоянно стрелял глазами в зеркало заднего вида, без нужды отрываясь от дороги. Прошла еще минута, и Сиара сказала:
— Ги был прав: я люблю больших. А ты такой громила. И типа суровый. Это очень сексуально.
Еще через квартал она прошептала:
— Где ты живешь? — и по-кошачьи потерлась о его щеку.
— Я ночую на раскладушке у себя в конторе.
Сиара захихикала. Она определенно захмелела.
— Шутишь?
— Ничуть.
— Тогда ко мне?
На ее прохладном, сладком язычке сохранился привкус «перно».
— Ты спала с моим отцом? — Страйк улучил момент, когда она не накрывала губами его рот.
— Нет… Что ты, нет… — Короткий смешок. — У него же волосы крашеные… вблизи типа лиловые… Я его называла «рокер-чернослив».
А потом, минут через десять, у Страйка проснулся голос разума, который напомнил, что желание может обернуться унижением, и Страйк, собравшись с духом, сообщил:
— У меня нет одной ноги.
— Что за выдумки!
— Это не выдумки. В Афганистане оторвало.
— Бедненький зайчик, — прошептала она. — Давай я помассирую.
— Давай… это, правда, не нога. Но тоже приятно.
9
В туфлях на плоской подошве Робин легко взлетела по лязгающей железной лестнице. Сутки назад, когда она выбрала именно эту пару, зная, что придется много ходить пешком, ей лезло в голову слово «топтуны», но сегодня эти старомодные черные туфли уже казались хрустальными башмачками Золушки. Робин жаждала поскорее рассказать Страйку о своих достижениях и почти бежала по солнечной стороне перекопанной Денмарк-стрит. Она была уверена, что любая неловкость, оставшаяся между ними после позавчерашних пьяных выходок Страйка, улетучится без следа, когда они вдвоем порадуются ее потрясающим самостоятельным открытиям.
