Глаза ребёнка - Паттерсон Ричард Норт (читать книги без TXT) 📗
Кэролайн согласно кивнула.
— Будь я на месте Терри, я бы тоже влепила ей пощечину. Однако расплачиваться за это тебе.
Уорнер смотрела на Салинаса с выражением участливого внимания. Задав ей несколько предварительных вопросов, Салинас неожиданно спросил:
— Вы ведь собирались встретиться с мистером Ариасом, не так ли? На другой день после того, как его последний раз видели живым?
Учительница помрачнела.
— Да, это так. Мы хотели поговорить о Елене.
— Были ли вы удивлены, что он не пришел? — Салинас, тщательно подбирал слова: — Зная мистера Ариаса, вы подумали, что это на него не похоже?
— Ну да. — Лесли бросила короткий взгляд в сторону присяжных, словно желая убедиться, что они слушают ее. — Когда мы в школе первый раз проводили родительский день, мистер Ариас рассказывал мне о Елене, о том, как он гордится ее богатым воображением и хочет всячески развивать его. В тот день и во время последующих встреч и бесед с ним Рики — мистер Ариас — проявил себя как преданный и ответственный отец.
— Как часто вы беседовали с ним? — поинтересовался Виктор.
— Сначала мы встречались с ним раза два-три. — Потупившись, Уорнер принялась перебирать браслеты. — Позднее, после одного случая с Еленой, он заходил или звонил по крайней мере раз в неделю. Или я звонила ему сама. То есть я знала, что опекуном является мистер Ариас — к тому же он был весьма заботливым отцом.
Глаза Кэролайн недобро сверкнули.
— Могу поспорить — она без ума от этих педагогических советов с глазу на глаз, — прошептала адвокат.
Паже усмехнулся, Кэролайн обладала превосходным чутьем, и он понял, что теперь она что-то затевает.
— Этот случай, о котором вы упомянули, — проговорил Салинас. — Не могли бы вы остановиться на нем подробнее?
«Начинается», — подумал Паже.
— Конечно, — стараясь сохранять сдержанность, произнесла Уорнер. — Однажды я нашла Елену за мусорным бачком; она сняла трусики и показывала одному мальчику свои гениталии. Когда я отвела ее в сторону и спросила, что все это значит, она отказалась со мной разговаривать. Тогда я решила позвонить мистеру Ариасу.
Салинас нахмурился.
— Были ли связаны с этим инцидентом какие-то конкретные опасения?
Лесли, словно копируя Салинаса, помрачнела.
— Проявление подавленных сексуальных желаний — явление довольно распространенное. Как учителю мне приходилось сталкиваться с подобными случаями. Иногда это вызвано простым любопытством; иногда за этим кроются более серьезные проблемы. В данном случае, когда я попыталась поговорить с Еленой, она не могла поднять на меня глаз. Тогда я решила поставить в известность мистера Ариаса. Она запнулась и нехотя добавила: — И, разумеется, мать Елены. Хотя суд назначил опекуном именно Рики.
Паже наклонился поближе к Кэролайн.
— Он использует этот случай в качестве предлога, чтобы потом облить грязью Карло и показать, какой Рики хороший. Мы можем заявить возражение против подобных приемов.
— Только не судье Лернеру, — бросила Кэролайн. — Однако я все же попробую.
— Что вы имеете в виду под «более серьезными проблемами», — спросил Салинас.
Паже начинал нервничать.
Глаза учительницы блеснула торжеством.
— При определенных обстоятельствах такое поведение может указывать на имевший место факт совращения несовершеннолетнего.
Кэролайн вскочила с места.
— Я прошу отклонить данный вопрос, Ваша честь. Мисс Уорнер не правомочна выступать в качестве эксперта. Она не обладает компетенцией, чтобы оценивать, что такое совращение несовершеннолетних, или судить о личных достоинствах Рикардо Ариаса.
Однако Салинас знал, как сыграть на либерализме судьи Лернера.
— Ваша честь, вопрос вполне правомочен, — заявил он в свою очередь. — Мы вправе учитывать опыт мисс Уорнер как учителя. С позволения суда я бы хотел, чтобы этот опыт принимался во внимание в контексте ее бесед с мистером Ариасом.
Лернер нахмурился.
— Я пропускаю этот вопрос, — произнес он, обращаясь к Кэролайн. — Присяжные сами разберутся, есть ли здесь рациональное зерно.
Мастерс села. Кипя от негодования, Паже приготовился к худшему.
Салинас вновь повернулся к Уорнер.
— До этого инцидента случалось ли вам сталкиваться с фактами растления в отношении ваших учеников?
— Да. За время моей шестилетней работы в четырех случаях Комиссия по защите прав детства признавала факты совращения в отношении детей из моего класса.
— Повлиял ли ваш предшествующий опыт на решение сообщить о происшедшем родителям Елены?
— Разумеется. Четверо детей, о которых я упомянула, — три девочки и один мальчик — обнаруживали примерно те же признаки, которые я наблюдала у Елены: беспокойство, невнимательность, равнодушное отношение к сверстникам. Так же как и она, эти дети были замечены в сексуально окрашенных или агрессивных играх. Данный опыт, естественно, заставил меня глубже задуматься о том, что произошло с Еленой.
— Вы рассказали мистеру Ариасу о своих подозрениях?
— Да.
Кэролайн нахмурила брови. Салинас, переводя все время разговор на Ариаса, хотел тем самым подчеркнуть обоснованность опасений последнего: ведь первым, кто поднял вопрос о растлении, был не сам Рики, а заботливый и грамотный учитель.
Паже вдруг осенило, что та драка, которую предсказывал Брукс, вовсе не обязательно выгодна защите.
— И каковая же была реакция мистера Ариаса? — спросила Виктор.
— Он был крайне встревожен. — Лесли помолчала, словно воспоминания причиняли ей боль. — Я помню, он сказал что-то вроде: «Боже мой, Лесли, только не это — несчастная малышка и без того достаточно натерпелась».
Паже обратил внимание, как внезапно понурился Джозеф Дуарте; казалось, он мысленно представляет себя в роли бедняги Рики.
Кэролайн тряхнула головой.
— Проклятье, — буркнула она. — Почему бы нам просто не провести здесь спиритический сеанс?
Паже догадался, о чем она: посредством медиума — то есть Лесли Уорнер — Салинас хотел воскресить образ Рикардо Ариаса.
— Вы помните, что еще сказал Рики?
Уорнер решительно кивнула.
— Он хотел немедленно встретиться со мной. Когда мы увиделись, то он буквально засыпал вопросами о странностях поведения Елены, делая заметки по ходу моего рассказа. — Она удрученно покачала головой. — Прежде он всегда был такой бодрый, жизнерадостный и оптимистичный. В тот же момент Ариас показался мне настолько расстроенным, что я даже испугалась, как бы он не разрыдался. Тревога за дочь буквально убивала его. — Уорнер закрыла ладонью рот, словно ужаснувшись собственных слов.
Салинас понимающе потупил взор.
— Пощадите, — пробормотала Кэролайн с отвращением.
Однако Паже не мог не заметить выражения скорби на лицах присяжных.
— Что еще вы помните об этом разговоре? — прервал Виктор Салинас тягостное молчание.
— Несмотря на его впечатлительность, у меня сложилось мнение о нем как о человеке ответственном и рассудительном, — продолжила учительница. — Он сказал — и я согласилась с ним, — что этих подозрений недостаточно и что он не хочет расстраивать Елену, докучая ей вопросами. Ариас попросил меня подготовить ему список литературы, посвященной проблеме сексуального злоупотребления в отношении несовершеннолетних. А еще он попросил немедленно звонить ему, если с Еленой хоть что-нибудь случится. — Она на мгновение задумалась. — Да и еще, он спросил, сообщила ли я миссис Перальте. Я ответила «да», и он сказал, что я правильно сделала, поскольку его жена должна знать об этом.
Паже поморщился при мысли о подлинном Рики, каким его знала Терри и о котором присяжные не имели никакого представления. Салинас сделал шаг вперед.
— Мисс Уорнер, когда это было?
— В начале учебного года. Голос ее дрогнул. — Недель за пять до кончины мистера Ариаса.
— А после этой встречи мистер Ариас давал о себе знать?
— Как я уже отмечала, по крайней мере раз в неделю. Несколько раз он заезжал ко мне в школу.
