Вкус пепла - Лэкберг Камилла (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Как я догадываюсь, ты очень удивилась моему нежданному приходу, но, к сожалению, я пришла, чтобы сообщить тебе нечто неприятное.
— Нечто неприятное? И что же это такое?
Тон Элисабет мог бы насторожить Агнес, если бы та не была совершенно поглощена тем, что собиралась сказать.
— Да-да, это так. Понимаешь ли, — начала Агнес, спокойно ставя чашку на столик, — мы с Пером-Эриком, так уж случилось, полюбили друг друга. Притом уже очень давно.
— И теперь вы решили строить совместную жизнь, — докончила за нее Элисабет, и Агнес почувствовала большое облегчение оттого, что все прошло гораздо легче, чем она предполагала.
Но тут она взглянула на собеседницу и поняла, что здесь кроется какой-то подвох. Очень большой подвох. Жена Пера-Эрика глядела на нее с сардонической усмешкой, а в ее глазах появился холодный, пронзительный блеск, которого Агнес никогда за ней не замечала.
— Я понимаю, что для тебя это удар, — пробормотала Агнес, потерявшая уверенность в том, что ее тщательно продуманный спектакль пройдет по сценарию.
— Милая моя, я же знала о вашем романчике, в принципе, с самого начала. У нас с Пером-Эриком есть определенное соглашение, и оно проверено временем. Неужели ты думала, что ты у него первая… или последняя? — сказала Элисабет таким ехидным тоном, что Агнес захотелось размахнуться и дать ей пощечину.
— Не понимаю, о чем это ты! — отчаянно попыталась отбиться Агнес, чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног.
— Не говори мне, что ты не замечала, как Пер-Эрик начал к тебе охладевать. Он уже не так часто звонит, тебе с трудом удается его отыскать, когда он нужен, во время ваших свиданий он кажется рассеянным. Уж я-то, слава богу, достаточно изучила своего мужа за сорок лет совместной жизни и знаю, как он поведет себя в такой ситуации. А кроме того, мне также стало известно, что у него появился новый объект страстного увлечения — некая брюнетка тридцати лет, секретарша в его фирме.
— Ты лжешь! — воскликнула Агнес, глядя на одутловатое лицо Элисабет, которое вдруг подернулось в ее глазах мутной дымкой.
— Думай что хочешь. Можешь сама спросить Пера-Эрика. А теперь, мне кажется, тебе пора уходить.
Элисабет поднялась, вышла в переднюю и демонстративно протянула гостье ее серебристо-серую шубку.
Еще не до конца осознав услышанное, Агнес молча последовала за ней и, не успев опомниться, очутилась на крыльце; она стояла, пошатываясь под порывами ветра. Постепенно в ней начала подниматься такая знакомая злость. Она сама все проморгала, хотя могла бы и догадаться! Как только ей взбрело в голову поверить мужчине! За это она теперь и наказана тем, что во второй раз стала жертвой предательства.
Словно бредя через воду, она медленно двинулась к машине, которую оставила рядом на улице, и, опустившись на водительское место, долго сидела в неподвижности. Мысли копошились в голове, как растревоженные муравьи, прокладывая все новые ходы непримиримой злобы и ненависти. Все былое, задвинутое в темные закоулки сознания, выползло оттуда и нахлынуло на нее. Пальцы, стискивающие руль, побелели. Она откинулась на подголовник и прикрыла веки. Картины жутких лет в бараке каменотесов всплывали перед ее внутренним взором, она чуяла вонь навозной кучи и запах пота, исходивший от возвращающихся с работы мужчин. Она вспомнила страшную боль, испытанную при родах, от которой то и дело погружалась в беспамятство. Запах дыма от пожара во Фьельбаке, в котором сгорел дом; бриз, дувший на корабле, который вез ее в Америку; шипение и хлопанье пробок от шампанского; любовные стоны безымянных мужчин, с которыми она лежала в постели. Безутешный плач потерявшейся на пристани Мэри; постепенно слабеющее, а затем смолкшее дыхание Оке; голос Пера-Эрика, снова и снова дающий ей обещания. Обещания, которых он даже не собирался сдержать. Все это и много чего еще промелькнуло перед закрытыми глазами Агнес, и ничто из увиденного не гасило ее ярости, а только раздувало все сильней и сильней. Она делала все, чтобы устроить себе такую жизнь, какой заслуживала, создать те условия, для которых была рождена. Но жизнь, или, если угодно, судьба, все время подставляла ей ножку. Все были против нее и всеми силами мешали ей получить причитавшееся по праву: отец, Андерс, американские кавалеры, Оке, а теперь вот Пер-Эрик. Длинная цепочка мужчин с одним общим знаменателем: все они сначала использовали, а потом предавали ее.
Когда наконец спустились сумерки, все воображаемые и настоящие обиды сфокусировались в ее мозгу в одну нестерпимо жгучую точку. Пустым взглядом она неподвижно смотрела перед собой на дорожку, ведущую к дому Пера-Эрика. И тут на нее снизошло спокойствие. Однажды в жизни она это спокойствие уже испытала и знала: оно рождается из уверенности, что остается один-единственный выход.
Сидя в неподвижности, она прождала несколько часов, и вот наконец фары его автомобиля прорезали тьму. Сама Агнес уже потеряла счет времени — оно перестало иметь значение. Все ее душевные силы сосредоточились на одной стоящей перед ней задаче, и не оставалось ни намека на сомнение. Всякая логика, всякое понимание возможных последствий улетучились, уступив место нерассуждающему желанию действовать.
Сузив глаза, она наблюдала, как он паркуется, как берет портфель, который всегда лежал у него рядом на пассажирском сиденье, и выходит из машины. Пока он аккуратно запирал дверцу, она осторожно завела мотор и включила передачу.
Дальше все происходило очень быстро. Она вдавила до упора педаль газа, и машина послушно рванула на ничего не подозревающую жертву. Агнес мчалась напрямик через лужайку, и только когда автомобиль оказался от него в нескольких метрах, Пер-Эрик что-то почувствовал и обернулся. На долю секунды их взгляды встретились, затем его ударило прямо в живот и расплющило о капот его собственного «вольво». Вытянув руки, он упал и остался лежать на радиаторе ее машины. У нее на глазах его веки в последний раз дрогнули и медленно опустились.
Сидевшая за рулем Агнес улыбалась. Никому не позволено безнаказанно ее предавать!
~~~
Анна проснулась с тем же чувством безнадежности, с каким встречала каждое утро. Она уже не помнила, когда ей в последний раз удавалось проспать ночь напролет: теперь она проводила ночные часы в раздумьях, как ей и детям выбраться из той ситуации, в которой они оказались по ее вине.
Рядом мирно сопел Лукас. Иногда он ворочался во сне и накрывал ее рукой, и тогда она стискивала зубы, чтобы от отвращения не выскочить из кровати. Но, зная, что за этим последует, предпочитала терпеть.
В последние дни ход событий словно ускорился. Его припадки стали повторяться чаще, и у нее появилось чувство, будто она застряла вместе с Лукасом внутри какой-то спирали, по которой они оба со все увеличивающейся скоростью катятся в бездну. Выбраться из нее суждено только кому-то одному. Кому — она не знала, но существовать вместе в одном времени они уже не могли. Где-то она вычитала теорию, которая гласила, что рядом с нашей землей имеется другая, параллельная, а там у каждого живого существа есть свой двойник, и если эти двойники встретятся, то тем самым мгновенно уничтожат друг друга. Вот так было и у них с Лукасом, только их взаимоуничтожение происходило медленнее и мучительнее.
Уже несколько дней они не выходили из квартиры.
Услышав голос Адриана из угла, где лежал его матрас, Анна осторожно встала. Нельзя, чтобы он разбудил Лукаса.
Вместе с мальчиком она вышла на кухню и начала готовить завтрак. Лукас последнее время почти не ел и так исхудал, что одежда висела на нем, как на вешалке, но все равно требовал, чтобы она готовила еду три раза в день и в определенные часы накрывала на стол.
Адриан капризничал и не хотел садиться в свой детский стульчик. Она в отчаянии шикала на него, но его никак не удавалось успокоить, потому что и он плохо спал по ночам, а во сне, вероятно, видел кошмары. Он шумел все громче и громче, и Анна ничего не могла с ним поделать. Тут в спальне зашевелился Лукас, и одновременно Эмма громко стала звать ее, и у Анны упало сердце. Первым ее побуждением было спасаться бегством, но она знала, что это бесполезно. Надо было собираться с духом, чтобы, по крайней мере, уберечь детей.
