Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (книги без регистрации TXT) 📗
– Мы с вами давно женились, вот и не помним. Он влюблен, друг мой. Может, это случилось с ним несколько позже, чем обычно, но, видимо, впервые. У него отняли женщину, а он безумно отважен, как профессионал, отсюда и смертельная опасность. В его возрасте часто возникает обманное ощущение неуязвимости. Он хочет ее вернуть.
– Понятно, Уэс. Что нам делать?
– Пусть сначала предпримет что-то и тем самым даст нам повод одолеть его.
– Одолеть?..
– Если не запереть в комнате с резиновыми стенами, то хотя бы убрать из Парижа. Что толку, если приманка станет охотником?
– Я так понял, за ним следят, охраняют.
– За его братом Гарри тоже следили, а он сбежал из долины Братства. Не стоит недооценивать гены Лэтемов. Правда, Витковски и Моро не из тех, кто осторожничает, подавляя бунт.
– Довольно расплывчато, но надо думать, это должно вселить в нас уверенность.
– Хотелось бы, черт возьми, – сказал Соренсон.
В свете настольной лампы Дру изучал имена. В списке возможной утечки информации Витковски привел семь фамилий, включая антинейцев, а Моро – девять, трое из них – члены палаты депутатов на Ке-д’Орсе. Глава Второго бюро считал, что они далеко справа от основного политического течения – словом, фашисты. В списке Стэнли было несколько сплетников-атташе, прозванных им «перевертышами» за то, что большую часть времени они проводили не на работе, а угождая влиятельным французским бизнесменам; двое секретарей, чьи отлучки наводили на мысль об алкоголизме; и отец Манфред Ньюмен из «Мэзон-Руж» антинейцев. В списке Моро помимо деятелей с Ке-д’Орсе были платные осведомители, чья преданность определялась исключительно деньгами, идеология и мораль для них не существовали.
Для начала Лэтем исключил осведомителей Моро – к ним у него доступа не было – и двух депутатов, с третьим он встречался на дипломатических приемах. Он позвонит ему и попытается разобраться. Со списком Витковски было легче: пятерых – случайных знакомых в посольстве – он видел и знал по имени. На оставшихся двух женщин, подозреваемых в пьянстве, он мог, так сказать, обрушиться точно гром среди ясного неба. Нужны номера телефонов.
– Стэнли, я рад, что ты задержался на работе, потому что ты тут кое-что упустил в своем списке.
– О чем ты, черт возьми? – пробурчал рассерженный Витковски. – Это те, кого мы использовали для явной утечки.
– Мы? Кто еще? Кто устраивал утечку?
– Мой секретарь, она пришла со мной из старого Г-2, бывший сержант, я сделал ее лейтенантом перед тем, как она уволилась.
– Она? Женщина?
– Армейской закалки. Муж был артиллеристом, пока не вышел в отставку в пятьдесят три года. Дети все военные.
– Чем она сейчас занимается?
– Играет в гольф, ходит по музеям и до сих пор берет уроки французского. Никак не освоит язык.
– Тогда ее телефон мне не нужен, зато нужны все остальные. Домашние телефоны, включая антинейцев из «Мэзон-Руж».
– Понятно, из чего ты исходишь. Сейчас компьютер выдаст.
С Клодом Моро было труднее. Он находился дома и спорил с сыном о политике.
– Эта современная молодежь, она ничего не понимает! – посетовал глава Второго бюро.
– Я тоже, но мне нужны номера телефонов, если вы не хотите, чтоб я погрузил ваших охранников в глубокий сон.
– Как вы смеете!
– Запросто. Я могу.
– Моn Dien, Стэнли прав, вы невыносимы! Хорошо, я дам телефон в Бюро. Позвоните через пять минут – получите что хотите.
– «Хочу» не то слово, Клод. Они позарез нужны мне.
Через одиннадцать минут Лэтем проставил телефонные номера против имен в обоих списках и стал звонить, каждый раз произнося по сути те же слова:
«Это полковник Уэбстер, я полагаю, вы знаете, кто я на самом деле. Меня беспокоит, что об этом стало известно, мы узнали – утечка информации произошла через вас. Что вы на это скажете, пока есть возможность сказать».
Каждый ответ был вариацией на одну и ту же тему. Взрыв негодования, все до одного предложили даже проконтролировать все их звонки с работы и из дома; некоторые изъявили желание проверить их на детекторе лжи. Когда с ними был покончено, остался только святоша антинеец из «Мэзон-Руж».
– Отца Ньюмена, пожалуйста.
– Он служит вечерню, его нельзя беспокоить.
– А вы побеспокойте. Дело чрезвычайной важности, прямо связанное с вашей безопасностью.
– Mein Gott, не знаю, что и делать. Святой отец такой ревностный служитель церкви. А вы не могли бы перезвонить минут через двадцать?
– К этому времени Красный дом могут взорвать, и все погибнут.
– Ой, сейчас я его позову!
Когда отец Манфред Ньюмен наконец подошел к телефону, он взорвался:
– Что за глупость? Я делаю божье дело, а вы меня отрываете от молящихся.
– Я скрываюсь под именем полковника Уэбстера, но вам известно, кто я, святой отец.
– Конечно, известно! Как и многим другим.
– Вот как? Я просто в шоке, ибо полагал, что это информация для очень узкого круга, совершенно секретная.
– Ну, как я подозреваю, многие об этом знают. Так что как там насчет бомбы у нас?
– Может, я ее и кину, если не ответите на мой вопрос. Я жил у вас, не забывайте, и сейчас готов на все.
– Как вы можете? Антинейцы позаботились о вас, мы дали вам пристанище в трудную минуту.
– И отказались принять меня обратно, хотя необходимость не исчезла.
– Это было коллективное решение, принятое из соображений нашей собственной безопасности.
– Так не пойдет, святой отец. У нас ведь один враг, верно?
– Не шутите с нами, герр Лэтем. Мы знаем, где вы, а наши машины постоянно курсируют по городу.
– Скажите, вы знаете, где Карин де Фрис?
– Фрау де Фрис?.. Наша коллега?
– Она исчезла. Ее похитили.
– Только не это! Это неправильно!..
– Ага, как это у вас вырвалось, святоша несчастный. А что правильно?.. Значит, враг у нас все-таки разный?
– Неправда! Я от всего отказался ради…
– Вы сейчас от последнего откажетесь, если не скажете, кому рассказали обо мне, – прервал его Лэтем. – Немедленно!
– Бог свидетель, только нашему осведомителю в посольстве… и еще одному человеку.
– Сначала осведомитель. Кто это?
– Секретарь, женщина по фамилии Крэнстон, она нуждается в божьей помощи.
– Насколько хорошо вы ее знаете?
– Мы разговариваем, встречаемся, а плоть слаба, сын мой. Я несовершенен, да простит меня господь.
– А второй? Кто это?
– У нас доверительные отношения, было бы кощунственно их нарушить.
– А если я выдам «Мэзон-Руж» да еще освещу вход парочкой гранат?
– Вы не посмеете!
– Еще как посмею. Я офицер Четыре Ноль отдела консульских операций, и в моем багаже есть такие трюки, о которых блицкригеры даже не подозревают. Имя!
– Он тоже в прошлом священник. Теперь это старый человек, но в молодости был талантливым дешифровальщиком в отделе французской разведки, преобразованном во Второе бюро. Его и сейчас высоко ценит секретная служба, часто обращаются к нему. Его фамилия Лаволетт, Антуан Лаволетт.
– Вы сказали, он бывший священник, так почему же считаете кощунством сказать мне его фамилию?
– Да потому, черт возьми, что я обращаюсь к нему за религиозным советом, а не из-за политики! У меня проблема, сходная с той, что встала перец ним много лет назад, но моя гораздо более непростительна, поскольку это порочное пристрастие не ограничивается одной женщиной. Я несовершенный человек и недостоин святой церкви. Что я еще могу сказать?
– Возможно, много чего, я дам вам знать. Кстати, святой отец, что «неправильного» в том, что Карин похитили?
– Потому что это глупо, вот и все! – рявкнул священник.
– На чьей же вы все-таки стороне, господи?
– Надо ли так поминать имя господне?
– Смотря о чем речь. Хватит о пустяках. Так почему похитить ее было неправильно и глупо?
– Если рассуждать эгоистично, это вполне могло бы скомпрометировать нашу операцию здесь. Допустим, они задались целью убить ее, тогда убейте и предоставьте господу богу! Но похитить и не представить доказательств смерти – значит вызвать море крови – ее все будут искать, как вы сейчас. Даже наш штаб могут раскрыть, а то и уничтожить, как вы только что угрожали сделать своими гранатами и бомбами. Я прошу вас, ради всего святого, не выдавайте нас и где мы находимся.
