Голубые ангелы - Абдуллаев Чингиз Акифович (электронная книга .txt) 📗
– Ничего. Мы же не могли позволить ему безнаказанно убивать наших людей. Сядь и успокойся. Можешь не искать его. Наши люди ликвидировали Моррисона в Богоре. Он слишком много знал. Очевидно, это был разведчик, вот только до сих пор не можем выяснить – чей?
Минелли откинулся на сиденье. Все. Вот и все.
– Зачем? – непроизвольно простонал Луиджи. – Зачем?
Все вставало на свои места. Моррисон привлек к себе внимание здесь, на Мадуре. Уран, конечно, надо охранять, и агенты ЦРУ заподозрили его. А потом? Что было потом, Луиджи теперь легко представил себе. Видимо, Моррисон, как профессионал, почувствовал, что его «ведут», а потеряв своих товарищей, он и без того был на грани срыва и в какой-то момент просто не выдержал и сорвался. Нелепая ошибка? Нет. В их игре любой срыв, любой недочет оборачивался опасностью, таящей в себе смертельную угрозу.
– Я не понимаю тебя, – услышал он голос Кларка.
– Зачем надо было его убивать? – тихо спросил Луиджи.
– Мы и не собирались его убивать. Так уж вышло. Он что, очень вам нужен?
– Где он?
– Не понял.
– Я спрашиваю, где его… – Луиджи замялся, – тело?
– Ах, труп, – догадался Кларк, – не знаю, – с искренним сожалением добавил он, – не интересовался. Да и потом, это не наше дело. Пусть теперь местные олухи с ним разбираются.
Минелли подавил в себе бешеное желание запустить стаканом в улыбающуюся физиономию своего друга.
– Он выполнял наше задание, – четко произнес Луиджи, – это был работник специального отряда Интерпола.
– Не может быть, – Кларк вытаращил глаза, – не может быть! Мы не могли так ошибиться.
– Могли. Черт вас всех подери. Тупые идиоты… Ты не представляешь себе, что вы наделали, кретины…
– Я прошу…
– Плевал я на твои объяснения. Ты что, не понимаешь, что из-за таких, как ты, мы теряем наших товарищей? Стреляем друг в друга, а упускаем подонков! Хотя чем вы лучше их? Чем? Заткнись, не перебивай меня. Не разобравшись, в чем дело, ты приказал убрать не просто невинного человека, а нашего агента.
Кларк вскочил на ноги, лицо его пылало.
– Да, мы его убрали. И правильно сделали. Он знал об уране. И нас не интересовало, чей он агент. Не интересовало. У меня был приказ, слышишь, приказ!
– Приказ. Такие тупые и распорядительные чиновники хороши в бухгалтерии, но не на нашей работе. Вы забываете, что перед вами живые люди.
– Нет! – Крик Кларка сорвался на визг. – Это вы, Дамиано Конти, офицер АНБ и ЦРУ, забыли о своем долге перед страной. Я выполнял приказ, и если мне прикажут еще тысячу раз – слышишь, тысячу раз – убрать Моррисона, я теперь, даже зная, что он сотрудник Интерпола, сделаю то же самое, не задумываясь. Закройте дверь! – крикнул он одному из своих работников, привлеченному сюда громким разговором.
В каюте наступила тишина. Луиджи придвинул к себе стакан.
– Чертов дурак, – пробормотал он устало.
– Вот это уже лучше. – Кларк наполнил оба стакана до краев виски. – Твое здоровье.
– Пошел ты к… – Минелли залпом опорожнил стакан. Кларк последовал его примеру. Лица обоих, еще не остывшие от ссоры, после выпитого алкоголя покраснели еще больше.
– Ну ладно. Пошумели, и будет. Может быть, я все-таки могу быть чем-то полезным? – Голос Кларка был извиняюще примирительным.
– Ты уже помог. Спасибо.
– Нет, серьезно.
– Ничего. Ты сделал свое дело. Как всегда, грязно и подло. – Луиджи встал.
– Прощай.
Кларк протянул руку.
– Прости, я ведь не думал, что… – Он замялся.
Минелли не заметил протянутой руки. Открывая дверь, он обернулся.
– Иногда мне становится стыдно за нашу страну и нашу демократию. Мне стыдно, что мои соотечественники занимаются такими грязными и подлыми делами. Стыдно и больно. Прощай.
Амстердам. Канал Нордзе
– Что там? – Полицейский фонарик высвечивает два неподвижно лежащих тела.
– Как всегда, господин комиссар. Убрали двух перекупщиков. Опять триада.
– Героин? Из Джакарты?
– Да, господин комиссар. Это матросы с сингапурского судна. Сегодня утром их видели в китайских кварталах.
– Снова опоздали. Уже в третий раз.
– Мы не успели, господин комиссар.
– Вижу. Результаты вскрытия доложите мне утром. Это не к спеху.
– Тела отправить в морг?
– Да. И пришлите ко мне капитана этого судна. Пусть подпишет протокол опознания. И еще, Иоганн, не забудьте передать сообщение в Париж, в Интерпол, отдел по борьбе с наркоманией. Перекупщики убиты. Мы опять не успели.
– Открытым текстом, господин комиссар?
– Хоть телеграммой. Этим уже ничего не страшно. Для них все позади. Поищите внимательнее, может быть, что-нибудь найдете среди одежды. Проверьте их каюты. Я не думаю, что вы найдете следы, но все-таки поищите. Вдруг попадется хоть какая зацепка.
СООБЩЕНИЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО
КООРДИНАТОРА ЗОНЫ
ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ
АЗИАТСКОГО ОТДЕЛА
«Ньюген-Хэнд» переводил крупные суммы на покупку кораблей и яхт в Голландию, Бельгию, Италию, США, Францию. Купленные суда переправлялись в Джакарту, а оттуда в Баликпапан, на остров Калимантан. Вероятно, лаборатории триады находятся в этом районе. Часть судов затем бесследно исчезала. Две яхты были задержаны у берегов Калифорнии и Тайваня с грузом героина на борту. Проверка подтвердила – все счета оплачивались отделениями «Ньюген-Хэнда». Установлены подробности гибели третьего члена группы Фогельвейда – Джона Моррисона. Он стал жертвой случайного нападения. Просим затребовать через правительство Индонезии тело Моррисона для его захоронения на родине.
«М-17».
Джакарта. День семнадцатый
Прошло уже около часа, но Мигель еще ничего не придумал. В камеру уже падали первые лучи предутренней зари. Варианты, которые он выбирал, были слишком рискованными и нереальными, и после долгих раздумий он отбрасывал их один за другим. Но вот наконец он встал и, потрогав запекшуюся на груди кровь, мучительно улыбнулся. Что-то уже прояснялось. Мигель понимал, второго шанса у него не будет. Все должно получиться с первого раза.
Он оторвал еще несколько полос от рубашки и перевязал грудь. Затем застегнул оставшиеся полосы на все пуговицы и надел пиджак. Движения причиняли боль, и он глухо застонал. Сел на кровать и осмотрел свой костюм. Хорошо, хоть следов крови на нем нет. Пиджак скрыл все изъяны его рубашки, и общий вид был довольно сносен. Может быть, его дерзкий план и удастся.
Гонсалес привстал и, сделав мучительное усилие, наклонился к трупу глухонемого. Человек лежал, широко раскрыв глаза и разбросав обе руки в стороны. Мигель подтянул тело к окну так, чтобы на него падал свет. Приподнявшись, он с сожалением посмотрел на убитого. Гонсалес отлично сознавал, что убил этого человека, лишь защищая собственную жизнь, но в душе его шевелилась жалость к этому заблудшему.
Он забарабанил по двери. Послышался шум шагов и недовольный голос надзирателя. Заскрипели засовы. Едва открылась дверь, как полицейский, увидев тело, бессознательно сделал шаг вперед. Сильный удар, и он, как подрубленный, валится на пол. Мигель испуганно прильнул к его груди. Слава богу. Дышит. А то можно и переборщить. Теперь быстро посмотрим его карманы. Так. Пистолет ему не нужен. Записная книжка. Пошла к черту. Ага. Вот ключи от соседних камер. Он торопливо вытащил связку ключей и, оставив дверь настежь открытой, выскользнул в коридор. В дальнем конце послышались шаги. Видимо, другой надзиратель. Гонсалес осторожно, прижимаясь к стене и стараясь не выдать себя ничем, сделал несколько шагов… Вот и соседняя камера. Пустая. Он предварительно посмотрел в глазок. Точно! Тихо, стараясь не шуметь, он отпер дверь. Засовы негромко звякнули. Хорошо. Теперь в камеру. Быстрее. Дверь захлопнулась.
Расчет Мигеля был дерзок до безумия. Никогда и нигде бежавший из камеры заключенный не искал убежища в соседней. Никто в здравом уме не станет нападать на надзирателя, убивать заключенного для того, чтобы запереться в соседней камере. Это так нелогично, так нелепо и глупо, что в такое никто не поверит. План Гонсалеса был основан именно на этой глупости. В сочетании с дерзостью она должна привести к успеху задуманного дела.
