Голдфингер - Флеминг Ян (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Боже! Но зачем?
– Не знаю. Джил говорила, что он помешан на золоте. Мне кажется, что он думает... ну, думает, что таким образом он овладевает им. Ну, вроде как женится на золоте, в буквальном смысле. Его корейский слуга красит их, оставляя непокрытым только позвоночник. Джил не могла этого объяснить. Я выяснила, что в этом случае они не умирают. Если покрасить все тело, то кожа перестает дышать – поры закупориваются. И тогда человек умирает. Потом кореец их чем-то отмывает, Голдфингер платит им тысячу долларов и отправляет домой.
Бонд представил себе монстра На Все Руки с горшочком золотой краски, горящие глаза Голдфингера, устремленные на сверкающую живую скульптуру.
– Что произошло с Джил?
– Она позвонила и попросила приехать. Она лежала в реанимации в госпитале Майами. Голдфингер вышвырнул ее. Она умирала. Врачи не могли понять, в чем дело. Она успела рассказать мне, что произошло, что он с ней сделал. В ту же ночь она умерла. – Голос девушки звучал сухо, без интонаций. – Вернувшись в Англию, я пошла к Трэйну, крупнейшему специалисту-дерматологу, и он объяснил мне про закупорку пор. Такая вещь случилась однажды с актрисой кабаре, изображавшей серебряную статую. Он рассказал мне в деталях об этом случае и показал результаты вскрытия. И тогда я поняла, что случилось с Джил. Голдфингер покрасил ее всю. С ног до головы. Он убил ее. Это была месть. Месть за то, что она пошла с вами.
Помолчав, девушка грустно продолжала:
– Она рассказала мне о вас. Вы... вы ей нравились. Она просила меня, если я вас встречу, отдать вам вот это кольцо.
Бонд закрыл глаза, пытаясь справиться с накатившей на него волной отвращения. Еще смерть! Еще кровь на его руках! Теперь это последствия небрежного жеста, совершенно ненужной бравады, приведшей к приятно проведенному времени с красивой девушкой, которая ему понравилась. А под конец даже больше, чем понравилась. И этот мелкий укол, нанесенный им Голдфингеру, был возвращен ему сторицей.
«Она от меня ушла»... Спокойные слова, произнесенные два дня назад в Сандвиче. Как должен был веселиться Голдфингер, произнося их! Бонд сжал кулак так, что ногти впились в ладонь. Он во что бы то ни стало повесит на Голдфингера это убийство, пусть даже это будет последним деянием в его жизни. Что же до него самого... Бонд знал, что эту смерть он не сможет списать на специфику своей работы. Гибель Джил будет на его совести до конца дней.
Девушка между тем сняла с пальца кольцо – руки, держащие золотое сердце, – и протянула его Бонду. Узенький золотой кружочек сверкнул в лунном свете.
Звук, донесшийся до слуха Бонда, был чем-то средним между шипением и свистом. Раздался глухой стук, и перед глазами Бонда затрепетало алюминиевое оперение стальной стрелы, впившейся в дерево. Золотое кольцо Джил, нанизанное на стрелу, с тихим звоном скользнуло вниз по древку.
Медленно и почти равнодушно Бонд повернул голову. Ярдах в десяти, наполовину в тени, наполовину на свету стоял в стойке дзюдоиста человек в котелке. В руках он держал натянутый лук, нацеленный в промежуток между лицами Бонда и Тилли.
– Не двигайтесь, – выдохнул Бонд и громко произнес: – Привет, На Все Руки. Великолепный выстрел!
На Все Руки приподнял стрелу вверх. Бонд поднялся на ноги, прикрывая собой девушку.
– Он не должен видеть винтовку, – произнес Бонд, чуть шевеля губами, и обратился к На Все Руки, стараясь говорить спокойно и отчетливо. – Славное местечко облюбовал себе мистер Голдфингер. Я бы с удовольствием перекинулся с ним при случае парой слов. Сегодня, пожалуй, поздновато. Ты можешь сказать ему, что я приду завтра, – он повернулся к девушке. – Пойдем, дорогая. Мы уже нагулялись по лесу, пора возвращаться в гостиницу.
Бонд сделал шаг в направлении чащи. На Все Руки переступил с ноги на ногу, и наконечник стрелы смотрел теперь Бонду в живот.
– Ургх, – На Все Руки мотнул головой в сторону дома.
– О, ты считаешь, что он захочет нас увидеть сейчас? Хорошо. Но ты уверен, что мы его не потревожим? Пойдем, дорогая.
Бонд пошел налево от дерева, уходя дальше от лежащего в траве ружья.
Пока они медленно спускались вниз. Бонд тихо говорил девушке:
– Запомните, вы – моя подружка. Я привез вас с собой из Англии. Изображайте удивление и интерес к нашему небольшому приключению. Мы попали в скверный переплет, но не пытайтесь ничего предпринять, – Бонд мотнул головой назад. – Этот человек – убийца.
– Если бы вы не встряли... – зло сказала девушка.
– К вам это тоже относится, – Бонд был резок. Затем смягчился. – Извините, Тилли, я не хотел. Но я сомневаюсь, что вам удалось бы завершить задуманное.
– У меня был четкий план, к полуночи я была бы уже за границей.
Бонд не ответил. Кое-что привлекло его внимание. Радар на высокой трубе снова начал вращаться. Так вот что выдало их присутствие, обнаружило их! Должно быть, эта штука – акустический детектор. Поистине, это не человек, а ящик с сюрпризами! Бонд не склонен был недооценивать Голдфингера. Может, стоило попробовать освободиться? Возможно, возьми он с собой «вальтер»... Нет. Бонд знал, что ему с корейцем не справиться. Теперь уже не справиться. Этот монстр был сама смерть. Был бы Бонд вооружен или нет, значение не имело: пытаться напасть на корейца все равно что атаковать танк.
Как только они вошли во двор, из двери черного хода выбежали еще двое корейцев, вероятно слуги из Рикалвера, и направились к ним. В руках у них были дубинки.
– Стоять!
У обоих на лицах были те самые улыбочки, которые столь живописно описывали Бонду люди станции «Джей», побывавшие в японских лагерях для военнопленных.
– Мы – обыскивать. Спокойно, иначе... – человек, произнесший эти слова, рубанул дубинкой по воздуху. – Руки вверх!
Бонд медленно поднял руки.
– Не реагируйте ни на что, что бы они ни делали, – сказал он девушке.
На Все Руки подошел ближе и грозно стоял рядом, наблюдая за обыском, который был сделан весьма профессионально. Бонд хладнокровно смотрел на руки, шарящие по телу девушки, на ухмыляющиеся физиономии.
– Хорошо. Пошли.
Их повели через дверь по каменному коридору в узкий холл перед входом в основное здание. В доме пахло именно так, как Бонд и предполагал: плесенью, благовониями и летом. Они подошли к белым дверям, и На Все Руки постучал в одну из них.
– Да?
На Все Руки распахнул дверь и втолкнул Бонда и девушку внутрь.
Голдфингер сидел за большим столом, заваленным документами. Рядом стояли металлические стеллажи с досье, на низеньком столике на расстоянии вытянутой руки – коротковолновый передатчик. Там же были панель управления и аппарат, похожий на барограф. Бонд решил, что вся эта техника связана с обнаружившим их радаром.
Голдфингер был одет в пурпурный смокинг и белую шелковую рубашку с открытым воротом, откуда виднелась рыжая растительность на груди. Он сидел, выпрямившись на стуле с высокой спинкой, его светло-голубые глаза были устремлены на Бонда. На девушку он даже не взглянул. В его глазах не было удивления, не было ничего, кроме холодной суровости.
– Послушайте, Голдфингер, какого черта! – взревел Бонд. – Вы натравили на меня полицию из-за каких-то десяти тысяч долларов. Мне очень захотелось узнать, зачем вам это понадобилось! Я поехал за вами следом с моей девушкой, мисс Соме. Мы с ней прошли по лесу, я знаю, мы нарушили право собственности, но мне необходимо было вас поймать, пока вы опять куда-нибудь не удрали, не могу же я вечно за вами гоняться. А тут является эта ваша обезьяна и чуть не пристреливает нас своими стрелами! Потом еще пара ваших вшивых корейцев хватает нас и обыскивает! В чем дело, черт побери?! Если вы не дадите мне удовлетворительного ответа и не принесете извинения, я натравлю на вас полицию!
Спокойный, холодно равнодушный взгляд Голдфингера не изменился. Казалось, он не слышал этого взрыва негодования рассерженного джентльмена. Узкие губы чуть раздвинулись, и он произнес:
– Мистер Бонд, в Чикаго говорят: «Однажды – это случайность, дважды – совпадение. Трижды – враждебные действия». Майами, Сандвич, теперь Женева. Я хочу выжать из вас правду.
