Живи, пусть умирают другие - Флеминг Ян (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Бонд остался лежать на каменном полу с вытянутыми ногами и со связанными за спиной руками. Из открывшейся раны снова полилась кровь. Слава Богу, не прошло еще действие анаболика, а то бы он давно потерял сознание.
Солитер связали точно таким же образом и посадили прямо напротив Бонда так, что они едва не уперлись друг в друга ногами.
Мистер Биг взглянул на часы.
— Можешь идти, — оказал он стражнику, закрыл за ним железную дверь и прислонился к ней.
Бонд и девушка смотрели друг на друга, а мистер Биг — на них обоих.
Выдержав по привычке продолжительную паузу, он обратился к Бонду. Разведчик поднял голову. При свете лампы «молнии» голова, насаженная на мощное туловище и покачивающаяся в воздухе, словно гигантский футбольный мяч, наводила на мысль о жутком привидении, вышедшем из самых недр земли. Трудно было поверить, что в этом теле бьется сердце, работают легкие, а на землистой коже выступает пот. Неужели это всего лишь человек, из крови и плоти, да, большой, с мощным интеллектом, человек, который ходит по земле, отправляет естественные нужды, обыкновенный смертный человек с больным сердцем?
Плотные резиновые губы раздвинулись, обнажив крупные зубы.
— С таким сильным противником мне еще не приходилось встречаться, — размеренно прозвучал бесцветный голос мистера Бига. — Вы уничтожили четверых моих помощников. Мои последователи отказываются в это верить. Давно пришла пора расквитаться. То, что случилось с тем американцем, — не в счет. Предательство этой девушки, — он все еще не отводил взгляда от Бонда, — которую я вытащил из помойки, собирался сделать своей правой рукой, поставило под сомнение мою непогрешимость. Я как раз думал, какую ей уготовить смерть, когда Провидение, — или, как верят мои последователи. Барон Суббота, — швырнуло на жертвенный алтарь и вашу голову.
Мистер Биг помолчал, не сжимая, однако, губ. Можно было видеть, как в гортани формируется следующее слово.
— Так что лучше будет, если вы умрете вдвоем. Это произойдет в мною определенной форме, — Биг Мэн взглянул на часы, — через два с половиной часа. В шесть утра, плюс-минус несколько минут.
— Лучше плюс, — сказал Бонд. — Мне нравится жить.
— В истории негритянского освобождения, — перешел мистер Биг на непринужденный светский тон, — уже были великие спортсмены, великие музыканты, великие писатели, великие врачи и ученые. Придет срок и появятся — как и в истории всех других народов — великие люди во всех иных сферах жизни. — Он помолчал. — Вам не повезло, мистер Бонд, — вам и этой девушке, в том смысле, что ваши пути пересеклись с дорогой первого великого негритянского преступника. Это вульгарное слово, мистер Бонд, и я употребляю его просто потому, что и вы, как своего рода полицейский, употребили бы его же А вообще-то я считаю себя человеком, чьи интеллектуальные и психические свойства позволяют вырабатывать собственные законы и жить по этим законам, отвергая нормы толпы. Вы, несомненно, читали книгу Троттера «Стадный инстинкт в дни мира и дни войны». Ну, так я по природной склонности — волк и живу по волчьим законам. Естественно, овцы считают такого человека «преступником». — Он сделал паузу, а затем продолжал: — Тот факт, что я, борясь в одиночку против миллионов овец, всегда побеждаю, объясняется современными методами, о которых я рассказывал вам при последней встрече, а также моей бесконечной работоспособностью. Только работоспособностью не в рутинном, буквальном смысле. Я работаю как художник, как артист. И я обнаружил, мистер Бонд, что овец, сколько бы их там ни было, победить совсем не трудно, при том условии, конечно, что ты предан своей цели и природа наделила тебя неординарными волчьими качествами.
Позвольте привести вам образчик работы моего ума. Речь пойдет о способе вашего умерщвления. Это современная модификация того метода, который во времена моего доброго покровителя сэра Генри Моргана назывался «насадкой на киль».
— Любопытно, — вставил Бонд.
— На борту яхты у нас есть параван, — продолжал мистер Биг с видом хирурга, объясняющего ход сложной операции студентам, — который мы используем для ловли акул и других крупных рыб. Параван, как вам известно, — большой плавучий предмет в форме торпеды. Он прикреплен к борту судна тросом и тащит за собой сеть, когда судно находится в движении, а в военное время, снабженный соответствующими приспособлениями, используется для обезвреживания плавучих мин. Я собираюсь, — сухо заключил мистер Биг, — привязать вас канатом к паравану и тащить по воде до тех пор, пока вас не сожрут акулы.
Он помолчал и перевел взгляд с Бонда на Солитер. Та широко раскрытыми глазами смотрела на своего друга, а разведчик напряженно раздумывал, прикрыв глаза и пытаясь просчитать возможное развитие событий. «Надо что-нибудь сказать», — решил он.
— Вы большой человек, — начал Бонд, — и в один прекрасный день вы умрете большой, ужасной смертью. Если вы убьете нас, этот день наступит скоро. 0б этом я уже позаботился. Вы слишком быстро теряете остатки рассудка, а то бы поняли, чем наша смерть чревата для вас.
Губы его шевелились, произнося слова, а ум лихорадочно работал, подсчитывая часы и минуты, ведь Бонд знал, что смерть Биг Мэна уже недалеко, свидание с ней приближается по мере того, как кислота разъедает взрыватель. Но будут ли они с Солитер еще живы, когда наступит назначенный час? Тут разница в минутах, может, даже в секундах. Струйки пота стекали у него с лица на грудь. Он улыбнулся Солитер, однако девушка ответила ему невидящим взглядом и неожиданно вскрикнула:
— Не знаю, не знаю, ничего не вижу. Так близко, совсем рядом. Смерть, смерть. Но… — Крик этот ударил Бонда по нервам.
— Солитер, — яростно заорал он, испугавшись, как бы ее видения не насторожили мистера Бита, — возьми себя в руки!
Глаза ее тут же прояснились, и она уже вопросительно взглянула на него.
— Я вовсе не теряю рассудок, мистер Бонд, — заговорил мистер Биг, — и что бы вы ни придумали, вреда это причинить мне не может. Вы умрете, исчезнете бесследно, сразу, как только мы минуем риф. Канат будет привязан до тех пор, пока акулы от вас и косточки не оставят. Это тоже входит в замысел. Вы, должно быть, знаете, что акулы и барракуды занимают свое, определенное место в символике черной магии. Они примут жертву, и Барон Суббота будет удовлетворен. Мои последователи поймут это, как нужно. Я собираюсь также продолжить эксперимент с рыбами-хищниками. Насколько я понимаю, они нападают на людей, только почуяв запах крови. Вас привяжут у самого острова. Через проход в рифе вы, скорее всего, пройдете безболезненно; требуху, которую еженощно бросают здесь в воду, наверное, давно уже сожрали, и кровь, которую тоже каждую ночь впрыскивают в воду, растворилась. Но когда вас потянут через риф, ваша кожа будет ободрана до крови. Собственно, вы будете представлять собою два куска сырого мяса. И тогда увидим, верна ли моя теория.
Мистер Биг протянул назад руку и открыл дверь.
— Ну что ж, — сказал он, — теперь я вас оставляю и даю возможность оценить всю тонкость моего замысла. Две жертвенные смерти. Никаких следов. Все в соответствии с ритуалом. Мои последователи довольны. Тела используются для научных изысканий. Вот это, мистер Джеймс Бонд, я и имел в виду, говоря о своем артистизме.
Он остановился на пороге и взглянул на них.
— Покойной вам ночи, хоть она и будет очень коротка.
22. Морской ужас
Еще не рассвело, когда их вывели из этого ужасного подземелья и, освободив ноги, но оставив связанными руки, бросили посреди редких деревьев. Бонд жадно вдыхал прохладный утренний воздух. Он смотрел сквозь деревья на восток, где уже бледнели звезды и первой краской покрывался горизонт. Ночная перекличка сверчков почти умолкла, и где-то в глубине острова пересмешник вывел свои первые рулады.
«Должно быть, половина шестого», — прикинул Бонд.
Некоторое время их не трогали. Мимо, оживленно перешептываясь, сновали негры с мотками проволоки и ящиками в руках. Двери соломенных хижин, разбросанных среди деревьев, были открыты настежь. Обитатели этого странного поселения скапливались на краю леса, справа от того места, где были Бонд и Солитер, а затем исчезали за выступом и больше не появлялись. Эвакуация. Гарнизон перемещается на новое место.
