Возвращение не гарантируется - Корецкий Данил Аркадьевич (прочитать книгу .txt, .fb2) 📗
— Где?!
— На десять часов…
— Никого там нет, только пыль… — Филин опустил бинокль и махнул рукой. — Тебе померещилось!
Слон продолжал вглядываться в даль — он никогда не останавливался на полпути.
— Да, сейчас не видно… Но там что-то было! Точно было! — настаивал Бас. — Рыжее, на лису похоже, но не лиса… А двигалось довольно быстро, такое впечатление, что шар катится…
— Ну и где этот лисий шар? — усмехнулся Филин, да и другие бойцы заулыбались — небольшое происшествие скрасило монотонность движения и разрядило владеющее всеми нервное напряжение.
— Да, вижу! — вдруг нарушил молчание Слон. — Вон, еще левее… Сейчас скрылся за камнями… Я бы не сказал, что шар… Скорей на огромную гусеницу похоже… Она, когда ползет, складывается и распрямляется, вот спина и округляется…
— А кто ж это может быть? — спросил Пуля. — Откуда тут гусеницы?
Ответом ему было растерянное, а может быть, настороженное молчание.
— Ладно, что рты раскрыли? Неизвестный объект угрозы для группы не представляет, значит, и обсуждать нечего! — Командир махнул рукой, указывая направление: — Вперед!
Группа продолжила движение, но через час обнаружила лежащего немного в стороне мертвого муфлона. От него отходил странный след — будто здесь проехало рифленое колесо, затормозило, инерцией его протащило по пыли, и оно поехало дальше. Одиннадцать пар глаз внимательно изучали странную ребристую колею, ведущую к далекой группе больших валунов… Через некоторое время ветер и пыль сделают свое дело и от нее ничего не останется — будто примерещилось. Но муфлон-то не мерещится!
Они подошли ближе, окружили и осмотрели неожиданную находку. В животе животного имелось довольно большое круглое отверстие с ровными краями, как будто кто-то вырезал шкуру циркулярной пилой, а потом выел внутренности. Бойцы озадаченно переглядывались: всевозможных ранений они повидали немало, но такого наблюдать еще не приходилось… Звезда нагнулся, потрогал, понюхал руку.
— Совсем свежий! Считай, парное! Может, возьмем свежатинки?
Взгляды десяти мужчин обратились к командиру. Консервы всем успели надоесть, да и вообще — никакой сухпай не сравнится с настоящей дичью…
— Что наш доктор скажет? — Слон посмотрел на Волка, который прошел курс тактической медицины и по совместительству считался врачом. Тот повторил несложное органолептическое исследование Звезды и кивнул.
— Свежий, хороший! Есть можно смело!
— А если его ядовитая змея укусила? — вмешался Рог. — Тогда и мясо отравлено!
— Да брось, Рог! Только в дамском браунинге отравляют пульки, чтобы убить наверняка! А «Дезерт Игл» пятидесятого калибра и так валит с первого выстрела!
— Причем здесь «Дезерт Игл»?
— Это я для сравнения! Змея маленькая, ей без ядовитых зубов не выжить. А с пастью, оставляющей такие раны, — Волк кивнул на растерзанное животное, — никакой яд не нужен! Не отравленное мясо, сто процентов!
— Ладно, убедил, разрешаю! — кивнул командир.
Бас и Рысь достали ножи и быстро взяли седло с задними ногами.
— Может, здесь и остановимся, командир? — спросил Филин. — Осталось немного, отдохнем, а завтра с утра быстро дойдем…
Слон подумал.
— Ну, хорошо… Только пройдем еще километр и заночуем!
Никто не понял, какой смысл в этом километре, но приказ есть приказ. Последний отрезок пути прошли неспешно и минут через двадцать с облегчением сбросили рюкзаки и повалились рядом. Дежурные Рог и Бас развели костер, все уселись вокруг, десантные ножи использовали вместо шампуров, и скоро аппетитный запах жареного мяса распространился вокруг.
— На запах все местное зверье сбежится! — сказал Звезда, обжигаясь, откусывая капающий жиром кусок.
— Что-то мы никакого зверья не видели, кроме этого муфлона, — возразил Рысь. — А рога у него крутые! Я бы их дома повесил, на ковер над двустволкой…
— Вернись, отрежь голову, возьми с собой! — вполне серьезно посоветовал Филин, хотя все понимали, что это подколка.
— На обратном пути заберу! — подыграл ему Рысь.
Мясо быстро и с аппетитом съели; насытившись, отвалились от костра.
— Интересно, с кем мы поделили сегодняшний ужин? — сказал Бобер задумчиво. — Какая тварь добыла этого барана? Ведь мы ее спугнули, а то бы нам ничего не осталось… Значит, осторожная, нас издали почуяла… И опасная!
Все молчали. Наверное, потому что ответа никто не знал, а если о чем-то догадывались, то не хотели произносить вслух. Но Скат всегда пер на рожон.
— Оранжевая гусеница или червяк, круглая пасть с зубами по окружности, водится в районе объекта поиска, убивает на расстоянии, — перечислил он. — Сангхур называется. Помните инструктаж? А я добавлю, что он еще и довольно быстрый!
Слон бросил на него недовольный взгляд, но ничего не сказал. А остальные призадумались. Похоже, сангхур перестал быть персонажем досужих баек и приобретал вполне реальные очертания… Больше того, стало ясно, почему они прошли лишний километр: командир не хотел оставаться у недоеденной туши, значит, ожидал, что монстр может вернуться…
— Во всяком случае, он помог нам без единого выстрела получить хорошую порцию мяса, — нарушил тишину Звезда. — А если и дальше будет о нас заботиться, то я не возражаю.
— Смотри, как бы нам не пришлось о нем позаботиться, — предостерег Скат.
— Думаю, и у нас это получится! Только я этого сангхура есть не буду…
А в Москве следователь Павел Егорович Колтунов, пообедав в столовой управления, где кормили очень даже прилично и никто не обсуждал, будет он при случае есть сангхура или не будет, да и вообще никто здесь не знал, что такое сангхур, — так вот, сытый Паша заканчивал вычерчивать схему расследования. Эта был не жидкий, бесполезный чертежик, которые никогда не составляют в реальной жизни, но часто показывают в кино, чтобы якобы эту реальную жизнь воспроизвести: посередине, в кружочке, труп, изображенный в реалистической манере: «ручки, ножки, огуречик — вот и вышел человечек»; от него ежиными иголками отходят стрелочки к двум-трем кружкам, обозначающим тех, кто вроде бы мог дать повод к изначальному художественному изображению, вокруг которого и завертелась вся следственная канитель. Хотя в подобных случаях никакие кружочки и стрелочки вообще не нужны. Паша уже достаточно проработал, чтобы понять: подозреваемый — это всегда тот, кто нашел труп. А если убит муж или жена, то на первом месте под подозрением оказывается выживший супруг. Ну и так далее, по соответствующим алгоритмам. Честно говоря, в обычных делах графические планы вообще не нужны — это просто понты.
Но то, что нарисовал Колтунов, простыми понтами не назовешь. Это был большой, в буквальном смысле слова, и сложный труд — ему пришлось склеить четыре листа формата А4, чтобы плоды его аналитических способностей могли свободно разместиться, при этом канцелярским клеем был запачкан костюм, на что он, в запале, даже не обратил внимания. Зато в результате на свет появилась не просто схема, а схемища, вся испещренная запутанными сплошными и пунктирными линиями и многочисленными пометками. Она отражала систему взаимосвязей фигурантов убийств и потерпевших, которые, не исключено, сами превращались из активных деятелей в пассивные хладные трупы.
С этим наглядным чертежом Паша собирался прийти к руководству, написав рапорт о необходимости создания оперативно-следственной бригады для тщательного и всестороннего расследования всех этих убийств, которые следовало объединить в одно производство. Сейчас он с удовольствием разглядывал свое детище.
Оно напоминало пирамиду, причем, с учетом важности, не просто тригонометрическую фигуру, а настоящую египетскую пирамиду, возможно, самого Хеопса! В основе ее лежали три кружочка с человечками-огуречками, изображающими трупы, обнаруженные на Щелковском шоссе. От них возвышалась стрелочка, упирающаяся в еще один кружок с надписью «таксист Торсунов», от него еще одна стрелочка вверх упиралась в надпись «Николаев-Громобой». Справа мелким почерком имелись пояснения, которые Колтунов написал от души, опираясь на свой скромный практический опыт, но богатые теоретические знания студента-отличника:
