Зерна смерти - Мэрфи Уоррен (полная версия книги .TXT) 📗
По данным Смита, Уиллоуби, как специалист-аналитик в области торговли продовольствием, имел восемьдесят тысяч долларов в год.
В Ист-Сент-Луисе жара почти видимыми струйками поднималась от Дукэл-стрит, которая представляла собой ряд двухэтажных деревянных домов и магазинов, по большей части с пустыми витринами. Окна биллиардного зала «У Пита» были снизу наполовину закрашены зеленой краской. Биллиардная не пустовала. В одном из окон поверх линии окраски торчала огромная лоснящаяся от жира, покрытая красными пятнами физиономия со слезящимися черными глазами. Эта похожая на помойное ведро физиономия уныло выглядывала из-под ослепительно яркой красной шапки с помпоном. Войдя внутрь, Римо с Чиуном увидели, что при физиономии имеется также тело, в том числе две огромные волосатые руки, вроде балок, на которые трансплантировали шерсть. Руки свисали из потертого кожаного жилета и оканчивались у покрытого грубой бумажной тканью штанов паха, который остервенело скребли.
— Где Пит? — спросил Римо.
Ответа не последовало.
— Я ищу Пита.
— А кто такой ты и эта разряженная кукла? — наконец произнесла помойная физиономия.
— Я дух прошлого Рождества, а это Матушка-гусыня, — сказал Римо.
— Ты что-то слишком широко разеваешь пасть.
— Потому что сегодня очень жарко. Пожалуйста, скажите, где Пит, — сказал Римо.
Чиун с интересом осматривал странное помещение. Там стояли зеленые прямоугольные столы с разноцветными шарами. Белые шары не имели номеров. Молодые люди тыкали палками в белый шар, стараясь попасть им в другие шары. Когда некоторые из шаров попадали в дыры, сделанные по сторонам стола, человек, так ловко ударивший белый шар, получал право сделать еще один удар. А иногда этот человек получал бумажные купюры, на которые, хотя это и не золото, можно купить разные вещи. Чиун подошел к тому из столов, на котором из рук в руки переходили самые крупные купюры.
Римо тем временем был занят делом.
— Ну, так где Пит?
Волосатая ручища оставила в покое пах, потерла большой палец об указательный, что означало: «заплати».
— Сперва кое-что дай, — сказала помойная физиономия.
И Римо тут же ему слегка дал, сломав ключицу. После этого, сдержав слово, человек сказал, что Пит сидит за кассой, а затем свалился на пол, вырубившись от боли. Римо пнул его носком ботинка в лицо. Там, где оно касалось пола, появилось жирное пятно.
Когда Римо подошел к Питу, тот уже держал в руке за кассовой машиной пистолет.
— Хэлло, мне бы хотелось поговорить с вами наедине, — сказал Римо.
— Я уже видел, что ты там натворил. Стой, где стоишь.
Римо слегка махнул правой рукой с почти переплетенными пальцами. Глаза Пита последовали за движением руки Римо всего на какую-то долю секунды. На что Римо и рассчитывал в тот момент, когда глаза Пита дернулись, левая рука Римо молниеносно оказалась за стойкой. Большой палец впился в запястье Пита, вдавливая нервные окончания в кость руки. Пистолет упал в ящичек с биллиардными мелками. Из глаз Пита брызнули слезы. Его льстиво-вежливое лицо исказила мучительная гримаса, изображавшая улыбку.
— Вот это да! Ловко сработано! — промычал Пит.
Какой-нибудь бездельник, убивший в заведении Пита свой не только третий, но и четвертый десяток лет, заметил бы только, как худощавый мужчина с утолщенными запястьями подошел к Питу, а затем проследовал с ним в заднюю комнату, дружески придерживая Пита за плечи. Но этого биллиардиста, без сомнения, гораздо больше заинтересовал бы смешной пожилой азиат в странной одежде.
Малыш Вако Чайлдерс играл с Чарли Дассетон по сто долларов за партию, и никто не лез к ним с разговорами, кроме этого забавного азиата. Он спрашивал их о правилах игры.
Малыш Вако вздохнул и опустил.
— Папашка, я играю, — сказал Малыш Вако, глядя сверху вниз на старого косоглазого азиата. — А когда я играю, все молчат.
— Вы играете так блестяще, что это лишает всех дара речи? — спросил Чиун.
— Иногда. Когда на кону кругленькая сумма их денег.
Этот ответ вызвал одобрительный смех.
— Для примера глянь на Чарли Дассета, — сказал Малыш Вако.
Чиун хихикнул. Оба — и Малыш Вако, и Чарли — осведомились, над чем он смеется.
— Смешные имена. У вас смешные имена: «Дассет», «Малыш Вако». Это очень смешно. — Смех Чиуна оказался — заразительным; смеялись все столпившиеся вокруг стола, кроме самих Малыша Вако и Чарли.
— Да? А как зовут тебя, парень? — спросил Малыш Вако.
Чиун назвал свое имя, но по-корейски. Они ничего не поняли.
— Я думаю, это тоже довольно смешное имя, — сказал Малыш Вако.
— Так обычно думают дураки, — отреагировал Чиун, и на этот раз засмеялся даже Чарли Дассет.
— Не заткнуть ли тебе рот своими собственными деньгами? — сказал Малыш Вако. Он поставил руку мостиком на зеленый фетр стола и хорошо отработанным ударом послал седьмой шар в боковую лузу, а восьмой через весь стол в дальнюю лузу. Белый шар остановился за шаром с девятым номером прямо перед угловой лузой. С этим желтым шаром Малыш покончил коротким, резким ударом, после чего белый шар остался на месте как пригвожденный. И Чарли Дассет отдал Малышу Вако свой последний банковский билет.
— Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я сыграл с вами на деньги? — сказал Чиун.
— Правильно понимаешь.
— На тех же условиях, что вы играли?
— Точно так, — сказал Малыш Вако.
— Я не занимаюсь азартными играми, — сказал Чиун. — Это делает человека слабым. Игра лишает его достоинства. Человек, который отдает свои деньги на прихоть слепой удачи, вместо того чтобы полагаться на свое умение, отдает свою судьбу в руки капризного случая.
— Значит, вы не играете, а только болтаете?
— Я не говорил этого.
Малыш Вако вытащил из кармана кипу банкнот и бросил их на зеленое поле стола.
— Ставь свои деньги или заткнись.
— А золото у вас есть? — спросил Чиун.
— Я думал, вы не играете на деньги, — сказал Малыш Вако.
— Победа в состязании, где требуется мастерство, это совсем не игра на деньги, — сказал Чиун.
Это замечание вызвало у Чарли Дассета такой приступ хохота, от которого он чуть не повалился с ног.
— У меня есть золотые часы, — сказал Малыш Вако. Прежде чем он начал их расстегивать, длинные ногти азиата успели снять их и надеть обратно. Толстые пальцы Малыша Вако в это время лишь беспомощно хватались за воздух.
— Это не золото, — сказал Чиун. — Но поскольку мне в данный момент нечем заняться, я сыграю с вами на эту кучку бумаги. Вот мое золото.
Чиун достал откуда-то из кимоно большую толстую монету, сверкающую и желтую, и положил ее на край стола. Однако люди вокруг зашумели, сомневаясь, действительно ли это настоящее золото.
— Эта монета — английская «Виктория», ее принимают во всех странах мира.
Народ вокруг стола признал, что монета выглядит как настоящая. Кто-то даже сказал, что читал о монетах королевы Виктории и что они в самом деле стоят кучу денег. Однако Малыш Вако заявил, что не вполне уверен, готов ли он рисковать своими 758 долларами против единственной монеты, сколько бы она ни стоила.
Тогда Чиун добавил еще одну монету.
— Или даже против двух монет, — заявил Малыш Вако. — Может быть, сто долларов против одной монеты я бы поставил.
— Предлагаю две против вашей бумажки, которую вы оцениваете в сто долларов.
— Лучше поостерегитесь, мистер, — сказал Чарли Дассет. — Малыш Вако — лучший игрок во всем штате. Во всем Миссури.
— Во всем штате Миссури? — сказал Чиун, прикладывая длинную тонкую руку к груди. — Вы еще скажете, пожалуй, что он лучший игрок в Америке и даже на целом континенте.
— Но он, действительно, довольно прилично играет, мистер, — сказал Чарли Дассет, — он вытряс из меня все.
— Ах, как страшно! Тем не менее я все же использую свой жалкий шанс.
— Вы желаете разбивать? — спросил Малыш Вако.
— Что такое разбивать?
— Сделать в партии первый удар.
— Понял. А как можно выиграть партию? Каковы правила игры?
