Черный клинок - ван Ластбадер Эрик (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Юджи прижал руку к левой части груди: сильная боль сдавила сердце словно стальным обручем.
– Могу только посочувствовать вам, Шиян-сан, потому что, как вы сейчас сами убедитесь, все мы находимся в своеобразном лабиринте, – сказал Нишицу. – Вам и мне вместе с вами надлежит найти выход из сложившейся ситуации, иначе этот американец сумеет уничтожить всех нас.
Джейсон Яшида спустился в гараж, устроенный в подвале офиса Хэма, и, взяв там машину, поехал в гостиницу «Четыре сезона» в Джорджтауне, где у него заранее была назначена встреча с представителем группы подрядчиков, выполняющих контрактные заказы для министерства обороны.
Там он оставил машину на попечение одного из работников гостиницы, заплатив ему щедрые чаевые за то, чтобы тот поставил машину в надежное и удобное место, а на самом деле надеясь, что таким образом этот человек лучше запомнит его. Потом он прошел через прохладный тихий холл, обставленный изящной мебелью, вышел на улицу и перекусил там в открытом кафетерии с нависающими над головой ветвями деревьев, в которых неумолчно чирикали воробьи. И там он тоже оставил приличные чаевые и несколько минут поболтал с официанткой, отпуская шуточки в адрес членов конгресса и лоббистов – их женской половины.
Спустя минут сорок он вернулся в гостиницу, миновал холл, поднялся наверх и по телефону-автомату заказал такси. Через десять минут такси подъехало к парадной двери магазина мужской одежды, находящегося в трех кварталах от гостиницы, и Яшида, уже стоявший там наготове, сел в него. Он уже успел незаметно выйти из гостиницы через служебный вход. Шофера он попросил высадить его на развороченной Седьмой улице в китайском квартале, там он вышел и, дождавшись, пока такси не скроется из виду, повернулся и направился на Эйч-стрит, узенькую улочку, сплошь заставленную с обеих сторон китайскими жаровнями, лотками и палатками, где прямо на улице готовили пищу.
Позади ресторана «Феникс Чайнатаун» – этого популярного места встреч – его поджидала Марион Старр Сент-Джеймс. Пройдя по виниловой дорожке, настеленной прямо на тротуаре, он вошел в кабинку, где она сидела, уплетая поджаренные кусочки свинины. Она предложила ему присоединиться, но он вежливо отказался. В это время дни народу в ресторане почти не было, весь обслуживающий персонал сидел на другом его конце и завтракал. Никто не обратил на них никакого внимания.
– Ну как я его настропалила? – поинтересовалась она.
– Великолепно. Он теперь вовсю принюхивается к клинике «Грин бранчес».
Марион мягко улыбнулась:
– Я же говорила тебе, дорогой, что обтяпаю все в лучшем виде.
– Да, должен признаться, что я все же немного сомневался. Трудновато было натравить его на отца: Хэм вбил себе в башку, что он единственный послушный ребенок в семье.
– Ребячья любовь к отцу – штука довольно противная.
– Такая любовь настолько глубоко проникает в душу, что зачастую принимает уродливые формы, – заметил Яшида. – Я, к примеру, никогда не знал своего отца, зато люблю твоего.
– Даже больше, чем я? – рассмеялась Марион. – Он мог, когда хотел, становиться отъявленным негодяем и придумывал такие садистские штучки, до которых не додумался бы в своих книжках и сам маркиз де Сад.
– А может, благодаря этому он и сделал из тебя такую, какая ты есть.
– Мой папаша целиком и полностью согласился бы с тобой, не сомневаюсь в этом.
– Я бы не обвинял его, – защищал Яшида отца Марион. – У торговцев оружием масса времени, и они выдумывают всякие изощренные истязания от безделья во время тягучих ночных бдений, когда везут оружие в пункт назначения или на обратном пути.
Он смотрел, как она ловко орудовала китайскими палочками для еды, отправляя с их помощью в рот мелко нарубленные кусочки поджаренной свинины с белой фарфоровой тарелочки, и удивился, что она ест почти как природная китаянка или японка. Он также втайне восхищался ею за то, что у нее хватило духу и сметки превратить доставшуюся в наследство от отца крохотную и ненадежную подпольную фирмочку по торговле оружием в крупную многонациональную корпорацию.
– Думаешь, не знаю, почему ты любишь моего отца, дорогой? – заметила Марион. – Да потому, что он взялся за торговлю оружием вовсе не из-за денег. Он стал поставлять оружие своему ирландскому приятелю, брата которого забили насмерть английские солдаты в Белфасте, и делал свое дело просто из принципа. Он презирал также имперские замашки и был твердо уверен, что все экономические неурядицы, обрушившиеся на Великобританию, вызваны как раз приверженностью к такому мышлению. «Римляне не смогли воплотить в жизнь эту идею, – обычно говорил он, – а они, черт побери, были намного умнее нас. Помяни мои слова, дочка! Они относятся и к Восточному блоку – это же, по сути дела, тоже империя, хоть и не называется так, и она неминуемо рухнет и погребет под своими обломками и Россию».
Марион покончила с мясным блюдом и, запив его черным китайским чаем, добавила:
– У папаши, голова варила просто блестяще.
– И все же ты не можешь пересилить себя и перестать его ненавидеть, – обобщил Яшида. – Такое раздвоение мне очень нравится.
– Еще бы, дорогой мой! Ну а теперь скажи, что ты думаешь насчет отца и сына.
– Торнберг переорал Хэма, – начал Яшида. – Потому что знает, что по закону может размазать его по стенке, как клопа. Хэму он не верит ни на цент. – Яшида улыбнулся. – Он все еще считает себя неуязвимым. – Улыбка его расплылась до ушей. – До него все никак не дойдет, что если кто-то его и приложит, так это собственный сынок.
Марион улыбнулась тоже и заметила:
– Видишь ли, у тебя вообще все раздваивается. Вот как, по-твоему, что мне нравится больше всего в тебе? Да то, что ты любишь жизнь, но, конечно же, если есть возможность заработать пару лишних центов, то своего уж тут не упустишь. Не говорил ли ты мне, что деньги заставляют прошибать даже стены? Они заставляют тебя стремиться заполучить всякие ненужные безделушки, а вот на действительно нужные вещи иной раз и внимания не обращаешь. Деньги разрушают принципы. – Она отпила еще глоток чая. – Скажу тебе еще кое-что, дорогой, – все это отражается, как в капле воды, в Торнберге Конраде III. – Она слегка передернула плечами. – Но теперь ты уже не заставишь меня заползти в постель к этому чудовищу даже за генеральный контракт на поставки оружия для всей армии США. Ну а сын – он совсем иного склада.
– Да, согласен. Хэм не походит на своего отца в гораздо большей степени, чем он думает, – согласился Яшида. – Весь фокус заключается в том, чтобы поддерживать у него заблуждение, будто он и его старик слеплены из одного теста. А потом, когда придет время и он увидит, кем является его отец на самом деле, он просто обалдеет. Гнев его будет ужасен. Он врежется в отца, что твоя крылатая ракета! Я больше чем уверен, что Хэм втайне ненавидят его за то, что тот толкнул свою жену в объятия любовника и разлучил ее с сыном. А увидев собственными глазами перечень грехов Торнберга Конрада III, Хэм просто-напросто убьет его.
– Ну и что, тебя гложет эта мысль?
Яшида пристально посмотрел на нее, но ничего не ответил.
Марион отодвинула в сторону тарелку с таким видом, будто разом потеряла аппетит, и сказала:
– Все войны в сути своей безумны, мой дорогой, но есть такие, которые по своему безумству превосходят все остальные. Вот моя точка зрения. Она имеет принципиальное значение.
Вынув из сумочки пудреницу, она взглянула на себя в зеркальце, подкрасила губы и внезапно спросила:
– А скажи-ка мне, дорогой, как это ты умудрился позволить Одри Симмонс докопаться, что у меня с Торнбергом деловые отношения?
– Не только деловые, но и половые, – ответил Яшида и вывернул обшлага на рукавах своего костюма. – Смотри сюда: в рукавах я ничего не прячу. – Он жестоко ухмыльнулся. – Ловкость рук – отнюдь не привилегия одних фокусников. У меня есть доступ к компьютерам, которые могут из нескольких фотографий сделать одну, обобщенную, и с ее помощью можно убедить ничего не подозревающих людей, по сути дела, в чем угодно. – Он самодовольно хмыкнул. – Ну а что касается деловых отношений, то я взвалил всю грязную работу на Харриса Паттерсона. Он, как видишь, парень нечистоплотный и треплется при случае про дела своих клиентов налево и направо. Ведет он себя так, что если это все выплывет наружу, то его запросто выпрут из гильдии адвокатов. – В ее глазах он прочел восхищение его ловкостью. – Ну а таких болтушек, как эта Одри Симмонс, я как-нибудь и сам знаю. Как и большинство ей подобных, она обожает сплетничать. А уж к Хэму она просто прикипела. Больше чем уверен, что тогда в ресторане она следила за вами обоими. Она уже в душе своей настроилась поверить всему, что я покажу и расскажу ей. Это вроде как самовнушение, ей-богу.
