Волаглион. Мой господин. Том 1 (СИ) - Баунт Софи (читаем книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
Однако ничего не происходит. Зато потом происходит поразительное! Ведьма заправляет рыжую прядь волос за ухо и велит Иларию выпроводить Ингу. Просто берет и отпускает ее!
— Я в ванну. Ближайшие полчаса прошу не беспокоить, — выдыхает Сара, после чего берет Ингу за подбородок и наказывает: — Отправляйся домой и большеникогдасюда не возвращайся.
Сара уходит, не удостоив меня взглядом. Понимаю, что снова могу шевелиться, с меня будто спали стальные путы. Нужно бы успокоиться, но ярость накатывает новой волной и, — чуть не сбив с ног прискакавшего исполнять приказ Илария, — я кидаюсь на Рона. Он с грохотом валится на шкаф. С полки падает статуэтка. Десятки звенящих осколков скачут под ногами. Я застываю и скалюсь, ожидаю ответного нападения. Наконец-то смогу выбить из Рона все дерьмо.
— Давай же! Ударь первый! — ору, как псих.
Однако мерзавец лишь кивает в сторону женской сумки, как бы говоря: не забудь ее невесте вручить. И у меня челюсть отваливается. Затем Рон разворачивается и шлепает в спортзал, оставляя за собой пивно-табачный шлейф.
Он просто взял… и ушел!
— Не злись на Рона, — бормочет Иларий, помогая Инге застегнуть платье. Она по-прежнему молчит, совсем не сопротивляется.
Послушная, безмолвная невеста. Прямо розовая мечта. Моя Инга — девушка, конечно, красивая. Миловидная брюнетка хоть и миниатюрная, но все при ней: пышная грудь, цепкий взгляд серебристых глаз, скользящая походка, как у грациозной королевы. Не ходит — летает. Но характер…
Сара хотя бы не скрывает, что стерва, а эта детка — гребаный ящик Пандоры.
Опять впадая в бешенство, я кричу так, что бокалы поют.
— Да я ему морду в кашу разобью, когда выпровожу Ингу! Не-е-ет… Я раскрою его череп о штангу, а потом сниму диски и засуну гриф ему в задницу!
— Он не хотел. Пойми, мы…
— Ты тоже не хотел, но, в отличие от тебя, Рон это сделал!
— Если бы он не сделал это сам, Сара бы влезла в его голову и заставила. Только подумай, что он мог натворить в состоянии гипноза. — Иларий осекается и краснеет. — Счастье, что она меня к ней не приставила. Добровольно я бы это не смог.
— Думаешь, под гипнозом ты мог вытворить что-то хуже Рона?
Парень смущается.
— Давай… не будем об этом.
Придерживая невесту за талию, я помогаю ей встать и прижимаю к себе. Запах абрикосовых духов проникает в легкие. Инга смотрит на меня серыми мутными глазами, и я не нахожу ничего лучше, чем прошептать: прости. Целую ее в теплый лоб, приглаживаю черные пряди.
Бедная Инга... Сара ответит за все!
Желая поскорее вывести Ингу из дома, я решаю умерить гнев и быстро застегиваю пуговицы на ее голубом плаще. Одновременно вспоминаю странное имя, которое вылетело из уст Рона.
— Кто такой Волаглион?
— Волаглион... Ох... — Иларий мотает головой, будто сбрасывая наваждение. После чего лихорадочно дергает край золотой рубашки, оправляя неровности. Я не первый раз замечаю подобный блеск в его салатовых глазах. Это страх. Парень прикусывает губу, а затем нервно произносит: — Хозяин дома...
ГЛАВА 7. Единственная любовь
Хозяин?
Слова Илария звучат так трепетно и устрашающе, что от одного упоминания этой неизвестной личности, в комнате воцаряется зверский холод. Волаглион... Почему я раньше о нем не слышал? И кто он? Муж Сары? Маловероятно. Ее родственник?
Этого не хватало. Здесь итак огромное соотношение психов на квадратный метр.
В размышлениях я хмурюсь. Иларий ждет реакции, усердно штудируя мое лицо — будто на нем можно найти монументальный труд о смысле жизни, — а Инга прилипает носом к моей груди. От теплого женского дыхания, заглядывающего под вырез кофты, и запаха абрикосов кружится голова. Как бы я ни злился на Ингу за измену, жажда снова ее обнять — сильнее. В наших отношениях не все было гладко, да. Но я привязан к Инге... по-своему.
Застегивая последнюю пуговицу на плаще невесты, я отвечаю Иларию:
— Имя, как у нечисти. Почему я до сих пор не видел вашего Волаглиона?
— Он уехал за границу. — Иларий выдерживает паузу и лопочет: — Давай помогу проводить Ингу.
— Я сам. — Остановив Златовласого жестом ладони, незамедлительно веду невесту к выходу, но через плечо задаю тот самый колкий вопрос, который истязает остатки мозга: — Она будет помнить, что произошло?
— Вряд ли. Сара не дура, чтобы себя подставлять.
Дверь за спиной со скрипом закрывается. Сама. Иногда кажется, что дом разумен, что он живой и наблюдает за нами...
Под руку с Ингой мы выходим во двор. Ветер радушно встречает, хладным языком облизывает скулы, высоко подкидывает край голубого плаща невесты. Запах грибов на стволах деревьев, луж и влажной земли — роится в носу. Следы ботинок отпечатываются на мокром грунте. Срывается мелкий дождь. Мне люто тошно. Улица отрезвляет рассудок, возвращает в пережитый кошмар.
Что вообще произошло десятью минутами раньше? Почему я спокоен?
Мою невесту изнасиловали!
Я усиленно смакую эту мысль — осклизлую, желчную, — прогоняю между извилинами: после смерти их совсем не осталось, раз я так умиротворенно иду провожать Ингу к воротам. Что же эта рыжая тварь сделала со мной?
Ингу имели у меня на глазах! Пока... пока... Господи! Позор!
Я запускаю пальцы в волосы и донельзя тяну. До боли тяну. Почти выдираю черный клок. Потому что заслужил! Во что я превратился? Кусок гнилого сморчка. Скоро в задницу буду ведьму целовать!
Ну, Сара...
Убью голыми руками! Задушу во сне, раз по-другому к ней не подступиться из-за поганого медальона. А что? Вариант!
Я пробую представить, как обхватываю тонкую молочную шею, как воздух застревает в горле Сары и рыжая фурия молит меня о пощаде, падает в ноги, а затем... я отпускаю ее, нагибаюсь и впиваюсь в карминовые губы со страстным поцелуем.
Да что такое, мать вашу?!
И в фантазиях ее убить не могу? Далеко же уплыла моя крыша, гуляет где-то на другом конце галактики под локоть с самоуважением.
Я массирую переносицу. Нужно слегка забыться. Вселенная исполняет мой запрос — резким ударом под дых. Отрезвляет лучше, чем укол адреналина. Я кашляю. Не сразу осознаю, что происходит. Будто из комы электрошоком вывели. Перестаю гладить пострадавший живот, разгибаюсь и вижу озлобленное лицо невесты. Инга пришла в себя.
Да будет истерика!
Она вырывается. Бледная.
— Я же... только что была у ворот, — озадаченно бубнит.
Даже так? Полный провал в памяти? Идеально. Сколько зверств может совершить ведьма и остаться безнаказанной?
Я заглядываю в серые глаза, но Инга заперла все чувства за сотней железных дверей и подшлифовала массивными цепями, напоминая, что больше никогда не посмотрит на меня влюбленным взглядом. Точно. Мы же расстались на той ноте, что я козел, а она шлюха. Сколько всего навалилось! Не знаешь, за какую мысль в памяти ухватиться.
Заключив трясущуюся ладонь в свою, решаю сделать то единственное правильное, что должен. Избавиться от Инги. Навсегда. Пора вспомнить, что я несу за эту девушку ответственность.
Выпрямляюсь и стараюсь превратить голос в медовую карамель:
— Прежде чем уйдешь, я хочу извиниться, Ини. За всё.
Я обхватываю ее голову, не давая убежать.
— Не мечтай! Вали обратно к своей шалаве! — Инга дергается, пинает меня коленом. — Отпусти!
— Забери мое имущество. Пусть юрист составит договор дарения или завещание... — Я осекаюсь. Усмехаюсь абсурдности собственных слов. Откуда же Инге знать, что она разговаривает с живым трупом? Поджимаю губы и продолжаю: — Всё подпишу. Всё, что потребуется. Обещаю. Сделай, как я прошу.
Инга округляет глаза и прикладывает ладонь к моему лбу, проверяя температуру.
— Ты чокнулся? — спрашивает она надтреснутым голосом.
— Возможно.
— Рекс, я... Нет, так нельзя! — Она прикрывает рот и жалобно ноет: — Да, ты виноват. И я виновата... очень виновата. Прости за Тима! Это так глупо, Господи! Как мы до этого дошли?
