Шлюз - Маклин Алистер (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
— Как шлюха? Как распутница?
— Если хотите, да. — Он накрыл рукой ее руку. — Это не место для девушки вроде вас. Вы должны бросить это дело. Полиция — не место для вас.
— Но надо же зарабатывать на жизнь, сэр.
— Вам? Вам не нужно зарабатывать на жизнь. Это комплимент.
— Мне нравится то, что я делаю. Казалось, де Грааф ее не слышал. Он смотрел куда-то вдаль. Ван Эффен сказал, обращаясь к девушке:
— Посмотри на полковника. Впадая в транс, он всегда замышляет что-то особенно хитрое.
— Я вовсе не в трансе, — холодно заметил полковник, — как, вы сказали, ваша фамилия?
— Мейджер.
— У вас есть семья?
— О да. Родители, сестры, два брата.
— Братья и сестры разделяют ваш интерес к закону и правопорядку?
— Вы хотите сказать, к полиции? Нет.
— А ваш отец?
— Разделяет ли он мой интерес к полиции? — Девушка улыбнулась так, как мы улыбаемся, вспоминая дорогого нам человека. — Не думаю. Он занимается строительным бизнесом...
— И ваш отец знает, чем вы занимаетесь? Она нерешительно ответила:
— Ну, нет.
— Что вы имеете в виду, говоря «ну, нет»? Он об этом не знает? А почему?
— Почему? — Девушка приготовилась защищаться. — Ему нравится, когда его дети независимы.
— Как вы считаете, ваш папа одобрил бы то, что вы делаете? Одобрил бы, если бы знал, что его любимая дочь общается с кракерами?
— Так вот что такое допрос с пристрастием, да сэр? Я сделала что-то не так?
— Разумеется! Так одобрил бы вас ваш отец?
— Нет.
— Вы ставите меня в затруднительное положение. Мне не нравится, что вы этим занимаетесь. Вам это нравится. А вашему отцу это очень бы не понравилось. Так кого я должен слушать — вас или вашего отца?
— Ну, этот вопрос вряд ли возникнет. Вы же не знаете моего отца.
— Детка!
— Что вы хотите этим сказать? Я не поняла.
— Я знаю вашего отца. И очень хорошо. Мы с ним друзья более тридцати лет.
— Это невозможно! Вы не можете его знать! Вы только что со мной познакомились, вы меня даже не знаете.
Девушка не притворялась. Она действительно была расстроена.
— Это какой-то трюк!
Ван Эффен дотронулся до руки девушки.
— Аннемари! Если полковник говорит, что он друг твоего отца, значит, это так и есть. Продолжайте, сэр.
— Я понимаю. В следующий раз, когда вы будете писать или звонить домой, передайте от меня привет и наилучшие пожелания Дэвиду Джозефу Карлманну Мейджеру.
Девушка широко раскрыла глаза. Потом открыла рот, собираясь что-то сказать, потом закрыла его, повернулась к ван Эффену и сказала:
— Думаю, теперь моя очередь выпить джину. Де Грааф повернулся к ван Эффену.
— В течение многих лет мы с моим другом Дэвидом ходили на яхте, рыбачили, катались на лыжах. Мы даже исследовали с ним Амазонку еще до того, как родилась эта юная леди. Мой друг владеет гигантской строительной компанией. Он также владеет самыми большими в Нидерландах цементными заводами, нефтеперерабатывающими заводами, фирмой по производству электроники, танкерами и Бог знает чем еще!
Полковник передразнил Аннемари:
— "Надо же зарабатывать на жизнь, сэр!" Зарабатывать на жизнь! Жестокий хозяин выгоняет сиротку в холодную снежную ночь!
Он повернулся и посмотрел на остановившегося рядом с ним метрдотеля.
— Добрый вечер. Молодые люди сделают заказ за меня. Но сначала принесите, пожалуйста, джин. — Полковник посмотрел на Аннемари. — Нужно что-нибудь выпить, чтобы успокоиться. Говорят, джин для этого очень хорош.
Метрдотель принял заказ и удалился. Ван Эффен сказал:
— Перед вами сценарий, сэр, и он вам не нравится.
— Мне все это вообще не нравится. Если что-то случится с этой юной леди, ярость Дэвида Мейджера будет ужасной, а тому, на кого она будет направлена; придется совсем плохо. Кроме того, несмотря на маскировку, Анну могут раскрыть. Ты прекрасно знаешь, Питер, что это возможно. Одно неосторожное слово, обмолвка, неосторожный поступок — да мало ли что! Это будет просто подарок судьбы для нищих кракеров, а тем более, для профессионального похитителя. Ее отец заплатит пять, десять миллионов гульденов, чтобы получить ее назад. Как тебе это нравится, Питер?
Лейтенант собрался что-то оказать, но увидел, что рядом с ними остановился официант.
— Лейтенанта ван Эффена к телефону.
Ван Эффен извинился и ушел. Де Грааф спросил:
— А как вам это нравится?
— Так, как это было изложено, — совершенно не нравится. Я не хочу быть дерзкой, сэр, не соглашаясь со своим шефом, но, мне кажется, что вы преувеличиваете опасность. Я занималась подобной работой в Роттердаме в течение нескольких месяцев, и все шло хорошо. Хотя там не было кракеров, но преступный элемент там покруче, чем здесь. Извините, полковник, но мне кажется, что вы сгущаете краски. Я хорошо умею маскироваться, вы должны это признать. У меня есть пистолет. А лучше всего то, что в Амстердаме меня никто не знает.
— Я вас знаю.
— Это другое дело. Питер говорит, что вы всех знаете. И вы должны признать, что вероятность того, что вы знаете моего отца, была очень мала.
— Я мог легко это узнать, А Питер знал?
— Только мое имя. Он не знал, пока вы ему не объяснили. Должна сказать, что лейтенант, кажется, не очень удивлен. — Она улыбнулась. — Конечно, ему это может быть безразлично, или не интересно.
Вы напрашиваетесь на комплименты, моя дорогая!
Она сделала протестующий жест, но полковник взял ее за руку.
— В вашем случае безразличие невозможно. Лейтенант очень заботится о людях. Но это не значит, что он это показывает при каждом удобном случае. Питер выработал в себе эту привычку. Я уверен, что он о вас не знал. И я также уверен, что Жюли знает, кто вы.
— А, Жюли! Ваша самая любимая женщина во всем Амстердаме!
— Теперь у меня две самых любимых женщины в Амстердаме! С обычными оговорками, конечно,
— Разумеется. Ваша жена и две дочери.
— Конечно. Не увиливайте. Вы большая мастерица увиливать, переводить разговор на другую тему. И не смотрите на меня большими невинными глазами.
— Жюли действительно знает. Как вы догадались, сэр?
— Потому что я знаю Жюли. Потому что она умна. Потому что она женщина. Живя рядом с вами, Жюли могла заметить то, чего не видели другие. Одежда, украшения, личные вещи — все то, чего нет у обычной работающей девушки. Я не имею ничего против того, чтобы Жюли знала, она никому не скажет. Я уверен, что Жюли не сказала брату. Вам нравится там жить?
— Очень. И мне очень нравится Жюли. Мне кажется, что я ей тоже нравлюсь. Я имею честь спать в комнате, в которой прежде жил Питер. Кажется, он переехал лет шесть назад. — Она нахмурилась. — Я спрашивала Жюли, почему он переехал. Я уверена, что не из-за ссоры — они явно обожают друг друга. И все же она мне не сказала. Просто велела спросить у Питера.
— Вы его спрашивали?
— Нет, — Аннемари решительно покачала головой, — мы не задаем лейтенанту личных вопросов.
— Я согласен с тем, что Питер производит такое впечатление. Но он не такой уж недоступный. Его переезд — не секрет, он переехал, потому что женился на Марианне. Она была самой красивой девушкой в Амстердаме, не боюсь этого сказать, хотя она и была моей племянницей.
— Она ваша племянница?
— Была ею. — Де Грааф помрачнел. — И даже в то время Питер был самым лучшим, самым способным полицейским в городе. Он лучше, чем я, только ради всего святого, не говорите ему об этом. Питер выявил особо опасную банду, специализировавшуюся на шантаже и пытках. Это были четыре брата Аннеси. Один Бог знает, где они взяли такое имя. Двоих из них Питер засадил на пятнадцать лет. Остальные двое исчезли. Вскоре после того, как двое братьев были осуждены, кто-то, скорее всего один из оставшихся на свободе братьев, подложил бомбу в катер Питера, на котором он ездил по выходным. Бомба была связана с зажиганием — точно так же был убит лорд Монтбаттен. Случилось так, что в те выходные Питер не был на катере. На нем были Марианна и двое их детей.
