Книга белой смерти - Вендиг Чак (читать хорошую книгу .TXT, .FB2) 📗
Далее нередко следует расстройство сна: пораженный болезнью человек может постоянно просыпаться ночью и крепко спать весь день. Затем возникают спутанность сознания и чувство беспокойства. Потом: агрессивное поведение вкупе с психозом – и нередко с тремором и спазмами. Без лечения организм необратимо разрушается. Отказывают внутренние органы. Нарушение работы нервной системы приводит к прекращению жизненных процессов. Больной впадает в кому и умирает. И это результат воздействия всего одной из нескольких десятков разновидностей трипаносомы.
И хотя симптомы распространенной в Африке сонной болезни не полностью совпадали с тем, что наблюдалось у лунатиков…
Некоторое тревожное сходство определенно прослеживалось.
Расстройство сна? Спазмы? Нарушения работы нервной системы? Что, если это нечто подобное? Что, если все эти люди идут навстречу своей смерти? Что, если их рассудок разрушается с каждым следующим шагом? Возможно, скоро одни начнут валиться на землю, в то время как другие будут продолжать присоединяться к толпе? Кровь лунатиков кишит крохотными простейшими, внутренние органы отказывают, головной мозг умирает. От этой страшной мысли Бенджи поежился. Трипаносома прекрасно приспосабливается. В процессе эволюции она научилась подстраиваться под новых хозяев.
Быть может, именно это и произошло сейчас.
Разумеется, для того чтобы выявить трипаносому, необходимо сделать анализ крови.
Что пока никак не удавалось.
Казавшаяся хорошей идея Мартина взять мазок во рту также не сработала. Бенджи надеялся, что завтра прибудут заказанные прототипы новых разработок.
Невозможность проткнуть кожу и взять образец крови была лишь одной из многих голов загадочной гидры. Не давали покоя и другие непонятные вопросы: почему идущим не требуются еда и питье? До сих пор никто из них не останавливался. И до сих пор никто не справлял естественную нужду. Ничего на входе, ничего на выходе. Однако что-то уже должно было быть внутри – родственники многих лунатиков сообщили о том, что те, незадолго до того, как войти в фазу сомнабулизма, что-то ели. Невозможность опустошить кишечник и мочевой пузырь – это не просто неудобство; это потенциальный убийца. Кишечник мог лопнуть. Почки могли отказать, что, в свою очередь, могло привести к отравлению организма.
Все трое сгрудились перед планшетом на металлическом столике, возбужденно просматривая страницы информации. Обсуждая прочитанное.
– Болезнь Чагаса, – сказала Касси. – Здесь, в Пенсильвании, не зарегистрировано ни одного случая, но триатомовый клоп здесь встречается. Он является потенциальным переносчиком заболевания – пьет кровь млекопитающих, в том числе человека. Очень часто кусает в лицо, отсюда второе название – «поцелуйный клоп». Напившись крови, клоп дрищет, и простейшие попадают в кровь.
– Болезнь Чагаса не очень-то подходит, – возразил Мартин.
– В таком случае, – подхватил Бенджи, – возможно, не Т. cruzi, а Т. brucei – сонная болезнь.
Касси задумчиво поджала губы.
– Вижу, к чему ты клонишь. Хотя в Северной Америке она не регистрировалась ни разу. Впрочем, нужно принять к сведению.
– У нас – нет, но несколько лет назад в Лондоне был один случай. А такие вирусы, как SARS и лихорадка Западного Нила, уже продемонстрировали способность перескакивать через границы. И простейшие имеют склонность к эволюции.
– Что с переносчиком?
– Не знаю.
– В Африке это муха цеце.
– Да, некоторые виды мух переносят болезнь. Они питаются кровью и при этом передают паразитов. Потом мухи кусают новых заболевших… и так далее.
– Тем самым обеспечивается распространение, – сказала Касси. – Однако непонятно, как нам взять анализ крови, чтобы проверить наличие этой мерзости…
В этот момент раздался стук в дверь. И тотчас же пискнул телефон Бенджи.
Сообщение от Сэди: «Это я».
Предупредив остальных, Бенджи открыл дверь. Переступив порог, Сэди отшатнулась назад, увидев у Бенджи на подбородке спекшуюся кровь.
– У тебя кровь!
– Мартин ткнул меня кулаком.
– Я дал тебе пощечину, – поправил Мартин, – и заслуженную.
Усмехнувшись, Бенджи пожал плечами.
– В общем-то, он прав. Заходи. Мы тут изучаем новый возможный источник болезни – триианосому. Это паразитическое простейшее. Та еще мерзость.
– У меня тоже кое-что есть.
С этими словами Сэди достала телефон.
Так, Бенджи уже видел ее телефон. Это был не он. Это было что-то другое: тоже смартфон, судя по виду, но со сплошным экраном со скошенными углами. Включив устройство, Сэди повернула его, и Бенджи увидел, что в каждой грани были крохотные, едва заметные объективы.
Нет, не объективы – проекторы.
Его подозрение тотчас же получило подтверждение, когда из верхней кромки телефона вырвался луч света, настолько яркий, что Сэди даже не пришлось гасить лампы.
Направив луч на стену, она продемонстрировала короткое видео.
Камера смотрела на какое-то помещение; судя по всему, это был морг. Тут Бенджи сообразил, что принесла Сэди: это была запись камеры видеонаблюдения из больницы. Откуда пропали два тела.
В дальней стене были выдвижные ящики. На переднем плане стояли шесть столов, два из которых были заняты – на одном лежало тело, полностью накрытое простыней, другой также был накрыт простыней, но только под ней скрывалось не человеческое тело, а какие-то кучки и горы… чего-то.
Вот тела (или то, что от них осталось) находились в помещении. Затем видео заглючило. Черно-белое изображение сменилось дергающейся радугой, цифровым шумом, картинками, которые распадались на отдельные элементы и соединялись снова уже во что-то другое. Затем экран погас на одну, две, три секунды…
Когда он снова зажегся, изображение уже опять было нормальным.
Однако оба стола были пустыми.
– Блин!.. – пробормотала Касси.
– Подождите, – сказала Сэди. – Это еще не всё.
Закончилось первое видео и началось следующее.
Камера смотрела на стоянку, судя по всему, за больницей, рядом с площадкой для хранения мусора – от битого стекла и радиоактивных отходов до химических препаратов и использованного оборудования. А также кровь, зараженные материалы, испачканное снаряжение. Все это было распределено по различным контейнерам разного цвета. Дверь больницы открылась. Появился человек, судя по виду, мужчина, высокий, худой, в синем халате и с медицинской маской на лице, катящий каталку. На камере, похоже, громоздилось нечто большее, чем одно тело. Вся беда заключалась в том, что эта камера наблюдения находилась не так близко, как та, что в морге. «Похоже, она установлена выше, – подумал Бенджи. – Скорее всего, закреплена на фонарном столбе».
Глядя на то, как мужчина скатывает каталку по пандусу к мусорным контейнерам, Бенджи поймал себя на том, что обратился с молитвой к небесам: «Пожалуйста, пусть неизвестный, кем бы он ни был, избавится от тел здесь. Если они по-прежнему здесь, мы сможем хоть что-нибудь найти. Пожалуйста!»
Увы, этого не произошло.
В кадре появилась машина «скорой помощи», подъехавшая задом к пандусу. Сидящий внутри человек открыл заднюю дверь – на мгновение показалась лишь его рука в латексной перчатке. Высокий мужчина закатил каталку в машину. После чего она тотчас же уехала, покинув поле зрения видеокамеры.
«Кто-то украл два тела», – подумал Бенджи.
Украл улики.
У него в желудке закружилась тошнотворная желчь, подобная затхлой воде, вытекающей в слив раковины. Кто-то знал, что искать. Кто-то украл тела, улики. И, скорее всего, этот кто-то взломал камеры видеонаблюдения в больнице и подчистил запись. Это указывало на то, что этому кому-то было известно о происходящем больше, чем Бенджи знал сейчас.
«Они что-то прячут. Кто они? И зачем они это делают?»
На поверхность всплыл худший из возможных ответов.
«Потому что это их рук дело. Все это».
Называйте это биотерроризмом. Называйте это нападением. Называйте это как угодно – все говорило о том, что за происходящим крылся чей-то умысел. В лучшем случае проблема была создана случайно…
