Лига «Ночь и туман» - Моррелл Дэвид (версия книг TXT) 📗

— Или человек, который должен был встретиться с отцом Виктором, не пришел на встречу, или кто-нибудь еще появился после встречи, — сказала Арлен. — Неустановленный контакт? Место встречи могло быть выбрано специально, чтобы запутать нас… В итоге нам ничего не известно.

— Кроме природы ранений отца Виктора, — сказал отец Себастьян.

— И какова же она? — с интересом спросил Дрю.

— Обе пули в лицо. Следы пороха говорят о том, что стреляли с очень близкого расстояния. Вы понимаете?

— Да. Ночью возможно все, что угодно. Но, судя по вашим словам, отец Виктор был профессионалом. Даже если принимать во внимание, что и профи может быть одурачен, следы пороха говорят о том, что убийца был знаком отцу Виктору, это был кто-то, кому он доверял.

Темные глаза отца Себастьяна гневно сверкнули.

— Несомненно — это член моего ордена.

Дрю взглянул на перстень на левой руке священника. Золотая оправа. Великолепный рубин. Пересекающиеся меч и крест. И снова у него похолодело внутри от этого символа насилия и религии, от его причастности к Братству Камня.

— Возможно, тот же член моего ордена пытался дважды помешать вам связаться с ними, — продолжал отец Себастьян, — устранить вас от поисков причин исчезновения кардинала Павелика. Будь осторожен, брат Маклейн. Идя на эту встречу, я тщательнейшим образом проверил, нет ли за мной слежки. Но дальнейшие встречи были бы глупостью с нашей стороны. Для обмена сообщениями используйте депозитный сейф в Цюрихе.

— У нас нет ключа от него, мы незнаем номер банковского счета и…

— У вас нет записей отца Виктора, которые привели его в эти сады в два часа ночи. Вам также нужно оружие, которое я вам обещал.

— Это прежде всего.

— После того как я у иду, прогуляйтесь к мраморному ангелу у пруда с лилиями. Место смерти отца Виктора. Сзади ангела металлический щиток закрывает нишу в мраморе. Откройте его. За краном для регулировки воды вы найдете сверток. В нем все, что вам надо.

2

Сверток — десять дюймов в длину и ширину и четы ре дюйма толщиной, обернутый в грубую коричневую бумагу, — адресован человеку, чье имя было написано слишком неразборчиво, и проштампован так, будто прошел через почтовую систему Ватикана. Он был слишком тяжелым для своих размеров. Дрю с Арлен пересекали площадь Святого Петра, Дрю с обманчивой небрежностью нес сверток под мышкой. До сих пор костюмы священника и монахини делали их незаметными, но теперь, в свете того, чем им предстояло заняться, невыгодность подобной маскировки стала очевидна.

— Если мы будем по-прежнему шататься в таком виде, на нас станут обращать внимание, — Арлен сказала как раз то, о чем думал Дрю. — Мы оскандалимся к чертям собачьим.

— Сестра! Такие выражения! Я просто шокирован.

— А где мы собираемся просматривать документы? Не на людях же? — гримасничала Арлен. — Монахиня и священник не могут снять номер на двоих. Я даже не смогу зайти к тебе, если мы снимем отдельные номера. А ночью? Раздельно спать небезопасно.

— Небезопасно? Твой романтизм трогает меня до глубины души.

— Не хотелось бы тебя расстраивать, но…

— Да?

— Сейчас твое тело не на первом месте в списке моих приоритетов.

— Похвально, сестра. Надо подавлять в себе плотские помыслы, — оц посмотрел на магазины вдоль Виа делла Кончилиацоне. — Но смена гардероба — неплохая идея.

— А где мы переоденемся? У покупателей вылезут глаза, если мы сделаем это в магазине.

— Найдем местечко. Так ли уж это сложно?

3

Так ли уж это сложно? — мысленно повторил свой вопрос Дрю после того, как у же пятнадцать минут мыл руки в привокзальном мужском туалете, ожидая, пока он опустеет.

Так ли уж? Казалось, существует какой-то негласный закон, согласно которому каждый посетитель туалета обязательно должен побеседовать с падре, с которым разделял такие интимные удобства.

— Да, сын мой. Очень хорошо, сын мой, — отвечал на итальянском Дрю и продолжал мыть руки.

Наконец в туалете, кроме него, никого не осталось. Нырнув в кабинку, Дрю быстро сменил черный костюм священника на серые широкие брюки, синюю рубашку и спортивную куртку. Он затолкал костюм в бумажный пакет из которого достал свои покупки, и, держа в руках его и маленький, но тяжелый сверток с оружием и документами, вышел из кабинки как раз в тот момент, когда в туалет вошел полицейский. Дрю с трудом удержался, чтобы не сказать: “День добрый, сын мой”, — и вышел на вокзал.

Гул толпы отражался от стен похожего на собор здания. Дрю автоматически оглядел толпу в поисках кого-нибудь, кто выделялся бы из массы отъезжающих и приезжающих людей. Удовлетворившись увиденным, он подошел к колонне, за которой Арлен — в бежевых брюках и пиджаке и в бирюзовой блузке, подчеркивающей ее зеленые глаза, — нетерпеливо ожидала его появления.

— Что тебя так задержало? — спросила она. — Я уже начала подумывать, не пойти ли за тобой.

— Беседовал со своей паствой. Посмотри на эти руки — самые чистые в городе.

4

Шторы задернуты. За ними нарастал шум вечернего города. В гостиничном номере на кровати лежали итальянские деньги, разорванная оберточная бумага, ключ от сейфа, два маузера и стопка документов.

Дрю разделил документы, представлявшие собой фотокопии, поровну между собой и Арлен. Вырезки из газет, записи из книжки отца Виктора, переписанные от руки телефонные разговоры, рапорты информаторов, папки с данными, собранными светскими следователями.

На Арлен это произвело впечатление.

— У отца Виктора были превосходные источники, — сказала она, оторвавшись от документов. — Он имел доступ ко всему, чем располагали Интерпол и местная полиция.

— А благодаря его связям с церковью — ко многому, о чем они не знают. Вот, взгляни. У него даже были источники во всех основных разведслужбах мира, включая КГБ.

Только по прошествии трех часов они осознали, что достаточно подробно изучили документы. Дрю плюхнулся на диван.

— Похоже, Братство напрасно тратило время и усилия, чтобы привлечь нас к этому делу. Не вижу ничего, что навело бы нас на след. Арлен потерла уставшие глаза.

— Отец Виктор сделал все, что сделала бы я на его месте. Он рассмотрел это дело со всех сторон — с религиозной, политической, криминальной.

— И, по-видимому, ни к чему не пришел. И все-таки его убил. Почему?

— Причина убийства, возможно, не относится к этому делу и ника не связана с исчезновением кардинала, — сказала Арлен.

— Возможно. Но, судя по записям а его книжке, встреча в садах Ватикана связана с этим делом. Меня беспокоит еще кое-что. Братство самая серьезная организация из всех, что я знаю. Что, предполагается, можем сделать мы, чего не могут они?

— Как объяснил отец Себастьян, — сказала Арлен, — один из членов Братства саботирует его деятельность. Два посторонних оперативника имеют больше шансов узнать причину исчезновения Павелика.

— Потому что предатель внутри Братства не будет знать, что мы делаем, и не сможет нам помешать? — Дрю встал и зашагал по комнате. — Разумно ли это? Почему отец Себастьян не подключил свои силы, чтобы они сделали то, что ожидают от нас? Почему мы?

— Ты думаешь, нас подставляют?

— Очень похоже на то. Засада в пустыне. Взрыв в Каире. Предатель несомненно знал, что ты послана за мной, чтобы привести меня к отцу Себастьяну. Может, отец Себастьян выбрал нас потому, что нас можно пустить в расход? Он дает возможность нам принять весь риск на себя, надеясь, что предатель, пытаясь нейтрализовать нас, допустит ошибку, и при этом не рискует собой или кем-либо из Братства.

— Но разве любой оперативник со стороны не мог бы выполнить эту задачу? — спросила Арлен. — За достойные деньги отец Себастьян мог бы нанять любое количество независимых оперативников, — она запнулась. — Правда, после двух попыток покушения на них, никакие деньги не удержали бы их в деле. Нас выбрали потому, что мы вынуждены работать на них. Если мы не станем этого делать — они нас убьют.