Судебные ошибки - Туроу Скотт (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Нажав на кнопку лежавшего в кармане брелока, Артур открыл Памеле дверцу. Пока она усаживалась в седан, он стоял в туче пыли, поднятой ветром. Крушение надежд, даже самых невероятных, всегда бывало мучительно. Но ветер прерий подул снова: на сей раз, очищая воздух, он принес запах свежевспаханной земли с полей за городом, аромат весны. Любовь — сладкая, восхитительная ее возможность — вошла в его душу звучанием чудесной музыки. Его почему-то даже обрадовала возможность, которую он упустил. Любовь!И в этот миг Артур впервые подумал о Ромми Гэндолфе. Что, если он был невиновен? Это тоже было воодушевлением, почти столь же сладким, как любовь. Что, если Ромми был невиновен?!
А потом он вновь осознал, что не был. И на него вновь навалилось бремя забот, замелькали знакомые мысли. Он совладелец юридической фирмы. Не знающий любви. Отец его умер. А Сьюзен жива. Артур оценил свой короткий перечень. Понял, что это гораздо меньше, чем то, на что он давно надеялся. И даже имел право. Потом распахнул дверцу и сел в машину, чтобы ехать обратно ко всему этому.
2
5 июля 1991 года
Детектив
Ларри Старчек узнал об убийстве Гаса Леонидиса, лежа в постели с обвинительницей из прокуратуры Мюриэл Уинн, только что сообщившей, что завязывает серьезные отношения с другим человеком.
— С Дэном Куэйлом, — ответила Мюриэл, когда Ларри пожелал узнать, с кем. — Он попал под власть моих чар.
Раздраженный Ларри начал нащупывать ногой свои трусы в брошенной на ковер одежде. Когда большой палец коснулся сотового телефона, аппарат вибрировал.
— Скверное дело, — сказал Старчек, выслушав и отложив телефон. — Добрый Гас погиб. Его и двух клиентов только что обнаружили мертвыми в морозильной камере.
Он нашел свои брюки и сказал, что ему нужно ехать. Начальник сыскного отдела объявил аврал.
Крохотная темноволосая Мюриэл сидела выпрямясь на жесткой гостиничной простыне, все еще совершенно нагая.
— Обвинитель еще не назначен? — спросила она.
Такой информации у Ларри не было, но он знал, как это делается. Если она там появится, все сочтут, что ее кто-то послал. «Тоже замечательная черта у Мюриэл, — подумал Ларри. — Любит оперативную работу не меньше, чем я».
И снова спросил ее, кто этот человек.
— Пойми, я хочу чего-то добиться, — ответила Мюриэл. — И думаю, что добьюсь. Может быть, даже выйду замуж.
— Замуж!
— Послушай, Ларри, это не болезнь. Ты ведь женат.
— Угу.
Пять лет назад Ларри Старчек женился во второй раз, потому что оно того стоило. Нэнси Марини, добросердечная медсестра, обладала приятной внешностью, была ласковой и хорошо относилась к его сыновьям. Но, как в последнее время не раз указывала Нэнси, он так и не избавился от тех слабостей, которые привели его к разводу с первой женой: продолжал ходить к любовницам и проституткам. Брак номер два находился под угрозой распада, но Ларри предпочитал не говорить даже с Мюриэл о своих проблемах.
— Ты всегда говорила, что брак — это несчастье, — сказал он.
— Мой брак с Родом был несчастьем. Но я вышла за него, когда мне было девятнадцать.
Тридцатичетырехлетняя Мюриэл прославилась тем, что вдовела уже больше пяти лет.
Четвертое июля — нерабочий день, и в отеле «Грэшем» в первом часу пополудни стояла удивительная тишина. Управляющий был признателен Ларри за улаживание кое-каких проблем: с постояльцами, которые никак не хотели съезжать, с вором, работавшим в гостиной отеля. И неизменно предоставлял ему на несколько часов номер в любое время. Когда Мюриэл проходила мимо Ларри к зеркалу, он схватил ее сзади и прижал к себе.
— Новый кавалер так же хорош в постели, как я? — спросил он, приблизив губы к ее коротким темным локонам за ухом.
— Ларри, тут дело не только в сексе. Нам всегда хорошо вдвоем.
Между ними постоянно возникали словесные баталии. Которые нравились Ларри даже больше, чем секс. Они познакомились семь лет назад, когда начинали службу в полиции в ночной смене. Мюриэл отличилась и перевелась в дневную. Ларри решил уйти из полиции еще до того, как добился попечения над сыновьями. Он не видел причин продолжать службу. Старался крепиться после развода, не заглядывать в бары, даже пытался лучше думать о родителях и братьях, считавших, что служба в полиции — занятие для него не самое достойное. В конце концов Мюриэл и их редкие встречи стали, пожалуй, лучшим, что дала ему эта работа. В жизни у Ларри было много женщин, но с ними ему никогда не бывало по-настоящему хорошо. После секса у них шли разговоры о том, как это было замечательно, хотя во всем, что происходило, ощущалось нечто унылое. С Мюриэл нет. Для журнальных обложек она не годилась: редкие зубы, толстый нос. Однако после того, как он дважды женился на внешности, Ларри иной раз, когда бывал с ней, хотелось повеситься из-за того, что так плохо знал себя.
Когда Мюриэл закончила припудривать летние веснушки, Ларри включил радио. Все программы новостей уже вели речь об убийстве, но Грир, начальник сыскного отдела, не сообщал никаких подробностей.
— Мне очень хотелось бы ухватиться за это дело, — сказала Мюриэл. Она уже три с половиной года работала обвинителем, однако еще ни разу не вела дело об убийстве хотя бы на второй или третьей роли. Отговаривать Мюриэл было бессмысленно. Ее маленькие темные глаза в зеркале над туалетным столиком искали его взгляда.
— Я люблю историю, — сказала она. — Ты знаешь. Громкие события. Значительные. Когда была маленькой, мать постоянно твердила мне: «Войди в историю».
Ларри кивнул. Это дело обещало быть громким.
— Прикончили Гаса, — сказал он. — Кто-то должен попасть за это на электрический стул, как ты считаешь?
Пудреница защелкнулась, и Мюриэл с печальной улыбкой согласилась.
— Гаса все любили, — сказала она.
Огастес Леонидис владел рестораном «Рай» больше тридцати лет. Вскоре после его открытия Норт-Энд, район, где находился ресторан, обеднел. Его последняя защита от упадка, маленький аэропорт Дюсабль, в начале шестидесятых годов был отвергнут крупными авиалиниями — взлетно-посадочные полосы были слишком коротки для приема реактивных самолетов. Однако Гас, преисполненный пылкого иммигрантского оптимизма, остался там. Он был патриотом, каких уже нет. Какой район мог быть «плохим», если находился в Америке?
Несмотря на окружение, ресторан Гаса процветал благодаря близости аэропорта и баснословным завтракам, где главным блюдом был громадный омлет. «Рай» являлся одной из прославленных достопримечательностей округа Киндл, где всех клиентов восторженно приветствовал словоохотливый владелец. Добрым Гасом его прозвали так давно, что никто толком не помнил почему — за бесплатную еду для бедняков, общественную деятельность или за экспансивную жизнерадостность. В течение многих лет по ежегодному опросу газеты «Трибюн» его называли одним из самых популярных жителей округа.
Когда Ларри приехал, полицейские из патрульной службы постарались придать себе важности, перегородив улицу черно-белыми машинами с включенными маячками. Это привлекло внимание всевозможных бродяг и солидных граждан. Шел июль, и все были легко одеты. Бедные женщины с выпрямленными волосами, торчащими, словно иглы дикобраза, или покрытыми шеллаком присматривали за детьми по другую сторону улицы. У бровки тротуара стояло несколько передвижных телестанций. Готовясь к передаче, они подняли антенны, похожие на громадные кухонные приспособления.
Мюриэл приехала на своей машине, но стояла возле больших окон ресторана, дожидаясь, чтобы Старчек привлек ее к делу. Неторопливо подойдя, Ларри козырнул ей, словно не совсем узнавая, и сказал: «Привет». Даже будучи небрежно одетой, Мюриэл носила туфли на высоком каблуке. Ей всегда хотелось казаться повыше и, как подозревал Ларри, покруче выпячивать недурственный зад. Мюриэл пользовалась тем, что имела. Глядя на ее синие шорты, он с восторгом вспомнил о ее плоти, сейчас скрытой от всех.
