Ассасины - Гиффорд Томас (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .TXT) 📗
Я взял снимок, попятился от стола, наткнулся на кресло и сел.
— Простите меня, — выдавил я наконец. — Я не знал, я не мог этого знать. — Он тяжело дышал, музыка Вивальди продолжала литься откуда-то сверху. — С чего это вы вообразили, что я пришел вас убивать? Кто такой Саймон? С чего взяли, что меня прислали из Рима? Нет, я решительно не понимаю, что происходит!
— Послушайте... — медленно начал он. Надел очки, взялся за подлокотники кресла. — Они и вас тоже убьют. Даже не сомневайтесь. Вы теперь далеко от дома и лезете в дела, которые вас не касаются. Все это в прошлом, и вам никогда не понять... Так что езжайте себе домой, мистер Дрискил, забудьте нас, Богом вас заклинаю! И тогда, возможно, они позволят вам жить дальше. Вы понимаете, что я вам говорю? Поезжайте домой, скорбите там по сестре и... живите! Вы невинны, и эта невинность — единственная ваша защита. Так используйте ее, спрячьтесь за свое неведение. А теперь, прошу вас, уходите. Мне нечего больше вам сказать. Нечего!
Я вышел, а он остался за столом. Сидел и разглядывал свои руки.
Я спускался по зависшей в воздухе лестнице и увидел красивую девушку, которая встретила меня, а потом проводила в кабинет Лебека. Она улыбнулась и спросила, все ли прошло хорошо. В ответ я лишь пожал плечами и, продолжая спускаться, чувствовал на себе ее взгляд.
Уже внизу, оказавшись в главном помещении галереи, я поднял голову и взглянул на стеклянную стену кабинета Этьена Лебека. Самого его видно не было, но я заметил, как входит туда девушка.
И я медленно побрел обратно в гостиницу.
Его брат?...
Господи Иисусе!... Все мое расследование приобретало оттенок какой-то трагикомедии, то и дело новый неожиданный поворот. Я прошел через вестибюль отеля прямо в бар. Вестибюль знавал и лучшие дни. Но в те дни он, должно быть, представлял нечто. Блеск и роскошь поблекли, обивка кресел поистерлась, примерно то же случается и с памятью человеческой. Окна бара выходили на площадь и, частично, на море. Лучи заходящего солнца отсвечивали золотом.
Я устроился в кресле поудобнее и, опустошив один бокал джина с тоником, тут же потребовал второй. Встреча с Лебеком несколько сбила меня с толку, однако я был рад тому, что он опознал в худощавом мужчине своего брата. Хоть какая-то определенность. И брат его был убит. А что же больше всего огорчило меня в этой встрече? То, что он подумал, будто меня прислали из Рима. Что прислал меня какой-то Саймон. И все с одной целью — убить его... Убить всех нас. Наверное, что-то в этом роде он сказал и Вэл. Неведение — ваша единственная защита. Значит ли это, что он сказал Вэл нечто, чего не говорил мне? Но я просто не мог оставаться у него в кабинете дальше, выбивать сведения под угрозой. Впрочем, не мешало бы повидаться с ним еще раз. Ведь никого, кроме него, у меня больше не было, и он должен объясниться. Да, был еще Рихтер, но тот крепкий орешек.
Я понимал, почему не стал припирать Рихтера к стенке этим старым снимком. Просто потому, что Вэл украла его у него. Нет смысла открывать это обстоятельство, пока не поймешь, что же все-таки происходит.
Почему я не стал рассказывать этим двоим о седовласом священнике, убившем Вэл и пытавшемся убить меня? Четкого ответа на это у меня не было. Возможно, я опасался, что все они как-то связаны между собой, являются частью некоего ужасного заговора... А может, страшился, что он придет за мной снова.
— Мистер Дрискил, мистера Дрискила к телефону!
По бару шел мальчик в униформе, выкликая мое имя. Я махнул ему рукой. Он подошел и сказал, что я должен подойти к аппарату в одной из кабинок в вестибюле.
Я надеялся, что это сестра Лорейн, взявшая меня под крылышко, что, возможно, она снова хочет пригласить меня на обед. Голос в трубке женский, но не ее. Женщина говорила еле слышным шепотом, то ли с целью изменить голос, то ли опасаясь, что ее могут подслушивать.
— Мистер Дрискил? Я должна увидеться с вами. Сегодня вечером.
— Кто это?
— Позже. Встретимся на...
— Я встречаюсь с незнакомыми людьми только в безопасных местах, леди.
— У статуи Саада Заглула, что в центре площади. Прямо рядом с вашим отелем. Там вполне безопасно.
— Как я вас узнаю?
— Я вас знаю. Ровно в восемь.
Не успел я ответить, как она повесила трубку. Я вернулся в бар и принял две таблетки обезболивающего, запив третьей порцией джина. Затем поднялся к себе в номер, долго умывался, сменил повязку на спине. А потом сидел у окна, пытаясь сообразить, что дала мне поездка в Египет. Список неплох, но если разобраться, не так уж и много. Между отдельными фактами пока не прослеживается никакой связи. Возможно, владелица таинственного шепота поможет что-то прояснить?...
Без нескольких минут восемь я надел вельветовые джинсы и толстый вязаный свитер и вышел из гостиницы. С моря тянуло прохладным ветерком. Огромная статуя доминировала над площадью. Женщина, должно быть, следила за мной, подошла сразу же, как только я собрался переходить улицу. Все та же табачного цвета юбка, замшевые лодочки ей в тон и кожаный пиджак. Плотная шапочка темных волос на голове, эту прическу не мог повредить даже сильный ветер. И еще на ней было золотое ожерелье с каким-то амулетом. Я сказал, что приятно удивлен, но она оставила мою попытку заигрывания без внимания. Она была очень хорошенькая, но лицо походило на мрачную маску.
— К чему вся эта таинственность? Как вы меня нашли?
— "Сесиль" — это первый отель, в который я дозвонилась. — Она пожала плечами. — Просто боялась, что вы не придете, если узнаете, кто я.
— Так кто же вы? Работаете в галерее, самая хорошенькая в Александрии девушка. Что еще?
— Габриэль Лебек. И работаю я в галерее отца.
Она остановилась прямо перед статуей. Должно быть, мать ее была настоящей красавицей.
— Хорошо хоть не монахиня, — заметил я.
— Это в каком смысле? — Она засунула руки в карманы кожаного пиджака. — Я ведь даже не католичка. Принадлежу к коптской церкви.
— Замечательно.
— Не понимаю. — Она смотрела растерянно.
— Ладно, неважно.
— Я египтянка. Моя мать была копткой.
— Все это действительно не имеет значения. — Рот у нее был совершенно изумительной формы, губы полные, но четко очерченные и так соблазнительно изогнуты в уголках. В ушах золотые сережки. — Зачем вы меня вызвали?
— Хотела с вами поговорить. Это важно. Давайте зайдем куда-нибудь выпить кофе.
Мы пересекли площадь и зашли в кофейню «Трианон». Она сидела молча, смотрела на меня без улыбки. И не произнесла ни слова, пока нам не принесли кофе.
— Вы должны отставить отца в покое. Не надо его мучить. Он больной человек. — Она следила за тем, как я отпил первый глоток крепкого ароматного кофе. — Ну, что скажете?
— Я приехал сюда повидаться с двумя людьми. Один из них — ваш отец. Страшно сожалею, что так расстроил его, но...
— Не понимаю, чего вы от него хотите? Он... он плакал, когда я зашла в кабинет. Один инфаркт он уже перенес. И яне хочу, чтоб был второй. Он сказал мне, кто вы такой. И что рассказал вашей сестре все, что мог...
— Что именно, мисс Лебек?
Она покачала головой.
— Мой отец человек порядочный. А она... расспрашивала его о том, что случилось давно, лет сорок тому назад. Какое теперь это имеет значение?
— Видимо, имеет, раз из-за этого убили мою сестру. Из-за того, что она что-то знала.
— Но мой отец — торговец предметами искусства. Он не имел ничего общего с этой войной, неужели не понимаете? — Она прикусила губу, того гляди заплачет. — Его брат, священник, он был намного старше. Он погиб как герой во время войны. Участвовал в движении Сопротивления, так я думаю. — Она вытерла глаза, у нее были длинные, загнутые вверх ресницы. — Мой отец и дед, оба были галерейщиками. А потом, после войны, папа уехал из Франции и обосновался здесь.
— Почему? Почему он не остался в Париже?
