Тыквенное семечко - Шипилова Инесса Борисовна (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Не хочу с синичками! — мальчик капризно выставил нижнюю губу, безразлично взирая на появляющиеся перед его носом шляпы, шлемы и береты.
— А ты что стоишь как истукан, — ливнасиха дернула за рукав своего мужа, который смотрел на рабочих, раскатывающих зеленые дорожки на большой поляне. — Возьми его на руки, не видишь, он устал! Дайте вот эту, с большим синим пером! Смотри, — она пихнула мужа в бок, — прямо под цвет его глаз!
Муж рассеянно кивнул и снова обратил свое внимание на поляну.
— Да не тряси ты его, — ливнасиха с раздражением дернула мужа за полу пиджака, — дай нормально примерить!
Она водрузила на голову сына берет, который провалился чуть ли не до подбородка.
— Я ничего не вижу! — раздалось хныканье внутри берета.
— Не плач, мой лапусечка, сейчас мама подколет заколочкой, и ты все будешь видеть!
Семья пошла в сторону палатки со сластями и Тюса не сводила глаз с огромного синего пера, которое свисало, чуть ли не на пол метра, плавно раскачиваясь в такт шагам мальчика.
Ну, вылитая болотная водоросль, с неприязнью подумала Тюса, глядя вслед мальчишки, который ей очень напомнил брата. У нее затекли ноги, но она пристально следила, как ливнасы набрали целый пакет сладостей и полезли вверх на дерево.
Тюса больно укусила себя за губу и отвернулась, пытаясь развлечь себя каким-нибудь зрелищем. Бесполезно, голова сама поворачивалась к этому мальчишке снова и снова. Вот ему снова что-то запихивают в рот, а он отворачивается. Потом почему-то все стало расплывчатое. Неужели я плачу? Тюса ужасно разозлилась на себя, даже стукнула себя кулаком по коленке. Она со страхом подумала, что будет, если Фабиус увидит ее зареванную в первый же рабочий день. Конечно он тут же ее выгонит! При одной только этой мысли кикиморке стало так плохо, что она поняла, ничто не в силах остановить тот поток слез, который подобно вулканической лаве рвется наружу.
Фабиус неторопливо шел по направлению можжевелого куста, объясняя водяной, семенящей рядом, методы лечения подагры. Его взгляд упал на маленькую фигурку, сидящую около куста. Он извинился перед спутницей и поспешил к кикиморке, размазывающей слезы кулачком.
— Что случилось, Тюса? Тебя кто-нибудь обидел?
Он взволнованно наклонился к кикиморке, которая, уткнувшись лицом в колени, плакала. Ее зеленые хвостики, обычно торчащие, как усики жука, печально лежали на вздрагивающих плечах.
Тюса подняла зареванное лицо и что-то сказала Фабиусу, но он ничего не расслышал, ее слова заглушил оркестр, играющий польку-бабочку. Фабиус торопливо взял Тюсу за руку и отвел в сторону.
— Я говорю, — сказала, всхлипывая кикиморка, — что я не могу ничего купить…
Она еще сильнее заплакала.
— Мне жалко тратить деньги…
Тюса разжала кулачок и внимательно посмотрела на бумажку в своей руке.
Фабиус обнял кикиморку и погладил ее по голове.
— Милое мое дитя, — он поправил съехавшие очки, — и я тоже хорош, старый осел, бросил тебя тут одну! Ну-ка, пошли!
Он повел Тюсу в сторону торговых рядов. Тюса, крепко сжала руку Фабиуса, и, отыскав глазами, яркое синее перо на дереве, скорчила мальчишке злобную рожу.
Через пол часа, когда у Тюсы уже рябило в глазах, они пошли в сторону центральной тропы. При каждом шаге у кикиморки в животе тихо булькало, из чего она сделала вывод, что лучше не торопиться. Сколько всего было съедено всяких сладостей и выпито стаканов лимонада, она сбилась со счета, так как ела и пила впрок. Потом они подошли к той самой палатке, с головными уборами и Тюса торжественно надела на голову аптекаря корону из проволоки, обтянутой красным шелком, который был расшит золотыми пайетками. Фабиус посмотрел на себя в зеркало, протянутое продавщицей, и остался очень доволен. Себе кикиморка выбрала ободок со свисающим фонариком из проволоки и золотистого гипюра. Ободок был точно такого же цвета, что ее волосы, поэтому казалось, что фонарик рос прямо из головы.
Надо же, подумала Тюса когда они протискивались сквозь толпу, даже не верится, час назад мне не хотелось жить! Она весело поглядывала по сторонам, держа в руке палочку, на которой был намотан огромный кусок сладкой хвойной ваты.
И тут прямо около центральной тропы, рядом с большим фонарем, она увидела миловидную женщину в ярком маскарадном костюме. На ней было нежно-голубое платье, искусно задрапированное розовой и лавандовой тканями. Каштановые волосы, аккуратно собранные на затылке, украшала большая заколка из блестящих камней, которые переливались всеми цветами радуги. Рядом с женщиной стояло несколько человек в золотистых одеждах.
— Ой, какая тетенька пестрая!
Тюса дернула Фабиуса за рукав и показала липким пальцем, в сторону центральной тропы. Фабиус повернул голову и, прищурившись, посмотрел в сторону фонаря.
— Это наша соседка, хозяйка магазина одежды в старом буке, госпожа Мимоза Буше. Давай к ней подойдем.
Мимоза, увидев Фабиуса, приветливо улыбнулась.
— Добрый вечер, дорогой Фабиус, с праздником! Ой, какой с тобой светлячок симпатичный!
Тюса во все глаза смотрела на госпожу Буше.
— Знакомься, Мимоза, с моей помощницей, — Фабиус положил руку на плечо кикиморки.
— А в кого Вы нарядились? — спросила Тюса, разглядывая складки платья Мимозы.
— Богиня утренней зари — Аврора, — ответила та с улыбкой.
— Ух-ты! — Только и смогла ответить Тюса.
— Познакомьтесь с родственниками моего покойного супруга, — Мимоза подозвала своих спутников, стоявших в отдалении.
Госпожа Буше овдовела несколько лет назад, но родственники мужа продолжали ее навещать регулярно. Покойный муж Мимозы сам был родом из далекого южного сада, и приезжавшие гости сильно отличались от местных жителей.
Рядом с Мимозой стояли три девушки и один мужчина, облаченные в парчовые одежды. У всех была смуглая кожа, смоляные волосы и такие черные глаза, что даже не было видно зрачков. У мужчины на голове был тюрбан, а у девушек — блестящие накидки. К тому же лица девушек наполовину скрывала чадра, только большие глаза внимательно смотрели вокруг.
Так Тюса и Фабиус познакомились с семьей Зубен, сестрами Эльакриби, Эльгенуби, Эльшемали и их братом Эльакрабом.
— Позвольте мне выразить свое восхищение вашими маскарадными костюмами… — начал было аптекарь, но почувствовав, что кто-то больно наступил ему на ногу, вопросительно посмотрел на Мимозу, которая прижимала палец к губам.
— Вы только посмотрите какая в этом году иллюминация! — громко произнесла она, показывая на бесчисленные фонарики, тянувшиеся длинными цепочками.
— Это не маскарадные костюмы, услышал Фабиус прямо у себя над ухом шепот Мимозы, — это их национальная одежда.
Фабиус смущенно опустил глаза и стал одного цвета со своей короной.
'Вот это да! — думала Тюса, восхищенно разглядывая родственников Мимозы. 'Они так ходят почти каждый день!
Девушки были одеты в яркие парчовые платья, из-под которых виднелись шелковые шаровары. Нежные крепдешиновые накидки были расшиты витиеватыми узорами. Бесчисленные цепочки и браслеты поблескивали в свете фонарей яркими огоньками.
— А вы всегда ходите в этих занавесочках? — Обратилась Тюса к девушке в синем платье, указывая на чадру.
Глаза девушки весело прищурились, и она молча кивнула головой.
— В наших южных садах так принято, — с гордостью произнес Эльакраб, вежливо улыбаясь кикиморке.
Тюса, видевшая до сегодняшнего вечера, представителей мужского пола лишь в лице болотных оборванцев, да водяных с кикиморами, восприняла сверкающего Эльакраба как заморского принца. У нее просто кругом пошла голова от впечатлений.
— Смотри, Тюса, наш сосед Вурзель в славной компании! — аптекарь взял Тюсу за руку и повел в сторону оживленной толпы.
Вурзель в смешной шапочке и с подкрученными усами, выглядел весьма забавно. Рядом с ним стояли маленькие ливнасы.
— Ну вот! — торжественно произнес Фабиус, когда они подошли к ним, — Знакомьтесь! Это моя помощница, — он подпихнул кикиморку поближе к ребятам, — можно с уверенностью сказать — правая рука!
