Мила Рудик и тайна шестого адепта - Вольских Алека (читать полную версию книги .TXT) 📗
Мила приняла платок, но при этом одарила директора Дуата хмурым взглядом, словно давая понять, что ее вины в этом не будет. Константин Фуна улыбнулся уголками рта.
— Я приношу извинения за своего ученика, — сказал он, пока Мила закрывала платком кровоточащую царапину. — Но подозреваю, что на самом деле у него были добрые намерения.
— Он поранил меня, — со скепсисом напомнила ему Мила.
— Скорее всего, таким способом он хотел отпугнуть вас и заставить поскорее уйти, — пояснил Константин Фуна. — Вот-вот прозвенит звонок с первого урока. Я надеюсь, вы понимаете, что это значит?
Мила кашлянула, но не ответила. Еще бы ей не понимать. Коридоры заполнятся вампирами, и все будет, как она себе представляла, — шушуканье и голодные взгляды в ее сторону.
Константин Фуна тем временем сделал приглашающий жест рукой в сторону лестницы.
— Прошу за мной, — сказал он. — Мой кабинет находится этажом выше.
Окно, возле которого в кабинете Константина Фуны сидела Мила, выходило не во внутренний дворик, как можно было предположить, а на заднюю сторону Дуата, густо заросшую зеленью. Сквозь кроны деревьев Мила видела узкие дорожки, на обочины которых наползали кустарники и трава. В отличие от ухоженного фасада, территория позади Дуата была словно отдана во власть запустению. Миле почему-то подумалось, что это было сделано вовсе не по недосмотру, а нарочно. Но даже эти заросли освещал желтый свет фонарей.
Вирт и Ромка сидели в креслах рядом с Милой. За дверью директорского кабинета раздавался гомон — студенты-вампиры во время перемены вели себя точно так же, как и думгротцы: разговаривали, смеялись и ходили по коридорам из класса в класс. Константин Фуна, положив руку с янтарем в перстне на столешницу своего письменного стола, переводил взгляд с одного своего гостя на другого и, наконец, остановился на Миле.
— Вас что-то беспокоит, госпожа Рудик? — спросил директор; багряно-карие глаза за прозрачными стеклами очков смотрели на нее с каким-то нечеловеческим, пугающим спокойствием, как будто этот взгляд принадлежал не живому существу, а статуе.
Мила про себя отметила проницательность этого вампира. Он с удивительной точностью угадал ее настроение. В другой раз она промолчала бы, но увиденное в школе Дуат слишком сильно поразило ее. Мила встретила взгляд вампира с неприкрытым упреком.
— Я видела здесь ребенка-вампира и близнецов-вампиров, — произнесла она. — Как это случилось? Это же… ненормально.
Константин Фуна задумчиво отвел взгляд.
— Ребенка сделала вампиром его мать, — ничего не выражающим голосом ответил он. — Мужчина, который в свою очередь обратил ее, не мог предвидеть, что эта женщина окажется неспособна принять иную сущность. Став вампиром, она повредилась рассудком и убила собственного ребенка, перед этим обменявшись с ним кровью.
Прозвучавшие слова заставили Милу почувствовать сильную оторопь. Это было настолько ужасно, что на какое-то время она даже забыла дышать.
— Близнецов обратила одна древняя вампирша просто по прихоти, — продолжал директор. — Ей показалось, что из них получатся хорошие игрушки.
— И их… — выдавила из себя Мила, — не наказали за это?
Глава школы вампиров склонил голову набок — багряно-карие глаза снова глянули на Милу.
— Не стоит так переживать. Разумеется, они были наказаны. А уж каким образом — это не столь важно, не правда ли?
Мила непонимающе нахмурилась, а Вирт рядом с ней вдруг саркастично хмыкнул, словно понял, о чем речь.
— Община вампиров всегда готова принять меры, не так ли?
Константин Фуна посмотрел на него и сдержанно улыбнулся.
— Все, что я мог сделать, это взять на себя заботу о мальчиках, — сказал он, оставив вопрос Вирта без ответа. — Один из корпусов Дуата отведен под общежитие для тех молодых вампиров, которым больше негде жить. Большинство из них не может после обращения оставаться со своей семьей, но при этом они еще не достигли того возраста, когда будут способны позаботиться о себе самостоятельно. А здесь для вампиров созданы все условия. Как и в Алидаде, в Дуате никогда не бывает солнца.
Константин Фуна снова обратился взглядом к Миле.
— Но это не то, что вас интересует, не так ли? — сказал он. — Думаю, я могу спросить, какие дела привели вас сегодня в нашу ночную обитель?
Вирт молчал, и, ощутив на себе взгляд Ромки, Мила указала кивком головы на дневник Тераса в своей руке:
— Вам ведь знакома эта тетрадь, правда? — напрямик спросила у директора Дуата Мила.
— Допустим, — ответил вампир. — Эта тетрадь имеет отношение к причинам вашего визита?
Мила кивнула.
— Здесь написано кое-что о вас, — не таясь, сказала она. — Поэтому мы и пришли.
Константин Фуна сделал глубокий вздох и откинулся на высокую спинку своего стула. Положив руки на подлокотники, он едва заметно кивнул головой.
— Вас привел сюда человек по имени Терас Квит, — внезапно сказал он. — Это так?
— Да, — стремительно ответила Мила; она чувствовала, как при упоминании имени Тераса ее пульс взволнованно участился. — Это его дневник. И он пишет, что вам… что вы можете…
Внезапно растеряв всю свою решимость, Мила усомнилась, может ли она говорить прямо. Константин Фуна, словно заметив ее колебания, улыбнулся.
— Вам не нужно задавать вопросов, — сказал он. — Если вас привел сюда Терас Квит, то мне нетрудно догадаться, в чем состоит ваш интерес.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Вирт.
Директор Дуата на мгновение остановил на нем свой взгляд, потом развел руками — длинные белые пальцы на миг словно распустились в воздухе двумя диковинными Цветками, но Мила тотчас поняла, что это был всего лишь обман зрения.
— Все, что делал Терас Квит, — произнес Константин Фуна, — все, что занимало его мысли и служило мотивом для его поступков, сводилось в конечном итоге к одному-единственному имени — Ворант.
Мила задержала дыхание, словно боясь спугнуть то, за чем пришла сюда.
— Терас был одержим этим именем, — продолжал вампир. — Он полностью посвятил себя поиску знаний о магическом роде Ворантов.
Багряный взгляд Константина Фуны снова остановился на Миле.
— Тетрадь в ваших руках вынуждает меня задать вам вопрос: имеете ли вы какое-либо отношение к Терасу Квиту?
— Нет, — честно ответила Мила, решив, что не стоит даже пытаться обманывать этого проницательного вампира, это может выйти ей боком. — Но человек, который дал мне эту тетрадь, — имеет.
— Дал? — с улыбкой уточнил директор Дуата.
— Я получила ее в дар от ее владельца, — сохраняя спокойствие, объяснила Мила.
Константин Фуна кивнул, словно ему достаточно было ее слов и он не нуждался в доказательствах.
— Значит, теперь вы — владелица этой тетради, — резюмировал он.
Мила кивнула — так и было, ведь Бледо отдал ей дневник своего отца насовсем и отказался иметь с ним что-то общее.
— Хорошо, — произнес вампир. — В таком случае я расскажу вам историю. Хотите ли вы ее выслушать?
«Приоткрыть дверь в прошлое Ворантов может… Пчела в янтарном улье пьет красный мед», — возникла в памяти Милы строчка из дневника Тераса.
— Да, — вслух сказала она, замерев в нетерпении.
Когда-то очень давно Думгрот называли Крепостью Шести Адептов. Тогда замок и поселения вокруг него окружали высокие крепостные стены. Они давно разрушены, а поселение магов превратилось в город, которому дали название Троллинбург. Сейчас от крепости остался только замок.
Именно в то время первые правители Таврики решили взять себе учеников, потому что они старели и не хотели, чтобы их знания бесследно исчезли. Последним учеником правителей стал никому не известный ребенок — мальчик-сирота. Он появился в крепости неведомо откуда: один, грязный и оборванный — и заявил, что хочет стать магом. Этот странный ребенок обладал огромной силой, в два раза превышающей силу мальчиков-магов его возраста и даже многих взрослых колдунов. К тому времени только один из трех правителей еще не выбрал себе ученика — Славянин. Когда он увидел этого ребенка, ему хватило лишь взгляда, чтобы принять решение. Он подошел к мальчику, потрепал по голове и увел за собой в замок. После этого стало понятно, что последний ученик выбран. Этого мальчика звали Лукой.
