Улитка в тарелке - Лавряшина Юлия (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Давайте я… тоже…
— Не мельтеши, — посоветовал Сол. — Тебе самому дойти бы. У нас третий этаж.
Послушно отступив, мальчик сказал:
— А у нас таких больших домов нет…
— Где это — у вас?
— Там, где мы жили.
— Не очень определенно, — заметила Бемби. Сол терпеть не мог, когда она изъяснялась такими взрослыми фразами.
Насмешливо глянув на нее, он уточнил:
— Так вы из другого города?
— Нет… Это не город…
Мальчик уже стал задыхаться, хотя они еще и до второго этажа не дошли. Сол пожалел его:
— Ладно, дома все расскажешь.
Бемби осторожно похлопала девочку по щеке:
— Эй! Может, очнешься?
— Ее Мирой зовут, — раздался из-за спины какой-то жуткий булькающий сип.
— Мирой? Мира, — повторила Бемби. — Забавно. Какое-то иностранное имя. А ты говоришь без акцента…
Сол решил вступиться:
— Имя как имя. Мы вон друг друга вообще только кличками обзываем, и ничего. Слышь! — он чуть запрокинул голову. — Меня зови — Сол. А это — Бемби.
— Эви…
— Как? Эви?
— Да.
— Ладно, — разрешил Сол. — Эви так Эви. Тебе нравится твое имя?
— Да…
— Это главное! А мне вот больше нравится, когда меня зовут Солом. Уже все давно привыкли, только учителя никак не могут. Почему, а? Может, они не способные? У вас такие же?
— Нет… Не знаю… Что это?
Сол чуть не опрокинулся вниз:
— Учителей не знаешь?! У вас их нет? Вот это повезло! Слышь, Бемби?
— Я слышу, — отозвалась она строгим голосом, тоже похожим на учительский. — Хватит болтать! Давай, наконец, дотащим ее. А вдруг она умирает?
Сзади донеслось:
— Мира — человек…
Бемби скосила удивленный темный глаз:
— И что с того?
— Звери умирают, — задыхаясь, выдавил Эви. — А люди — нет… У нас…
Остановившись, она уставилась на него с недоверием:
— Правда, что ли?! А где это вы живете?
— Мы же решили дома его расспросить! — не удержавшись, ехидно напомнил Сол.
— Да погоди ты!
— Ты — погоди! — разозлился он. — А если она и вправду… У них, может, и нет. Но сейчас-то они здесь!
Когда они дотащились до своего этажа, Бемби пнула дверь, которую только вчера демонстративно оттирала, надеясь, что у брата проснется совесть, и он вынесет мусор. Она обманулась, как обычно в таких случаях… Мама говорила, что Сол — «мужчина до мозга костей»: он может преспокойно лежать с книгой на диване и не замечать того, что женщина ползает вокруг с половой тряпкой.
К тому самому дивану они и подволокли Миру.
— Осторожней! — прикрикнула Бемби, хотя он и так уже чувствовал себя каким-то медбратом. Или стеклодувом.
Догадавшись, он даже сбегал в ванную и намочил полотенце. Но Бемби отобрала его и сама протерла Мире ее пугающее, странное лицо. И даже глянула на брата с осуждением, будто он собирался совершить при помощи этого полотенца что-то непристойное.
«Подумаешь!» — фыркнул Сол про себя и, отвернувшись, позвал Эви:
— Пойдем, умоешься хоть. А то кровища по всей… по всему лицу.
В коридоре Сол, только сейчас спохватившись, подскочил к двери и проверил замок. Во дворе все знали, что их родители уехали, и мальчишки вполне могли ворваться прямо в квартиру. Оказалось заперто, и Сол с облегчением перевел дух.
Остановившись на пороге ванной, он спросил, хотя и понимал, что об этом лучше не заговаривать:
— Слушай, а что это с вами? Почему вы… такие… Ну, все в морщинах. Как старики. Тебе сколько лет?
— Одиннадцать, — булькнул Эви и выплеснул воду из ладошек.
Сол посочувствовал:
— А как будто все девяносто. Ну, или восемьдесят.
Обернувшись, Эви спросил:
— А кто такие — старики?
— А у вас и стариков нет?! — поразился Эви. — Ну, вам везет… Ни учителей, ни… Нет, старики еще ничего. У нас сторож в школе — такой классный дед! А вот старухи вообще житья не дают! Знаешь, они нас, по-моему, просто ненавидят… Ко всему придираются: не бегайте, не кричите, вообще во двор не выходите! Почему они такие, а?
— Кто это — старики? — терпеливо повторил Эви, вытирая лицо.
Сол постарался запомнить полотенце: а вдруг эти морщины — заразные?
— Старики… Ну, это… Как бы… Вот, смотри, человек рождается…
Эви быстро перебил:
— У вас — рождается?
— А как еще?!
— У нас людей создают. Звери сами рождаются. Они же более низшие существа! Собаки, там, кошки…
Еще не до конца поверив, Сол протянул:
— Ну, ничего себе… А у нас так все рождаются, и собаки с кошками тоже.
— И старики?
— А, так вот. Значит, рождается ребенок, потом подрастает и становится таким, как я. Потом еще растет, растет и превращается в такого, как мой папа.
Эви еще больше сморщил лоб:
— Папа? А это кто?
— Ну, ешкин кот! Тебе хоть каждое слово объясняй… Вроде, и на одном языке говорим. Папа с мамой — это мои родители. Кто меня родил! Родила, конечно, мама, но папа здорово ей помог.
— А! — догадался Эви. — Мама — это как кошка.
Сол закатил глаза:
— Слышала бы она…
— Она тоже человек?
— Еще какой! — возмутился он. — Мама у нас художница.
Сейчас Сол произнес это с гордостью, хотя обычно ему было даже как-то неловко называть работой то, чем занималась его мама. Разве рисовать картинки — это работа? Он и сам это любил, и Бемби частенько рисовала что-то, закрываясь рукой, но никто не считал, что они занимаются делом. Вот уроки учить — это дело. Потому что — скучно. А рисовать… Это ж одно сплошное удовольствие!
Но Эви не был поражен этим громким словом. Он отозвался как-то кисло:
— А, у нас тоже многие на компьютере рисуют.
— На компьютере каждый дурак может, — процедил Сол с презрением, хотя у них просто и не было никакого компьютера. Втайне он мечтал о нем, но даже не заговаривал, зная, что родителям почти ничего не удается откладывать. К морю-то выбрались впервые, и то на поезде…
Наконец, Эви заинтересовался:
— А она как рисует?
— Рукой. На листочках, — он оживился и принялся объяснять. — Сначала делается эскиз. Ну, набросок. Пробный такой рисунок. Мама их нам с Бемби на одобрение дает — книжки же детские, а она по ним рисует. Правда, Бемби теперь обижается…
Сол скорчил гримасу, и Эви тихонько рассмеялся. Он сделал это так осторожно, будто внутри у него могло что-то лопнуть.
— Она у нас такая взрослая стала!
