Мила Рудик и Магический Синод - Вольских Алека (книги бесплатно TXT) 📗

Что ж, похоже, Ромка был прав — стоит ей остаться одной, как эта парочка тут же оказывается поблизости. Мила задумчиво хмыкнула — если Лютов дошел до того, что начал выслеживать ее, то, видимо, она задела его по-настоящему сильно. Хорошо, что рядом сейчас не было Ромки. Возможно, что Лютов с Вороновым в присутствии Лапшина не стали бы показываться. Но не исключено, что это бы их не остановило, ведь силы были бы равны: двое на двое. Конечно, Ромка был сильным магом для своего возраста, это признавали почти все учителя. Но Лютов не просто не уступал ему по силе — он был опаснее, хитрее. И знал черную магию. Вот только Мила слишком хорошо знала своего друга — его бы это не удержало. Он был зол на эту парочку — правда, больше на Воронова — и обязательно ввязался бы в драку. Ненависть Милы к Лютову уже давно требовала выхода, так что в другой раз она не возражала бы. Но не сейчас, когда она чувствовала себя совершенно беспомощной без своего карбункула.

— Что тебе нужно? — хмуро спросила она у Воронова, когда он был уже в десяти шагах от нее.

Шалопай рядом угрожающе зарычал, видимо, чувствуя неприкрытую враждебность приближающегося человека.

Воронов не обратил на пса никакого внимания. Он снова ухмыльнулся, продолжая идти вперед. Вопрос Милы он тоже проигнорировал.

Восемь шагов.

— Я спрашиваю, что тебе нужно, Воронов? — чуть резче и тверже повторила Мила.

Шесть шагов.

Он занес ногу над землей, чтобы сделать еще шаг, но вместо этого вдруг отступил назад. Ухмылка сошла с его лица, словно ее смыли водой.

«Танцуй, пугало, танцуй», — про себя подумала Мила, уже зная, почему Рем Воронов остановился.

Тот, тем временем растерянно заморгав, нервно обернулся назад — туда, где стоял Лютов, — как будто советуясь с приятелем. Мила посмотрела в ту же сторону, ожидая, какой же будет в этот раз реакция Лютова. Но его лицо по-прежнему ничего не выражало. Казалось, что он без интереса наблюдает за происходящим.

— Воронов, — настойчиво повторила Мила, снова обращая взгляд к приятелю Лютова, — ты что-то хотел?

Тот повернулся к ней с открытым ртом и тотчас отступил еще на шаг, как будто она ему угрожала.

— Нет, — ответил он, продолжая пятиться обратно к дереву. — Нет, ничего.

Мила безразлично отвернулась от него и, сделав Шалопаю знак не отставать, пошла вперед. Поравнявшись с Лютовым, она остановилась.

— Следишь за мной? — угрюмо спросила Мила.

Вместо ответа он опустил глаза на Шалопая, после чего поинтересовался:

— Обзавелась охраной? Меня боишься?

Мила не сдержала улыбки.

— Хочешь бесплатный совет, Лютов? Вместо того чтобы ходить за мной по пятам, лучше уделяй больше времени своей девушке. А то ведь она тебя бросит. И ты опять будешь никому не нужен. Пока!

Делая вид, что не замечает, как на лице Лютова от злости заиграли желваки, Мила непринужденным шагом прошла мимо него.

По дороге в Львиный зев она почти не думала об этой встрече. Ее мысли были заняты письмом, отправленным Сократу Суховскому, — она не могла не нервничать, думая о том, каким будет его ответ, если он вообще захочет ей отвечать. Такой вариант Мила тоже не исключала.

И только тогда, когда Мила вместе с Шалопаем зашла за ворота Львиного зева, она вдруг поняла, что означало выражение на лице Лютова. Он наблюдал — она правильно догадалась сразу, вот только не поняла, что это значило. Теперь ей все стало ясно. Учитывая характер Лютова, этого следовало ожидать. Он пытался понять, почему ни он сам, ни его приятель Воронов не могут даже приблизиться к Миле, когда хотят что-то сделать с ней — избить, порезать, порвать на мелкие кусочки… или на что еще они там способны… Она вдруг поняла — в этот раз Лютов не ждал, что его приятель действительно как-то сможет ранить Милу, хотя перед встречей наверняка дал Воронову именно такие указания. Лютов просто наблюдал. И делал выводы — в этом Мила не сомневалась.

Что ж, похоже, пугало не сможет защищать ее от этой парочки слишком долго. Для Лютова разгадать ее секрет — это лишь вопрос времени.

Белка, конечно же, заметила, что Мила уходила из Львиного зева, но тактичность не давала ей упрекнуть подругу в обмане. Пару раз она пыталась наградить Милу укоряющим взглядом, но даже это получалось у нее не слишком убедительно. С Ромкой, как и предполагала Мила, все сложилось еще проще. Он действительно ушел на свидание с Яной еще до того, как Мила вместе с Шалопаем улизнула из Львиного зева, а когда вернулся, Мила как ни в чем не бывало сидела в гостиной с книгой по метаморфозам в руках. Судя по выражению лица Белки, было ясно, что та не планирует рассказывать Лапшину об отлучке Милы. Это устраивало их обеих. У Лапшина не будет повода упрекать одну в том, что она проглядела побег, а другую в том, что она «развивает у себя суицидальные наклонности».

Весь вечер Мила почти не отрывала взгляда от двери, поэтому, когда в гостиную со свитком в руках вошла четырехкурсница Инна Стоян, чья очередь сегодня была дежурить по Львиному зеву, Мила тотчас приподнялась в кресле. Она не ошиблась — обнаружив ее возле камина, Инна направлялась прямо к ней. Свиток в ее руке был перевязан белоснежной лентой — такой же, как те, которыми перевязывал свои послания ей Гарик, когда отправлял их из Северных Грифонов.

— Мила, тебе письмо, — приветливо улыбнувшись, сказала Инна, протягивая послание.

— Спасибо, — слегка осипшим голосом поблагодарила Мила, принимая свиток.

— Что это? — тут же оживился Ромка.

Мила едва слышала, о чем он спрашивал, и тем более не улавливала смысл вопроса — слишком была взволнована. Она встала из кресла и, двигаясь почти машинально, отошла в сторону. На ходу разворачивая свиток пергамента, Мила почти не дышала. Мысленно она умоляла, сама не зная кого: «Пусть он разрешит, пусть он разрешит, пусть он разрешит!».

Строчки плыли у нее перед глазами, а буквы скакали — настолько ожидание этого письма расшатало ее нервы. Не прекращая, как мантру, твердить про себя одну и ту же просьбу, Мила прочла:

Мила не мигая смотрела на выведенные каллиграфическим почерком строчки.

Он отказал. Не позволил ей. Она не ожидала, что это будет так больно — словно она потеряла Гарика снова.

— Мила, что с тобой? — Рядом раздался взволнованный голос Белки.

— Да что с тобой! — Это уже прозвучал возмущенный голос Ромки. — Это из-за письма?

Мила почувствовала, как пергамент исчез из ее рук, и тотчас пришла в себя. Она резко выхватила свиток из Ромкиных рук.

— Не читай! — резко и ожесточенно крикнула она.

Ни на кого не глядя, она разорвала пергаментный лист пополам и бросила обе половины в камин. Пламя жадно охватило куски пергамента. Мила не хотела смотреть, как горит письмо Сократа Суховского. Она отвернулась от камина и встретила обращенные на нее взгляды Ромки и Белки. Ромка смотрел хмуро и настороженно, Белка растерянно моргала.

Почувствовав, как внезапный приступ гнева уступает место душащей, как удавка, пустоте, Мила крепко обняла себя руками.

— Извини, я не хотела кричать, — почти шепотом сказала она Ромке, стараясь избегать его пристального взгляда.

— Мила… — начала было Белка.

— Нет! — категорично произнесла Мила, зная, что просто не выдержит сейчас никаких расспросов. И тут же, чтобы смягчить тон, попыталась исправиться: — Я… Мне…

Но ничего не получалось: ни говорить, ни выносить их удивленные взгляды. Собственное невнятное бормотание ей самой показалось жалким, поэтому, обняв себя руками еще крепче, так что предплечья заныли от боли, Мила отвернулась от друзей и настолько быстро, насколько могла, вышла из гостиной.